class="p">Я запрыгиваю ему на спину и оборачиваю цепь вокруг его шеи. И когда мы врезаемся в обледеневшую землю, я кричу Габриэлю, чтобы он насадил Таво на клюв Лора.
— Таво? — шепчет он.
— Да! Мужчина, стоящий рядом с тобой, это Таво. Настоящий Данте рядом со мной!
Я хватаю Короля фейри за косички и начинаю долбить его головой об лёд, пока из неё не начинает идти кровь, а сам он не перестает извиваться.
— ФЭЛЛОН! — кричит Габриэль. — Сзади!
Откуда он знает, где я? Может быть, меня выдала лужа крови или… Мерда, я снова стала видимой!
Не успеваю я оглянуться и увидеть ту опасность, которую он заметил, как Таво толкает трон прямо под ноги моего друга, который пошатывается, а затем, не теряя ни секунды, переворачивает Мириам.
Даже со своего места я вижу, что Таво прицелился очень точно. Она вот-вот приземлится грудью на клюв моей пары.
Я издаю крик, спрыгиваю с Данте и бегу в их сторону, но я слишком далеко.
Слишком далеко.
Габриэль вскакивает на ноги, врезается в золотой трон и отталкивает его от моей пары. Таво рычит и делает резкий взмах своим железным мечом.
ГЛАВА 85
Очередной крик обжигает мои лёгкие, когда голова Габриэля слетает с плеч. Как и голова Бронвен, она падает на землю точно в замедленной съёмке.
— Ах ты, монстр! — кричу я и врезаюсь в Таво на такой огромной скорости, что он падает… прямо на клюв моей пары.
Он не успевает высвободиться, так как я вырываю железный меч из его пальцев и пронзаю им его чёрное сердце. Его губы беззвучно раскрываются, он моргает. Раз. Два раза.
А затем, словно кукла, которая растеряла всю набивку, он обмякает, и жизнь покидает его глаза. Мне так хочется оставить его у всех на виду, насаженного на тело Лора, но мысль о том, что его кровь попадёт в рот моей пары, настолько отвратительна, что я хватаю его за китель и швыряю на землю.
Потоки слёз начинают течь по моим щекам, застилая сцену побоища. Я вытираю их тыльной стороной руки, но слёзы продолжают литься. Я знаю, что мне ещё предстоит сразиться с солдатами и королём, но я всё равно приседаю рядом с Габриэлем, закрываю ему глаза и хрипло произношу молитву за упокой его души. Слова никогда не смогут выразить ту благодарность и привязанность, что я чувствую по отношению к этому мужчине, но пока это всё, что я могу дать этому герою.
— Нипота? — мягкий голос моего деда заставляет меня оторвать слезящиеся глаза от тела моего друга.
Я вижу, что он стоит над Данте, поставив сапог ему на спину, точно охотник над тушей убитого оленя. Всё вокруг него усыпано неподвижными телами.
Я начинаю идти в его сторону и понимаю, что они все мертвы. Мои ноги такие ватные, и мне кажется, что я как будто плыву.
Пока я мстила за Габриэля, Юстус пронзил мечом каждого, в ком билось сердце, отчего на белоснежных кителях теперь расцветают рубиновые пятна. А сам Юстус насквозь пропитан кровью. Кровь покрывает его волосы и стекает по измождённому лицу. Она застилает ему глаза, которые наполнены яростью, но так же скорбью.
Когда я подхожу к нему, он протягивает мне свой клинок.
— Окажи мне честь и закончи эту войну моим мечом.
Не медля ни секунды, мы обмениваемся оружием. Адреналин делает мою руку твёрдой. Я сжимаю меч Юстуса, поднимаю его и начинаю поворачивать из стороны в сторону. Лезвие покрыто огромным количеством крови, которая блестит подобно рубинам на рукояти.
— Я хочу видеть его, когда буду его убивать, — бормочу я.
От меня не укрывается болезненный вздох, который вырывается изо рта Юстуса, когда он нагибается, хватает Короля фейри за белую униформу и переворачивает его.
Шпоры Данте звякают, ударившись об лёд. Цепь, которой я его душила, звенит, а его глаза округляются.
Хорошо.
Я хочу, чтобы он видел, что я победила.
Я приставляю кончик меча к его сердцу и бормочу.
— Да здравствуют… — начинаю я и надавливаю всем весом на руки, — … вороны.
ГЛАВА 86
Когда свет покидает глаза Данте, а его голова заваливается на сторону, я сглатываю.
Я думала, что буду чувствовать ликование, но чувствую только пустоту внутри. Юстус должно быть понимает, что я близка к нервному срыву, потому что его руки крепко обхватывают меня.
— Всё кончено.
— Бронвен мертва, нонно.
— Я знаю.
— И Габриэль тоже.
— Я знаю, детка, но ведь и Данте тоже.
— Это ничего не меняет.
— Нет. Ни одна жизнь не может заменить другую.
Он целует меня в макушку.
— Но такова война. Желаю тебе больше никогда её не переживать. А теперь иди и разбуди свою па…
Он делает такой глубокий вдох, что мне приходится оторвать голову от его груди, так как мне кажется, что он вот-вот упадёт. Его глаза широко раскрыты, но они сияют точно так же, как стены пещеры, которые нас окружают.
— Санто Калдроне.
Я поворачиваюсь и слежу за его взглядом, который направлен туда, где рядом с перевернутым троном Люса лежит скрюченное тело. Складки мерцающего шёлка рассыпались вокруг изящной формы, точно волны на закате.
— Сработало, — шепчет Юстус.
Женщина начинает шевелиться.
Мириам.
Она пытается опереться на руки, одна рука не слушается её, но другой удаётся удержаться. Она упирается на эту руку, её тело дрожит, а длинные волосы развеваются. А затем она поворачивает голову и устремляет на нас взгляд своих розовых глаз.
— Фэллон, — произносит она хриплым шепотом, а затем сглатывает. — Юстус.
Он отпускает меня и делает шаг в её сторону, но останавливается, чтобы убедиться, что я твёрдо стою на ногах.
Я улыбаюсь и говорю:
— Я в порядке, — хотя чувствую себя с точностью до наоборот.
Я надеюсь, что как только разбужу свою пару, почувствую его сердцебиение под щекой и дыхание в волосах, ложь, которую я сказала своему деду, станет правдой.
Хромая, я иду к гигантскому стальному телу Лора и осматриваю его живот, пока не нахожу впадинку, которой там не должно быть. Мои руки покрыты таким количеством крови, что мне приходится вытереть их о ледяную стену. Она начинает содрогаться под моими пальцами, и я решаю, что это из-за того, что мои руки трясутся, но затем лед у меня под ногами тоже начинает дрожать. Очередная лавина?
Когда мои руки становятся чистыми, я хватаюсь за коготь Лора и подтягиваюсь к тому месту, куда угодило одно из тех крошечных пушечных ядер.
— Нонно, мне нужно что-нибудь
