что в конце концов ее выкрадет — не отпустит поутру и запрет у себя. А если эта серьезная мера не поможет, Кацуо поступит страшнее, отказав Юми в плотских радостях.
Юми была сама не своя. Она дурашливо хихикала и хотела поддерживать лишь нескромные разговоры, напевая пошлые песенки и пересказывая скабрезные анекдоты.
Наоко и Нанами не узнавали подругу. Счастливую и совсем раздружившуюся с головой.
Обе девушки переживали не лучшие времена: Нанами так и не оправилась от предательства Оливера, а о чем грустила Наоко, она никому не рассказывала.
— Твои мужчины один таинственнее другого, — говорила Юми.
Наоко кивала с улыбкой, показывающей, что ей не хочется развивать тему.
Сейчас Дамир стоял рядом с Наоко и слушал музыку, наблюдая за конкурсантками.
На его взгляд вертлявая Анеля была неплохой танцовщицей, хотя он знавал получше.
Одновременно Дамир отслеживал врагов, приметив голографические копии некоторых разной степени видимости и вполне настоящего Эрика.
Атаковать его враги не спешили, занимаясь своими делами и давая Дамиру шанс немного расслабиться. В самом деле отдохнуть.
Нанами переминалась рядом с Дамиром и Наоко.
Положиться на Юми не представлялось возможным, да и Кацуо унес — он был сильный и темпераментный — Юми куда-то далеко, и лишь Наоко могла поддержать Нанами.
Нанами, и так расстроенная, частенько пребывающая в скверном расположении духа, ночью впервые увидела пассию Оливера — и очевиднейшую, бросающуюся в глаза любовь Оливера к Анеле, и торжество Анели над соперницами, и восторг толпы…
Самый худший день жизни Нанами.
Нанами стояла безмолвная, шокированная, раздавленная, ни кровинки в лице, Наоко подхватила ее под руку.
— Пойдем домой, я буду ночевать с тобой. И, знаешь, не стоит убиваться по мужчине, который настолько увлечен другой. Твой Настоящий так физически не сможет, вот увидишь!
Наоко подтянулась к Дамиру, встала на цыпочки, быстро поцеловала его в уголок губ.
Ушла, уводя Нанами, той нужно было выплакаться или уснуть, пережить потрясение.
Дамир проводил уходящих долгим взглядом.
Он еще немного понаблюдает и вернется в мир анамаорэ — Наоко не до него, других дел в Городе у него нет.
Глава 170. Предрассветное
Была на вечеринке девушка, как и Эрин с Колетт, ждавшая от этой ночи чуда.
Волшебство редко посещало ее жизнь.
«К твоей внешности другой бы характер!» — любила говаривать Камилла. Громкая, яркая, пышущая энергией.
Ванесса являлась противоположностью своей сестры: тихая и скромная, не решающаяся ни на бурные ссоры, ни на страстные примирения. И лишь одно освещало ее непримечательную жизнь, иногда принося приключения: Несс была ослепительно, сногсшибательно красива.
Нежные цвета украшали ее облик: светло-рыжие, словно расплавленное золото, волосы ниже талии, аккуратный чуть выпуклый по-детски лоб, брови вразлет, большие небесно-голубые глаза под ресницами-опахалами, модельные скулы, скульптурный носик, пухлые, к поцелуям зовущие губы.
Ванессу отличала лебединая шея, покатые плечи, не слишком широкие, но и не узкие, тяжелая, налившаяся грудь, умопомрачительно тонкая талия, впалый живот, круглая попка, стройные бедра, соблазнительные ноги.
Идеальна от кончиков ресниц до кончиков пальчиков, длинных, музыкальных.
А с мужчинами Ванессе не везло, и Камилла уверяла, что виной исключительно ее странный характер.
Первым оказался Такео: надежный, работящий, вдумчивый. Хороший парень во всех смыслах.
А душа Ванессы просила бури, просила натиска и фейерверков.
Она скучала, страдала и не находила силы признаться в этом Такео, боялась обидеть его ни за что. Потом тихо ушла и завела по совету Камиллы поклонника.
Они обе удивлялись существованию такого сорта мужчин, безмолвных обожателей — поклонник выполнял любые капризы своей королевы, оплачивал ей все, требуя лишь немного внимания взамен.
Ванесса даже не отчитывалась ему, куда ходит. Впрочем, ее маршруты были скромными: бутики, салоны, прогулки на свежем воздухе — ей нравилось кататься на велосипеде, посещать киносеансы.
Иногда поклонник сопровождал ее, но, случалось, Ванесса ходила одна.
И встречала их. Они были красавцы, и ее выбирали за красоту, ни один из них не причинил Ванессе зла, но ни один не заглянул в ее душу.
Блондин с роскошным букетом роз и воспламеняющими обещаниями, два синеглазых брата брюнета, оба сразу сказали, что хотят ни к чему не обязывающих свиданий, и Ванесса согласилась, поскольку видела в них сказку. Сказку, к которой стремилась и которую никак не могла обрести.
Ванесса верила, что в один прекрасный день с ней произойдет, как с сестрой — любовь с первого взгляда, правда, повторения обстоятельств, в которых произошел обмен этими взглядами, Ванессе не хотелось категорически.
Камилла смеялась, что для будущих детей придумает другую версию знакомства с их папой.
Камилла и настояла на присутствии Ванессы на этом празднике.
— А вдруг там случится что-то неприличное?
— О, когда у нас такое случалось? Да если даже что и произойдет, тебе хоть будет, что вспомнить!
Слоняться около своего бывшего, ставшего ее зятем, Ванесса не решилась.
Камилла, заливисто смеясь, кормила Такео с рук какими-то ягодами, а тот то облизывал, то прикусывал ее пальцы, и оба не замечали стекающий на их одежду сок.
Ванесса меланхолично переходила с места на место, не увлекаясь ни музыкой, ни танцами.
Пары у нее не было, а бросаемые на нее красноречивые взгляды Ванесса игнорировала.
Чужая на празднике жизни.
Ей остро захотелось… напиться.
Бар устроили под открытым небом, защитив от непогоды, в которую мало кто верил, плетеным навесом.
Покупатели уносили напитки с собой или могли сесть за одним из столиков, составленных вместе или стоящих по отдельности.
Ванесса выбрала в списке самое крепкое, что знала, бармен, внешне нимало не удивившись, подал ей заказ, про себя погадав, что же происходит с девушкой, выглядящей, как сказочная фея.
Волосы забраны в высокий хвост — даже с этой прической светло-рыжие пряди спускались ниже талии, до сочных ягодиц. Нежное платье с узкими бретелями обнимало грудь, на бедрах распускаясь в пышную юбку, не доходящую до грациозных колен.
Правда, времени на расспросы у бармена не было.
Ванесса, не глядя, прошла несколько столиков и присела за первый попавшийся.
«Напилась ядреной дряни в полном одиночестве».
Потом ей, наверное, будет плохо, зато вечер запомнится.
До куда ты докатилась, Несси?
Зажмурившись, Ванесса подняла бокал к губам и сделала большой глоток.
Непередаваемая гамма ощущений!!
Больше ни миллилитра!
Ванесса зашлась в кашле, мечтая провалиться под землю, когда совсем рядом раздался голос. Она и не заметила, что облюбовала себе место поблизости от какого-то мужчины!
Впрочем, в романтическо-интимном полумраке под навесом тот не выделялся: ночь поселилась в его густых волосах, почти черные глаза глядели — о боже — насмешливо, а
