и направился к ближайшему мосту.
Шагая по тонкой, но от этого не менее прочной пластине камня, и косясь в пустоту вокруг, Рифа схватила Ри за футболку. От падения с такой высоты она разбилась бы, как любой другой человек. Если, конечно, у этой бездны существовало дно.
По мере того, как они приближались, свечение становилось ярче. Сперва Рифа решила, что оно просто становится заметнее, но вскоре поняла: Зерно действительно разгорается, точно тлеющий уголек под порывами ветра.
С каждым шагом она все больше смотрела на Ри. В отличие от нее он совсем не боялся. Мальчик выглядел так, будто вышел на прогулку после жаркого летнего дня — подышать вечерней свежестью и ароматом просыпающихся ночных цветов.
Когда он остановился в шаге от сияющего, словно электрический фонарь, Зерна, она юркнула ему его спину и прошептала:
— Мне страшно, Ри.
— Я знаю, малышка, — он погладил ее по голове. — Но ты должна это сделать. Кроме тебя никто не сможет. Ты понимаешь?
Спрятав лицо у него на боку, Рифа часто закивала.
— Что мне нужно делать?
— Достаточно коснуться его. Дальше твоя сила справится со всем сама.
— И что тогда случится? — Рифа подняла на него блестящий взгляд.
— Я не знаю, малышка. Но с тобой все будет в порядке.
— А с тобой? Как же ты, Ри?
Она внезапно вспомнила, что Ри вынудил эвакуировать жителей Безвременья, как раз для того, чтобы никто не пострадал, когда она доберется до Зерна. И по той же причине ждал, пока из города уйдет охрана хранилища.
— Ты же сама говорила, что мне такое не страшно.
— Я говорила о другом.
— Ну, чтобы ни случилось, мне ничего не сделается, — Ри легкомысленно отмахнулся. — Давай, теперь дело за тобой.
Он высвободился из хватки Рифы, отпустил ее ладошку, легонько подтолкнул вперед.
— Ничего не бойся, малышка. Я же рядом.
Рифа кивнула и, решительно сжав кулачки, обернулась к Зерну. Вблизи оно казалось еще больше, все в маленьких выемках оставшихся после отколотых от него частиц, но от этого не менее величественное.
Повторяя про себя, что так она сможет защитить всех, кого любит, Рифа приблизилась к Зерну. Его свет слепил глаза, и она отвернулась, встретилась взглядом с улыбающимся Ри.
Просто коснуться. Нужно просто коснуться.
Не отрывая от мальчика взгляда, Рифа подняла руку и, немного помедлив, прижала ладонь к Зерну.
Горячее. Каким же обжигающе горячим оно было. Но Рифа не успела сполна прочувствовать его жар, как он хлынул в нее, точно стремительный поток, прорвавший дамбу. Он заполнил ее до краев за долю мгновения и, не встретив сопротивления, пролился наружу. Она, словно ключ, открыла замок, и зверь, что так долго сидел в своей каменной клетке, вырвался на свободу.
Сияющая, как ночная морская вода, волна разошлась от Рифы во все стороны, превращая Зерно в пустую, рассыпавшуюся миллионом осколков стекляшку. Энергия пронеслась по хранилищу, поднялась вверх, вышла за его пределы, обращая в ничто все, что не было создано из бессмертного камня.
Она смела все, в том числе и улыбающегося Ри, не оставив от того и пылинки.
Глава 26. Ты — плотина
Наше время
1124 год от основания Церкви
Спустя 11 лет после уничтожения Лона друидов
Третий день после годовщины Дня Единения
Церковники исследовали место побоища в поисках выживших. Они искали тех немногих, кому удалось если не уцелеть, то хотя бы сохранить несколько искр жизни, которые могли раздуть примчавшиеся из Приречья кареты скорой помощи. Но сколько их было, этих карет? Большая часть медицинских служб города собралась вокруг лишившихся своих верхушек небоскребов — точно рыжие муравьи вокруг упавших со стола крошек.
Райз стоял на границе между пригородом и пепелищем на месте палаточного городка, следил за Гериалом, временно взявшим на себя координацию спасательных отрядов, и слушал сбивчивый рассказ Къярта о том, что здесь творится.
Когда он сошел на берег на восточном побережье Огнедола, все уже было не в порядке. От городской стражи он узнал, что призраки повадились нападать на всех подряд, что маги в их присутствии лишаются своих сил, а часть линий связи уже выведена из строя. Райз поостерегся спрашивать о возможности созвониться с Гериалом, чтобы потом не пришлось объяснять, зачем ему понадобился командир группы егерей. Во время очередного нападения фантомов он, пользуясь поднявшейся суматохой, скрылся от стражи.
То, что на этих призрачных парней вполне успешно можно воздействовать энергией духа он узнал несколько позже, когда один из них появился у него на пути. Ситуация к беседе не располагала, так что Райз пустил в ход все, что успел скопить за время недолгой прогулки по городу, и, как оказалось, вполне эффективно. Он мог бы вернуться к населенному пункту, устроить охоту на духов, но в тот момент его в первую очередь волновала сохранность Къярта и Кары, которые застряли где-то в центральной части Огнедола.
В условиях внезапно нагрянувшего катаклизма движение между городами подчинялось строгим правилам эвакуации, и о том, чтобы приобрести билет на ближайший автобусный рейс на запад, можно было и не мечтать. Без грива и любого другого средства передвижения ему предстоял не самый близкий путь, но к великой удаче Райз наткнулся на припаркованный во дворе зажиточного дома мотоцикл. До мотоциклов Республики ему, конечно, было, как до Медвежьих гор. Райз скорее назвал бы его неуклюжим велосипедом с мотором, но не в его положении было воротить нос.
Однако топливные транспортные средства, похоже, завелись в Огнедоле сравнительно недавно, и надежды на дозаправку в дороге не оправдались. Но кое-как Райзу удалось дотянуть до окрестностей Безвременья, а оттуда до Къярта оставалось рукой подать — впервые за последние дни шрам-компас перестал жечь, как раскаленная кочерга.
Не успел Райз порадоваться этой приятной мелочи, как на него свалилась другая. Точнее, с треском вылетела из зарослей, словно выпущенный из пушки снаряд. Ободранный, с провисшей спиной, умудрившийся где-то потерять один из хвостов, Клык выглядел так жалостно, что у Райза пропало желание спустить с него облысевшую шкуру. Конечно, он допускал вариант, что грив, прекрасно понимая, во что вляпался, решил разыграть трагедию. Но выдирать ради этого самому себе шерсть и откусывать хвост… Как бы там ни было, Райз отложил разбирательства до лучших времен.
Направляясь дряхлой, покачивающейся трусцой на запад, Клык то и дело косился в сторону Безвременья и прижимал уши к голове. До вечного города было меньше десяти минут пути, и учитывая, насколько беспокойно вел себя Клык, то и дело норовя утащить в ту
