ради меня. Мы должны почтить его память.
Поцеловав его в щеке, Нила улыбнулась, за несколько мгновений полностью покорив отца.
Попробуй откажи ей.
Черт, я бы не смог.
Скрывая самодовольство, я позволил своему состоянию распуститься словно веер. Текс по-прежнему смущал меня. В итоге, он встал на защиту своей дочери. Он помог положить конец безумию нашей семьи, но внутри он все еще погрязал в ненависти к себе и чувстве вины, которое разъедало его, словно кислота. Если он не найдет способ простить себя, то обречет себя на смертность в виде болезни.
Оторвав взгляд от Нилы и ее отца, я двинулся вперед. Похлопал кобылу кончиками поводьев, она зашагала, подчиняясь моим указаниям, пока я вел ее по недавно возведенному пандусу.
Вон схватил кресло Жасмин. Робко заправил ее волосы за ухо, а затем, словно ракета, помчал ее по пандусу.
Проклятье.
― Черт!
Жасмин схватилась за поручни, дикость озарила ее лицо.
― Просто решил убедиться, что ты не спишь, ― усмехнулся Вон.
― Да, но я хотела бы оставаться бодрой и живой как можно дольше.
Притворный гнев не мог скрыть ее удовольствия от того, что Вон не обращался с ней, как с фарфоровой куклой.
К сожалению, ее эмоции не могли лгать. Ее сердце замирало всякий раз, когда этот чертов Уивер оказывался рядом.
Нила встала рядом со мной, ее нежная рука легла на мое запястье.
― Перестань хмуриться. Я знаю, о чем ты думаешь.
Я не смотрел на нее. Чем больше времени она проводила со мной, тем лучше понимала меня. Возможно, она не могла хранить от меня секреты, но и я не мог ничего скрыть от нее.
― Не понимаю, о чем ты говоришь.
Она улыбнулась.
― Понимаешь.
Ее глаза кричали: моему брату нравится твоя сестра.
Я стиснул зубы, игнорируя ее.
Кларет топнула копытом, вскинув морду, когда Вон толкнул ее, обходя вокруг кресла Жасмин. Его глаза встретились с глазами Жас.
― Помнишь, когда ты в последний раз просила меня быть твоими ногами?
Жас склонила голову, ее взгляд переместился на меня.
― Да.
― Я тебя уронил?
Она нахмурилась.
― Нет.
― Хорошо, значит, ты мне доверяешь?
Она провела языком по нижней губе. Блядь, она флиртовала с ним.
― Возможно.
― Думаю, этого достаточно. ― Наклонившись, он улыбнулся. ― Обними меня за плечи.
У меня скрутило живот, я хотел сказать, чтобы он был осторожнее, но Жас тут же обхватила его руками и позволила поднять её с кресла.
Я никогда раньше не видел, чтобы моя сестра так легко доверялась кому-то, кого она не проверила и не исследовала досконально. И все же она очень легко приняла Вона.
Держа ее на руках, он совершенно забыл об остальных и о переполненной конюшне.
Я демонстративно кашлянул.
Вон усмехнулся, не обращая на меня внимания. Шепча ей что-то на ухо, он осторожно усадил Жасмин на Кларет. Парализованные ноги не могли удерживать её на лошади, но Вон придержал Жас, чтобы она могла занять нужную позицию.
Как только Жасмин села на лошадь, она кивнула.
― Теперь можешь меня отпустить.
Ви сделал все, как она просила, глядя на меня в поисках указаний.
Отойдя от Нилы, я поднялся по пандусу и проверил, туго ли затянута подпруга, ноги сестры закреплены и пристегнуты к седлу, изготовленному по индивидуальному заказу, и она правильно держит равновесие. Лука поднималась очень высоко, а спинка седла поддерживала ее спину с помощью подушки и ремня безопасности.
Ей придется остерегаться ран и ушибов, поскольку она не может чувствовать, но на лошади она была в максимальной безопасности.
― Ты готова к поездке?
Я никогда раньше не видел у Жас настолько ярких глаз. Мысль о том, что она делала то, от чего отказалась, придала волшебства в этот меланхоличный день.
― Как никогда.
Борясь с братским желанием защитить ее, я передал ей поводья.
― Уверена?
Поджав губы, она сжала кожаные поводья.
― Да.
Дав ей выездковый хлыст, я спустился по пандусу. Хлыст был длиннее охотничьего и позволит ей побуждать Кларет к движению без необходимости использовать ноги.
Направляясь к стойлу Вингса, я резко остановился, когда из загона выехала Нила, сидевшая на Мот.
За последние две недели я очень часто думал о Кесе. Представлял его все еще живым, шутливым, задорным. Смеющимся. Заполняющим дыры в наших жизнях противоядиями, на которые был способен только он.
Но брата уже нет, а его лошадь, которую он щедро подарил Ниле, осталась.
Мое сердце заколотилось, когда Нила остановилась, ее глаза были полны любви. Ко мне. Любовь… не думал, что смогу заслужить нечто подобное.
Я подошел к крупной серой лошади и, взяв Нилу за запястье, приказал:
― Поцелуй меня.
Предложение, с которого все началось. Приказ, который разрушил все мои намерения.
Нила нежно улыбнулась.
― Когда ты так вежливо просишь, как я могу отказать?
Наклонив ее в седле, я приподнялся на цыпочки, чтобы дотянуться до ее восхитительного рта.
Это не неторопливый или даже эротический поцелуй. Просто быстрое подтверждение того, что мы принадлежим друг другу и всегда будем принадлежать.
С неохотой я отпустил ее. Вон помог Тексу забраться на огромного клейдесдала (прим. пер.: Клейдесдальская порода лошадей (тяжеловозов)) по кличке Бангерс и Мэш (прим. пер. пер.: Bangers and mash (англ.) ― сосиски с картофельным пюре), а конюх, в свою очередь, помог Ви забраться на новенькую лошадь в конюшне по кличке Абрикос.
― Идите все на выход. Я догоню.
Жасмин повиновалась, щелкнула хлыстом и направила Кларет вперед. Процессия выехала из конюшни. Текс осторожно последовал за ними, крепко сжимая поводья, а Ви хихикал, качая головой из-за нервозности отца.
