сам очень легко пробился почти к самой вершине партии, с очень опасными идеями в голове. Я просто не вижу других выходов, как нам избежать внутрипартийной грызни, кроме как сделать её бессмысленной.
— А что тогда будет делать партия? — спросил Сталин.
— Работать с населением, — улыбнулся Ленин. — Чем больше среди нас будет коммунистов, тем лучше. К тому же, никто ведь не собирается отменять возможность коммунистам избираться в нардепы и восходить по ступеням иерархии к самой вершине? Я думаю, что никто. Партия в этой модели, встанет на один уровень с обычными гражданами и если уж так получится, что член партии считается лучшим кандидатом в совет — так лучше.
— А стратегический уровень? — спросил Аркадий.
— Всё, в целом, совпадает с твоим видением — законодательно утверждённые линии развития, — ответил на это Ленин. — Секретка, конечно же, останется секреткой, но будут люди с доступом, перед кем придётся за неё отчитываться. Уверяю тебя, твои проекты никоим образом не пострадают. Я, к сожалению, не вечен, поэтому мне бы хотелось оставить после себя надёжную систему, которая будет неуязвима для внутренних и внешних кризисов. Так пусть народ решает сам.
— Системность на стратегическом уровне — это главное, — кивнул Немиров. — Нам, всё-таки, нужно готовиться к войне…
— Как вы представляете себе индустриализацию в таких условиях? — спросил раздражённый Сталин.
— Да что изменится? — усмехнулся Ленин. — ВЦИК будет на месте, СНК тоже, а все эти мелкие вопросы, на которые они тратили так много времени и сил, перейдут Советам. Люди будут назначаться не партией, точнее, не только партией — это не беда. Главное, чтобы партия могла проводить свой контроль и усиленно работать с населением. Да, некоторым будет жаль расставаться с обретённой властью, но я не вижу каких-то альтернатив. Троцкие будут появляться, но если им будет не с чем работать, они отомрут самостоятельно. В новой модели работать им будет не с чем.
«А сам-то он уверен, что его кресло точно останется за ним», — подумал Аркадий. — «Сталин, судя по всему, не уверен. Но эта реформа будет нескоро, поэтому ещё можно поработать в „традиционном режиме“ при старой системе…»
— Давайте-ка, товарищи, обдумаем объёмы полномочий, которыми мы наделим все уровни Советов, — предложил Ленин. — А потом можно расходиться по своим делам.
— А что ты будешь делать, если, допустим, случится сценарий, когда тебя не изберут председателем СНК? — спросил вдруг Сталин.
— Иосиф, почему ты так напряжён? — спросил Ленин с добродушной улыбкой. — До реализации этой реформы у тебя так много времени, что ты можешь стать абсолютно незаменимым на своей должности и никто даже не подумает, что возможны какие-то другие кандидаты. А что я буду делать, если меня, каким-то образом, не изберут? Наверное, поеду на дачу и буду сажать капусту…
«Уж кого-кого…» — подумал Аркадий с усмешкой на лице.
Примечания:
1 — План Шлиффена — в эфире снова рубрика «Red, зачем ты мне всё это рассказываешь⁈» — это план войны на два фронта, разработанный начальником генштаба Германской империи генералом Альфредом фон Шлиффеном. Разрабатывать план войны на два фронта начали ещё в далёком 1879 году, когда стало ясно, что Франция и Россия очень большие друзья, которые точно будут воевать против Германии. Изначально идея войны на два фронта считалась самоубийственной, а затем придумали хитрость, которая должна была стать геймченджером. Эта штука называлась доктриной молниеносной войны, с помощью которой можно было бы, теоретически, за два месяца раздолбать французов, а затем перебросить войска на восток и раздолбать русских, которые, как раз, только-только отмобилизуют свои войска, что должно было занять те самые два месяца. Но в Первую мировую случился былинный провал. На самом деле, этот план назывался Планом Шлиффена лишь в дань уважения, а то, с чем воевали немцы в ПМВ, было разработано генералом фон Мольтке-старшим, который сильно отредактировал исходный план. Фон Мольтке перебросил больше сил в сторону России, так как опасался, что там могут быть войска прикрытия, которые устроят блицкриг на востоке. Сейчас его принято за это ругать, ведь на западе принято обесценивать Русскую Императорскую Армию, из-за таких людей, например, как генерал Самсонов, только вот на начальном этапе ПМВ немцы, всё-таки, сильно потерпели, поэтому опасения фон Мольтке были не беспочвенны. Если представить, что на востоке не было бы тех войск, которые он туда перебросил, возможны были бы весьма вариативные сценарии. Например, русские войска под Берлином в 1915 году. И это при том, что блицкриг на Западном фронте был ни разу не гарантирован. Да, болтают, будто там на полшишечки не хватило и так бы оно конечно… но нельзя в военном деле полагаться на такие шапкозакидательные аргументы. В 30-е годы генералитет Рейхсвера проанализировал произошедшее в Первую мировую, а потом понял, чего именно не хватало плану Шлиффена. Не хватало достаточно мобильных подразделений, способных быстро заходить противнику в глубокий тыл. В Первую мировую план Шлиффена потерпел провал, из-за нехватки скорости, а также недооценки ряда факторов, но поняли это всё чуть позже, когда пришло время собирать камни. А как только немцы всё поняли, к этому пониманию концепции танковых войск сразу же приросла идея применения механизированной пехоты, которая будет ехать вместе с танками, а не наоборот. И если тебе, уважаемый читатель, кажется, будто концепция применения танков, поддерживаемых пехотой — это придумать как раз плюнуть, то это тебе только кажется. Изначально танки рассматривались как приложение к пехоте, поддерживающее её наступление, а не как самостоятельная тактическая единица. И ты, наверное, уже догадался, почему так получилось — танки в 20-е ездили со скорость 5–6 километров в час, а также ломались, как благородные девицы. Непонятно было, как ВОТ ЭТО может ездить куда-то самостоятельно и выполнять хоть какие-то боевые задачи, в отрыве от пехоты. И как к этому присовокупить броневики с мотопехотой — это ведь додуматься надо! Нам, постфактум, кажется, что всё элементарно, ведь мы к этому привыкли и видим это постоянно. А каково было пионерам этого направления? В общем и целом, немцы просто должны были первыми дойти до этой концепции, по историческим причинам — они и дошли. Сама судьба вела их к этому. Остальные же страны сильно от них отставали и заплатили потом за это отставание страшную цену.
2 — Об интересной статистике ранений — Минобороны США провело исследование, которое показало, что личный состав в
