И тогда она поняла, как сильно ее мать любила ее отца.
Она нежно вытерла слезы с глаз Хелен.
— Все позади, — сказала она. — Ты потеряла брата. Зато мы нашли друг друга… В конечном счете мы победили.
И с высоты обретенной уверенности, несмотря на все отвращение и гнев, она почувствовала проблеск жалости к человеку, который не смог смириться с собственным несчастьем.
— Расскажи мне об отце, — попросила она просто.
— Мне очень хочется побольше о нем узнать…
Уже в который раз Касс поглядела на часы.
— Господи, да что они там делают? Прошло уже два часа.
— И еще двадцать лет, — напомнила Матти.
— Похоже, они не могут наговориться, — предположила миссис Хокс, — как и мы утром.
— Я просто изнываю от любопытства, — пожаловалась Касс. Вот бы взглянуть на них хотя бы одним глазком, подумала она.
— Вот увидите, все будет хорошо, — добродушно заверила миссис Хокс, — я сердцем чую.
— И все же мне не терпится узнать, чем все закончилось, — сказала Касс.
— Ты не выносишь, когда ты не в курсе дела, — усмехнулся Дейвид, на этот раз добродушно. В доме царило приподнятое настроение. Даже слуги улыбались. — Выпей чего-нибудь, — посоветовал он.
Касс посмотрела в сторону большого серебряного ведерка, в котором стояло с полдюжины бутылок.
— Вообще-то я жду настоящего обеда, — нетерпеливо заметила она. — Но если в ближайшее время мы не сядем за стол, то я напьюсь.
В дверном проеме неслышно возникла Серафина, но сначала ее никто не заметил. Увидев, что Дейвид неуклюже вскочил, Касс обернулась, поднялась со стула, но, почувствовав, что ноги ее не держат, тут же опустилась на сиденье.
На губах у Серафины застыла торжествующая улыбка.
— Обе госпожи ждут вас, — объявила она с деланным спокойствием.
Касс опередила всех. Ворвавшись в спальню Хелен, она остолбенела: Элизабет и Хелен, похожие, как две капли воды, сидели, держась за руки. Касс улыбнулась и с возгласом: «Аллилуйя!» — вскинула руки, как боксер на ринге.
Последней приковыляла миссис Хокс, опираясь на руку сердобольной Ньевес. Как только гул возбужденных голосов немного стих, она подвела итог сбивчивым поздравлениям:
— Вот радость-то! Дал Господь дожить до этого дня!
— Аминь! — прибавил растроганный Харви.
— Ну, не томите же нас! — воскликнула Касс. — Выкладывайте все подряд. Мы просто сгораем от любопытства… О чем вы так долго говорили? Что вам удалось выяснить?
— Ах, Касс, Касс… — улыбнулась Элизабет. — Боюсь, что тебе лучше сесть. Сейчас я сообщу тебе такое…
— Брось! — возразила Касс. — После всего, что здесь произошло, меня уже ничем не удивишь. Так что? — подозрительно спросила она.
Но, как и предсказывала Элизабет, ее сообщение произвело эффект разорвавшейся бомбы.
— Бесплоден? Ричард Темпест бесплоден?! — У Касс отвисла челюсть. — Не может быть! — Впервые в жизни она лишилась дара речи. Некоторое время она сидела с ошарашенным видом, и вдруг ее осенило. — Господи! — взвизгнула она. — Так вот почему он тратил столько денег на эту клинику!
Все разговоры сразу стихли.
— Какую клинику? — спросила Элизабет.
— В Цюрихе, — почти взвыла Касс. — Ричард ее субсидировал… Истратил черт знает сколько миллионов долларов. Он сказал, что Организация запатентовала новое средство от бесплодия — это все равно что иметь патент на пенициллин, — и после того, как работа будет закончена, денежки потекут рекой… Но он это делал не ради денег, а для себя… годы и годы исследований.
— Но ничего из этого не вышло? Я имею в виду новое лекарство.
Покачав головой. Касс ударила себя ладонью по лбу.
— Какая же я тупица! Почему я сразу не догадалась!
Дан весело расхохотался.
— Ну и ну! Ричард Темпест, мечтающий вылечиться от бесплодия! — Он согнулся пополам и хлопнул себя по коленям. — Прекрасный сюжет для романа! Обо всех мужчинах… Лучше не придумаешь!
— Здесь нет ничего смешного, — оборвала его Элизабет. — Ведь именно из-за этого он сыграл со всеми нами злую шутку.
Смех Дана резко оборвался.
— Это и есть объяснение, которое мы искали, — спокойно продолжала Элизабет. — В этом причина всех его поступков.
Все молчали. Совершенно растерянная миссис Хокс переводила взгляд с одного лица на другое. На них было написано ошеломление, горечь, ожесточение.
Каждый выглядел так, будто потерял тысячу долларов, а нашел пенни.
Харви кашлянул.
— Надеюсь, здесь нет ошибки?
— Нет… мне сказала об этом моя мать.
— Мне она тоже говорила, — невозмутимо заявила Серафина, стоявшая за спиной у Хелен, словно фрейлина.
Хелен изумленно обернулась.
— Сказала тебе?
— Перед смертью. И попросила меня заботиться о вас. Охранять от него… — Неподвижное, словно у идола, лицо дрогнуло. — Но я не сумела этого сделать., поэтому в присутствии всех прошу у вас прощения.
Хелен, протянула к ней руки.
— Мы все проиграли, Серафина, с ним никто не мог тягаться. Он был одержимый.
— И тем не менее я не выполнила просьбы леди Элеоноры.
— Не говори так! — воскликнула Хелен. — Ты спасла меня, Серафина. И спасала не однажды.
— Почему ты ничего не сказала, когда на острове появилась мисс Элизабет? — с упреком спросил Харви.
— Потому что поклялась никому не говорить. И я сдержала свое слово. Только потом, когда с моей госпожой случился шок, я поняла, что свободна от клятвы, и рассказала обо всем мистеру Дэву.
— Ты рассказала Дэву? — удивилась Элизабет.
Серафина спокойно встретила ее взгляд.
— Да. Он пришел ко мне, когда госпоже стало плохо. Он объяснил мне, что случилось, и попросил меня помочь вам. Он доверился мне, и я доверилась ему. Мистер Дэв — человек, которому можно доверять, — прибавила она, бросив на Дана испепеляющий взгляд.
Обычно бледное лицо Дана вспыхнуло.
— Минутку… Если это намек на то, что тайна всплыла на свет по моей вине…
— Она и всплыла, — бесстрастно заметила Серафина.
Дан стиснул зубы и отвел глаза.
— Теперь это дело прошлое, — пробормотал он угрюмо. — Однако и все остальное обнаружилось благодаря мне. Хотя я и не жду благодарности.
— Не сомневаюсь, что ты выставишь счет, — презрительно усмехнулся Харви.
— Ты прав, как никогда! И вы заплатите сполна. А с учетом новых фактов я могу рассчитывать на надбавку. — Он снова рассмеялся.
