как культура оставалась на прежнем уровне, а торговля погибала. Эта бедность во многом была результатом несправедливых законов. Ирландия была страной пастбищ, но для защиты интересов английских скотоводов вывоз ее скота в Англию был запрещен. Для защиты интересов английских суконщиков и ткачей ирландские фабрикаты были обложены высокими пошлинами. На устранение этой несправедливости была направлена первая финансовая мера У. Питта. Внесенный им в 1785 году билль устранил все препятствия для свободной торговли между Англией и Ирландией. Мера эта, на его взгляд, должна была сблизить «оставшиеся части раздробленной империи» и созданием преданной благоденствующей Ирландии отчасти вознаградить Англию за потерю Америки. Хотя ему пришлось почти одному бороться с сильной оппозицией вигов и купцов Манчестера, он провел билль через английский парламент, но внесенные в него поправки вызвали неприятие его парламентом Ирландии. Это поражение только вызвало со стороны У. Питта новые усилия в другом направлении. Франция считалась естественным врагом Англии, но в 1787 году он заключил с ней торговый договор, позволявший подданным обеих стран проживать и путешествовать в каждой из них без особого разрешения или паспорта, устранявший все торговые ограничения и понижавший все ввозные пошлины.
Индия обязана У. Питту формой правления, которая сохранилась без перемен до наших дней. Внесенный им в 1784 году «Индийский билль» сохранил по виду политические и торговые полномочия директоров, но создал Контрольную палату, состав ленную из членов Тайного совета, для одобрения или отмены их актов. На практике полномочия совета директоров перешли к тайному комитету из грех членов, выбранных из его состава; им билль подчинил все более важные административные дела, тогда как в Контрольной палате дела, в сущности, решались ее президентом. Поскольку на деле этот президент был новым государственным секретарем по индийским делам и стал важным членом всякого министерства, подобно товарищам, ответственным за свои действия перед парламентом, то управление Индией вошло в состав общей системы английского управления. В то же время тайный комитет восполнял опыт в индийских делах, который мог отсутствовать у министра. Между тем на отношение Англии к ее далеким владениям повлияло новое настроение, овладевшее английским народом. Обсуждение различных планов управления Индией пробудило сознание национальной ответственности за хорошее руководство; появилось общее стремление предоставить беднейшему индусу такую же охрану от несправедливости и притеснений, какой пользовался и беднейший англичанин. Это стремление выразилось в процессе Уоррена Гастингса. По окончании войны Гастингс вернулся из Индии, ожидая таких же щедрых наград, что и Клайв. Он спас все приобретения Клайва; он заложил основание Великой империи на Востоке; он выказал редкие административные способности, предусмотрительность, мужество и уверенность, отличающие прирожденного руководителя. Но мудрость и слава его управления не могли скрыть его страшной жестокости.
Его обвиняли в том, что за большую сумму он содействовал британским войскам в истреблении свободных племен роиллов, что посредством насилия он отнял полмиллиона у раджи Бенареса и что при помощи пыток и голода он добился получения более миллиона монет от принцесс Аудских. Его обвиняли в сохранении за собой власти при помощи столь же бессовестных мер и в умерщвлении одного противившегося ему туземца через злоупотребления формами английского права. По всем этим обвинениям более спокойное суждение позднейших следователей оправдало Гастингса. Почти не может быть сомнения в том, что лично он много сделал для обеспечения новым подданным Британии справедливого и мирного управления. Самые суровые и жестокие его поступки являлись просто применением административной системы, которая господствовала в Индии до него. Но подобная система противоречила новым, гуманным, стремлениям англичан, и немногие осмелились оправдывать Гастингса, когда Бёрк в порыве страстного красноречия предложил возбудить против него преследование. Этот важный процесс тянулся ряд лет, и впоследствии Гастингс добился оправдания. Но цель преследования, в сущности, была достигнута. Оно обратило внимание и симпатии англичан на чуждое им и отделенное от них широкими морями племя; крестьянин Корнуолла и Кемберленда научился сочувствовать бедствиям крестьян Бенгалии.
Еще во время процесса Гастингса гуманность англичан дата себя почувствовать в более широком значении. В год, последовавший за установлением свободной торговли с Францией, новые филантропы вместе с созданным Уэсли религиозным движением выступили с критикой работорговли. Одной из выгод, обеспеченных Англии победами Мальборо, было право исключительной торговли рабами между Африкой и испанскими владениями. Англия же ввела рабство в свои американские колонии и на острова Вест-Индии. Теперь люди стати глубоко понимать ужасы и несправедливость работорговли, то пагубное и унижающее влияние, которое она оказывала на Африку. «После беседы с Питтом Младшим на открытом воздухе у подножия старого дерева, как раз над крутым спуском в долину Кестона» его друг Уильям Уильберфорс решил в 1788 году предложить билль об уничтожении работорговли. Положение Уильберфорса как представителя «евангелической партии» придавало особый вес его заступничеству в этом деле; но билль разбился о противодействие работорговцев Ливерпуля и равнодушие Палаты общин. Воодушевлявшему У. Питта духу гуманности приходилось бороться с затруднениями внутренними и внешними; его старания подорвать вражду одной нации к другой при помощи более свободных отношений встретили в том самом движении, из которого вытекали, врага еще более опасного, чем предрассудки англичан. За Ла-Маншем это движение начало переходить в революцию, которой суждено было изменить положение всего мира.
В Англии XVII века сопротивление пуритан успело, наконец, остановить общее стремление эпохи к религиозному и политическому деспотизму. Со времени революции 1688 года там на практике установились свобода совести и право народа управлять собой через своих представителей в парламенте. Много раньше там утвердилось общественное равенство. Каждый, от высшего до низшего, был подчинен одному и тому же закону, который и охранял его. Английская аристократия оказывала сильное влияние на управление, но не пользовалась большими гражданскими преимуществами, а установившееся в силу закона и обычая причисление всех членов знатного дома, кроме старшего сына, к простому народу помешало образованию в народе обособленного класса. Дворянство не отделялось непроходимой преградой от промышленных классов, а последние, в свою очередь, не имели таких преимуществ, которые могли бы обособлять их от низших классов общества. После непродолжительной борьбы господствующим началом английского управления явилось общественное мнение — общий взгляд образованных англичан. Во всех прочих крупных государствах Европы религиозные войны оставили только тень свободы. Правительства стремились к чистому деспотизму. В церкви, в государстве, в обществе господствовали привилегии. Само общество опиралось на строгое отделение одного класса от другого, отказывавшее массе народа в юридическом или промышленном равноправии.
Мы уже видели, насколько подобное понимание национальной жизни противоречило идеям, которые распространяло по всей Европе широкое развитие просвещения в XVIII веке. Почти во всех странах просвещенные правители старались при
