А о чем думаешь ты?
— О том, что у моей девушки что-то не в порядке с головой.
— С этим трудно поспорить.
— А я-то надеялся, что ты попытаешься.
— Придется тебе дождаться другого случая.
— Ничего, я терпеливый.
— Чувствуется скрытый намек, — подозрительным тоном отозвалась я.
— Возможно, но я оставлю тебя разбираться с этим самостоятельно и спрошу еще раз: о чем ты думаешь?
— Ты имеешь в виду о завтрашнем дне? — моя веселость тут же сменилась волнением. — Много чего, но не хочу говорить об этом вслух.
— Ты боишься?
Мгновение я поколебалась:
— Странно, но именно сейчас не очень. Страх притупился, но завтра, думаю, меня будет трясти. А ты?
— Иногда у меня появляется желание все отменить, я начинаю думать, что оно того не стоит, что мы могли бы спокойно жить в рейте.
— Ты знаешь, что не могли бы. Помнишь, я говорила, что изгнанники застряли посередине: нам нет места в Городе, нет жизни в Пустоши, даже не из-за самого леса, а из-за охотников.
— Я знаю, поэтому и не поворачиваю назад.
— Если бы и захотел, то не смог бы. Мы уже здесь.
— Только на этот раз мне нужно твое обещание: ни поезд, ни ЦиТадель не важны, если это угрожает твоей жизни.
— Двэйн… — потянула я.
— Алиса! — с нажимом произнес он. — Я должен услышать, дай мне слово! — он сел, посмотрел на меня и повторил: — Все отойдет на второй план, если тебе угрожает опасность, ты соглашаешься с этим и обещаешь выполнять мои приказы!
Я молча кусала губы. Как я могу гарантировать это, ведь ему может понадобиться моя помощь!
— Алиса!
— Хорошо, обещаю, — я даже не пыталась скрыть недовольство.
— Отлично! Теперь можно поспать.
— Ты затеял весь разговор, только чтобы вытащить из меня слово?!
— Мне не нравится, что ты постоянно споришь. И я хочу убедиться, что завтра ты будешь слушаться старшего, а не делать то, что тебе хочется.
— Может, и мне с тебя спросить?
— Нет. Спи.
— Но все-таки…
— Ложись, — он потянул меня к себе и закрыл глаза. Я сдалась и прижалась еще крепче, провела рукой по его волосам, по лицу. — Все будет хорошо, — прошептал Двэйн, и я, молча кивнув, тоже закрыла глаза. Так и будет, Двэйн, я же пообещала!
Глава 52
Еще не все звезды успели сбежать, а по небу уже поплыли розовые ленты. Мы двигались бодро, в едином ритме, прислушиваясь к каждому звуку, цепляясь взглядом за тени и подозрительные движения веток и кустов. Несмотря на ожидания, меня совсем не трясло, только желудок пару раз неприятно скручивало и что-то давило на грудь, но в остальном я чувствовала себя полной сил и готовой к любому повороту событий.
Почти к любому. Сначала меня насторожил звук — далекий шум, и я решила, что поблизости есть водопад, но это не был уже знакомый грохот, звук был легким, шелестящим, глубоким. По мере приближения шелест воды, мне казалось, раздавался отовсюду. Незнакомый запах витал в воздухе, с примесью чего-то нового, прохлада окутывала, и мне захотелось поскорее добраться до берега.
Лес оборвался слишком резко, и, вывалившись из-за спины Двэйна, я увидела Море. Я замерла. Синева, синева без края и границ, до самой бесконечности! И вся она движется, живет, так что становится слегка не по себе. А цвет… он меняется! У берега бурлит жемчужная пена, ее сменяют бледно-голубые волны, цвет которых постепенно перетекает в изумрудный, потом сочно-бирюзовый, а вдали становится темно-синим, почти фиолетовым, и то тут, то там мелькают бурые островки, отражая цвет того, что скрывается на дне. Я стою и с трудом могу вздохнуть. Разве может существовать другой берег? Это немыслимо! Это море и есть край света, как можно представить, что оно не бесконечно?!
— Неужели я это вижу? — тихо спрашивает Вэнди. Она стоит рядом, но я не могу оторваться от воды и посмотреть на лицо девушки.
— Мне кажется, — так же тихо добавляет Мисс, — слово «море» слишком простое, оно ему не подходит.
— Как раз наоборот, — возразил Двэйн.
Я с трудом перевела взгляд на старшего. Прости, Двэйн, но даже твоим глазам не сравниться с цветом моря. Но не волнуйся, они прекрасны и так. Старший замечает мой взгляд и долго смотрит в ответ. Ему интересно, что я скажу. Но разве тут можно подобрать слова? Да, ты был прав, мне нравится это море, нравится больше, чем я ожидала.
Нам нельзя задерживаться, и старший ведет нас в сторону Цитадели, из-за чего снова приходиться прятаться под навесом деревьев. Море шумит по левую сторону от нас. Мы все поражены и не можем спокойно реагировать на такое великолепное соседство. Легким бегом мы передвигаемся вдоль берега, пока Цитадель не вырастает у нас перед глазами. Само здание трудно увидеть — его окружает стена из металла, такая же, какая была и в Городах. Ее вид не вызывает у меня ни страха, ни восхищения. Но то, что по-настоящему привлекает мое внимание, так это протянувшаяся через море серая насыпь, по которой проложена металлическая дорога.
— Что это? — я указываю пальцем.
— Это рельсы, — отвечает Двэйн.
— Железная тропа для поезда? — ахает Вэнди, и все мы дружно смотрим в ее сторону.
— Никакая это не тропа, — раздраженно отзывается старший, — это специальное приспособление, по которому поезд может двигаться.
— Хватит умничать, — перебивает его Шон, — для нас это тропа и все.
— А почему их больше не осталось в Объединениях? — спрашивает Ли, и Двэйн, устало вздохнув, отвечает:
— Неужели никто не учил нашу историю? Как вы вообще в сопротивление собрались? Пустошь уничтожила многие постройки старого мира. Например, земля вздымалась под рельсами и ломала их, разбрасывая обломки по всему лесу, а потом делала тоже самое, не давая строить новые. Нам очень мало что осталось от прошлого, хотя некоторые технологии гораздо выше по уровню. Это такой парадокс.
— Это такая Пустошь, — бурчу я.
— Но она оставила тропу здесь, — возражает Мисс.
— Не думаю, что море подчиняется ей, — предполагает Двэйн. Я почти не сомневаюсь, ничто не может управлять мощью этого синего простора.
— Давайте вернемся к делу,
