полярный медведь, неслась на хрустальных санях Снежная Королева и ангелы трубили торжественную песнь. Большие говорящие куклы в человеческий рост старательно играли свои сказочные роли. Детишки радовались. Но еще больше радовались родители, узнавая свои детские сказки.
– Давай, пожалуйста, вернемся к оленю ненадолго, – попросила Эрна своего сына, который один, казалось, был не особенно занят окружающим действом.
Олень все хлопал ресницами. Он собрался начать новую сказку, музыка на минуту смолкла. Когда они подошли, он повернул рогатую голову и глянул Эрне прямо в глаза.
– Милая моя маленькая Эрна! – начал олень.
Взрослая девочка доктор Мухаммедшина потеряла дар речи. Взрослеющий на глазах мальчик Павел вздрогнул и оглянулся на нее.
– Дома тебя ждут папа и мама. Они тебя любят. Там уютно и тепло! – продолжал добрый низкий голос.
У Эрны вырвался тихий стон, а по щекам побежали слезы. Ее сын услышал глухое рыдание. Стоящие рядом люди стали оборачиваться. Кто-то предложил вызвать врача. Паша обнял ее за плечи и, бормоча что-то невразумительное, быстро увел.
Все это время, все больницы, операции, боль, потери и удары Эрна пережила почти без слез. Они набегали иногда на глаза, и только. Но сейчас!
Она плакала, всхлипывала, задыхаясь, терла глаза, вытирала слезы, но они снова лились рекой. Наконец, она перестала пытаться их унять. Она не могла ничего ответить на вопросы сына. Она не хотела отвечать! Но даже если б и захотела. Маленькую Эрну ждут дома? А большую? Вся жизнь прошла под несчастливой звездой «Полынь»! Великий Боже, вся ее жизнь!
Только один раз сын услышал, как она прошептала, сквозь судорожные всхлипывания.
– Ну почему даже у нищих и мерзавцев бывает дом, где тепло, уютно и семья, а у меня никогда. Дома у меня нет, а враг есть! Безжалостный враг! Кто-то проклял меня, от самого рождения проклял, только не знаю, за что!
Они приехали в отель на такси. Эрна не жаловала барбитураты без крайней необходимости. Но тут она согласилась в виде исключения принять таблетку и уснула. А Паша спустился в бар. Он заказал крепкий коктейль, посидел с полчаса – подумал, и спросил у кельнера, где тут интернет. А затем вызвал по Скайпу Синицу. Поговорив, он взглянул на часы – надо посмотреть почту.
– Ох, в Москве на два часа позже, чем в Мюнхен. А в Лондоне… Вечно я путаюсь с этим делом, ну ничего, еще не поздно, можно тоже по Скайпу, – пробормотал молодой человек.
Через несколько минут на экране появилось милое улыбающееся личико. Паша уселся поудобнее. Морщины на его лбу разгладились, озабоченное выражение сменилось радостным ожиданием
– Эвелин? Ну вот, наконец, и ты!
Эрна почти весь день назавтра пролежала. Они, и впрямь, вызвали врача. Однако все обошлось и постепенно снова вошло в свою колею.
А дня через два Паша после завтрака снова заговорил с ней о пережитом. Он сказал.
– Ты знаешь, я долго думал, что после таких передряг тебя следует беречь. Объяснить, что произошло, необходимо. Но постепенно. Не вдаваясь в подробности. Я постоянно советовался с врачом. Он меня поддерживал. Тогда это было правильно! Но время идет. И я вижу, теперь тебя мучает неизвестность.
Я снова посоветовался, но не с врачом, а с человеком, который помог тебя отыскать. Это Петр Андреевич Синица, я тебе говорил. Его сотрудники продолжали все это время для нас работать. И они снова после нападения дознались, что к чему. Мне самому об Эльзасской истории тоже не все известно. Но он обещал теперь остальное прояснить. Словом, он предложил приехать. Я сам с радостью согласился. А тебе не говорил, пока не уверился, что дело не сорвалось. И вот утром Синица прилетел, а в семь хочет встретиться с нами. И если ты не против.
Эрна подняла голову. Она побледнела, но на ее лице появилось новое выражение. Это было внимание и надежда.
– Тот самый Синица? И я, наконец, пойму? Едем! Где вы договорились?
49. Антон Найденов
Они сидели в итальянском ресторане уже два часа, а Эрна все не могла справиться со странным чувством, словно молодой рыжий парень лет тридцати с густой шевелюрой вовсе не детектив, а ее племянник или старший сын? Его круглые серые глаза в густых ресницах забавно моргали, если он удивлялся. Иногда он сердился, и тогда весь заливался краской, как бывает у белокожих людей с веснушками. Он был смешлив, и вообще охотно широко улыбался, демонстрируя ряд отличных ровных белых зубов.
Петр держался джентльменом. Он занимал Эрну разговором о Москве. Он рассказывал о премьерах и погоде. Он пересыпал беседы анекдотами. Он лихо, лучше Паши болтал по-немецки, тут же объяснив, что в Мюнхене живет его мать замужем за одним из наших. Они одноклассники. Но он немецких кровей, вот и уехал сюда, и преуспел. Если ей интересно, он когда-нибудь с удовольствием расскажет.
Так он болтал, и Эрну, безумно волновавшуюся сначала и напряженную как струна, через полчаса понемногу отпустило. Она приготовилась слушать про себя. И только тогда, ни раньше и не позже, рыжий хитрец начал свое повествование.
Он рассказал про бравого французского офицера де Коссе. Тот был красив и храбр, жил в свое удовольствие и долго не задумывался о браке. Пока не встретил однажды после великой Победы в незабываемом сорок пятом ее мать. Они полюбили друг друга и поженились во Франции.
Был такой поэт Симонов, сейчас его мало знают. Но его мама. А, Эрна тоже помнит? Ну, тем более! Так вот, у Симонова есть строчка: «Всем смертям назло!» Именно так они и поженились, а еще назло всем запретам и правительствам!
Да, поженились они. А жить вместе, иметь нормальную семью этим людям не пришлось. Кира вынуждена была уехать. Мужа к ней не пускали. Но однажды они встретились. И на свет появилась Эрна.
А затем Петр объяснил, что у ее отца существовал младший брат. Он был гораздо, намного младше первенца Эрнста. Брата считали без вести пропавшим. Но военная странная и страшная судьба занесла его в Россию. Он жил там под именем Степана Найденова, был долго разведчиком и разузнал, что приключилось с его французской семьей.
– Нам удалось по разным фрагментам восстановить примерный ход вещей, – рассказывал Синица. – Нечего говорить, что такие люди, как полковник Найденов, не пишут дневников. Но мы серьезно работали. Вы, Эрна Александровна, окрепнете немного и сможете прочитать наши отчеты. Наш историк, которая очень помогла установить истинные мотивы полковника, тоже в Вашем распоряжении. Но вернемся к младшему брату. Его грызла досада. И
