чёрных столбов сорвалась крошечная человеческая фигурка в синих одеждах, и навстречу ей с земли рванулась туманная волна. Она бережно обняла падающего человека и спустила вниз, на руки к Итасэ; сразу стало ужасно тихо, и слышно было, как сыплются с мертвенным шелестом осколки белого кокона с небес.
– Ригуми Шаа всё, – пробормотал Тейт, прибавляя шагу. Пролёты лестниц замелькали, как на ускоренном воспроизведении. – Теперь начнётся. Жаль, не успели взобраться.
Стычка между двумя небольшими группами магов представляла собой череду хаотических, независимых друг от друга дуэлей; масштабное сражение больше напоминало перетягивание канатов – кто первым сумеет настолько изменить окружающий мир, чтобы противник не мог даже теоретически существовать в новых условиях? И мы едва не проиграли в первые секунды.
Раз – и небо в ширящихся трещинах стало болезненно алым.
Два – и алая волна рухнула вниз, распространяя перед собой мощный, низкий звук, парализующий волю.
Тейт пошатнулся и неловко ткнулся плечом в ступени, чудом уберегая меня от удара. Кто-то выше вскрикнул, но почти сразу же затих; верхушка столба уже крошилась под напором чужой магии, когда вся долина заполнилась оглушительным голосом Эфанги:
– Это время! Это всего лишь время! Кто неподвластен времени – в бой!
Глубоко внутри я ждала Лао и верила в него. И он явился в обличье урагана, пронизанного молниями, но пришёл не один. Вслед за ним взмыли навстречу угрозе искристые стрелы, фонтаны разноцветного огня, распустились фантасмагорические сияющие цветы – десяток, два, три? Я сбилась со счёта. И внутри каждого из них был разум, человеческий, однако непостижимый. Оглядываясь заворожённо, Тейт ссадил меня на ступени и медленно поднял руку вверх. Из его воздетых пальцев вырвался огонь, жаркий, почти бесцветный, и ринулся ввысь, обгоняя других – даже Лао. Облизал алую стену, расплескался по ней…
…и прожёг дыру.
– Получилось, – прошептал Тейт, неверяще распахнув глаза. Прореха ширилась, и остальные снаряды тоже постепенно достигали цели, разрывали на части само время, воплощённое в чудовищном оружии с материка смерти. – Оно горит… Ну, конечно! Если всё заканчивается, то и время, наверно, тоже?
А я поняла, что это наш шанс – не просто победить, но закончить битву бескровно, сделать дурацкие красные шарфы не только напоминанием о чужих смертях, которые мы не сумели предотвратить, но и символом победы.
– Тейт, послушай, – позвала я хрипло, поднимаясь. Ноги подламывались. – Ты сможешь сжечь магию? Лишь магию, не задев людей?
Он взял меня за руки, притянул к себе, утыкаясь лбом в лоб; дыхание было неровным, сорванным, глаза – тёмными.
– Ты обещаешь, что все будут смотреть на меня?
– Обещаю.
– Надо подняться повыше. – Тейт отступил на полшага, сощурившись. – Поможешь?
– Ну, если ты сделаешь так, чтоб нас не убили по пути.
…Наверное, если бы Кагечи Ро предполагал, в какого монстра однажды вырастет Тейт, то не стал бы плести хитроумные планы, а уничтожил бы его с самого начала. Или наоборот, отказался бы от личных амбиций и переметнулся бы на сторону Лагона. Ведь нельзя, невозможно оставаться холодным и неизменным рядом с огнём такой силы – и такой харизмы.
Нас провожали взглядами на пути к вершине, перед нами расступались, словно чувствовали обжигающую мощь. А я всё никак не могла понять – кто ведущий, кто ведомый? Тейт тянул меня вверх, но я хранила его огонёк от ледяного ветра враждебной ментальной магии, прикрывала куполом, точно заслоняла свечу ладонью; Тейт отражал атаки, он был оружием – а я двигателем. Без него нас давно бы убили, без меня мы не сдвинулись бы с места.
Алая пелена, золотая пелена, рои синих колючих айров, серебристые грозовые облака – преграды расползались в бесцветном пламени.
Грохотали взрывы – где-то бесконечно далеко.
Тысячи мелодий сливались в неразделимую какофонию – везде и нигде.
Мы двигались вверх, по призрачным ступеням, истаивающим, стоит лишь отнять от них ногу.
– Смотри, Трикси! – вдруг крикнул Тейт счастливо. – Ужасно красиво, да?
С головокружительной высоты долина Лагона походила на круглую шкатулку, напичканную нитками, иголками и напёрстками – или на букет экзотических цветов. В стороны от неё складками лоскутного одеяла расходились горные цепи: зелёные, жёлтые, серые, чёрные, красные и голубые. К северу скалы задирались на невообразимую высоту; к югу – сходили на нет, скатывались в гостеприимный океан, даже отсюда огромный настолько, что захватывало дух…
Мир был бескрайним; когда-то давно Тейт показал мне его впервые, а теперь я словно вернула долг.
– Очень красиво, – согласилась я, а потом прикрыла глаза, соединяя свой разум с разумом Тейта. И одновременно – отпустила купол, позволяя ему накрыть тех, кто остался внизу, прочувствовать их, ощутить равную ценность всех сознаний и жизней. – А теперь давай. Ориентируйся на моё восприятие.
Он смотрел вниз – и в его глазах мир отражался от горизонта до горизонта.
– Ты мне веришь?
Вместо ответа я отпустила руку Тейта и спиной вниз упала в пустоту, не отрывая от него взгляда.
– Давай! – крикнула я, чувствуя, что ещё секунда – и слишком много враждебных ветров будет между нами, а жадная чужая магия рванётся ко мне с земли.
И Тейт выпустил пламя.
Оно хлынуло сквозь меня, сквозь кожу и кости, не задевая, но согревая; наверное, если и существовала какая-нибудь энергия жизни, текущая через всё и вся, то именно так она и ощущалась. Время почти остановилось, и я точно зависла в воздухе; бесцветное пламя выплеснулось в долину, перехлестнуло через кольцо холмов, растеклось по горам, неостановимое, неистребимое, жадное и щедрое.
Там, где оно проходило, магия исчезала – ненадолго, буквально на минуту, как раз чтобы недоверчиво оглядеть собственные руки, пустые и беспомощные, и поднять глаза к небу, где сияла невозможно яркая звезда, второе солнце.
Танеси Тейт.
Самый сильный маг Лагона – ну, по крайней мере, сейчас.
После этого великая битва предсказуемо закончилась. Мы победили всех, но едва не разбились в лепёшку, потому что я как-то не учла, что и моей магии тоже не станет. Если б не Лао, чья крылатая природа ни к псионике, ни к колдовству отношения не имела… Впрочем, не будем о грустном. Как там говорил наш незабвенный инкуб, синий и чешуйчатый? «Можешь дерзить и дурить, но только пока побеждаешь»? Собственно, этим я и собиралась заниматься в ближайшие годы, благо охотников трагически поразмышлять над своими ляпами хватало и без меня. Взять хотя бы того же дядю Эрнана, который вернулся в Лагон примерно через неделю, задумчивый и изрядно побитый – команде с побережья тоже неслабо досталось, хотя основные силы свободных и были стянуты в другом
