людях память.
Мысли эти приходят, когда думаю об одной истории. Она началась давно и длилась почти сорок лет. В ней нет ничего необычного и нового. Таких в нашей послевоенной жизни было не тысячи и даже не десятки тысяч, а, видно, миллионы. И все же эта история, как и судьба человека, не похожа на другие, в ней есть такое, что заставляет не только глубоко задуматься над жизнью и смертью незнакомого тебе человека, но и взглянуть на себя с другой стороны, с которой мы смотрим редко, отодвигая трудные раздумья на потом.
Речь идет о розыске пропавшего на войне Апанни Сулейманова. Его искали мать и сестры (отца к тому времени уже не было). Поиск, как я уже говорил, долгий, мучительный, самоотверженный. Не стало матери, а сестры продолжали его. Особенно много сил и времени отдавала поиску старшая — Айшат Сулейманова. Ее верность брату, настойчивость поражают. Она отправила сотни писем и запросов во все концы страны. Писала во многие учреждения, самым разным людям, обращалась туда, где, по ее мнению, был хоть малый проблеск надежды.
Ко мне письмо Айшат Сулеймановой пришло уже после тридцати лет ее поисков. Вначале она переписывалась с героем моего рассказа «Кавалер Золотого креста» Александром Ивановичем Кузнецовым, участником Польского сопротивления.
В его отряде воевал и погиб партизан по кличке «Кавказ». Айшат спрашивала: а не ее ли это брат?
Александр Иванович ответил, и она переслала это письмо мне. Вот оно.
«Уважаемая Айшат Сулеймановна!
Получил Ваше письмо от 10.03.80 г. и должен Вас огорчить. Вашего брата в тылу врага в период войны не встречал. Это подтверждает и Ваше описание брата, и та его фотография, которую Вы мне прислали. Действительно, в партизанах был с нами человек по кличке «Кавказ» (из кавказских народностей), но никогда его не называли «Ваня» или «Иванов», как Вы пишете. Да и лицом совершенно не сходен тот человек с Вашим братом.
Сожалею, но помочь ничем не могу. Да и по датам пребывания с Вашим описанием ничего не сходится. Еще раз простите, помочь разыскать Вашего брата не смогу. В партизанах мы знали друг друга только по кличкам. Так было заведено. В условиях конспирации иначе нельзя. Прошло много лет, многое уже забывается… Но здесь, думаю, ошибки нет, то был другой человек, хотя, как и Ваш брат, кавказец.
Время неумолимо. Мы стали стариками, дедами… И мой Вам совет, хоть это и трудно, и тяжело, но надо смириться с судьбой… Не расстраивайтесь, берегите свое здоровье.
С уважением бывший партизан
А. Кузнецов
19 мая 1980 г.»
Айшат Сулейманова не смирилась с судьбой и продолжала рассылать свои письма. Вместе с печальным ответом Кузнецова прислала она и мне целый пакет запросов, ответов, справок и других документов. Она сообщала, что читает много военной мемуарной, документальной и художественной литературы «…с одной целью, а вдруг обнаружится ниточка судьбы брата. Когда из Вашей книги узнала о партизане по кличке «Кавказ», была уверена, что это он. Даже сейчас эта вера не прошла, и я обращаюсь к Вам за помощью в поиске и установлении фронтовой судьбы нашего брата…»
А дальше идет рассказ о брате Апанни Сулейманове.
Он 1919 года рождения, по национальности лакец, уроженец села Дучи Лакского района Дагестана. Член ВЛКСМ с 1935 года.
«В 1938 году с отличием окончил Дагестанский механический техникум, получил гражданскую специальность строителя. Направили на работу в город Токмак Запорожской области, на строительство одного из заводов. По окончании строительства брат жил и работал в Харькове. А в 1939 г. ушел добровольно служить в Красную Армию.
Служил в г. Коростень Житомирской области. Зимой в 1940 г. участвовал в войне с белофиннами.
После брат продолжал служить, и его направили в артиллерийскую полковую школу при училище (точно не знаем, какая и где): здесь и застала его Великая Отечественная война…
Имел звание старшего сержанта. Мы тогда переписывались с ним, но, к большому сожалению, не сохранился его адрес. Поэтому нам так трудно вести поиск.
Во время войны был несколько раз ранен, лежал в госпиталях, а после — снова на фронт.
В 1951 г. на имя матери пришло извещение о том, что он пропал без вести в феврале 1942 года. А где — не было указано. Других сведений о нем нет. В архиве партизанского движения Украины в списках он тоже не значится.
Извещение о том, что брат пропал без вести в феврале 1942 г., было ошибочным, так как в сентябре 1943 года (без числа) он писал нам последнее письмо. Оно на лакском языке и хранится у нас.
Брат рассказывал о своих ранениях в местах, где он воевал. Там назывались Ростов, Донбасс, Сталинград (Мамаев курган), Харьков, Николаев, Сумы и другие города. Адреса своего он не сообщал. Писал, что если буду жив, тогда сообщу. «Верьте в то, что я вернусь с Победой. В Победе уверен, она скоро придет, потом Вы узнаете, кто я и кем стал. А если я и мои друзья погибнем, то все равно придет время и о наших подвигах Вам кто-нибудь из бойцов расскажет. Мама, война требует знаний многих специальностей. И мы их изучили неплохо. Когда надо, воюю инженером-сапером, когда надо, — артиллеристом, разведчиком-десантником, партизаном…
В настоящее время нахожусь на Украине, недалеко от рек Днепр и Десна. В лесах организуем с партизанами атаки против врага».
Писал, что «преграждали пути вражеским поездам с боеприпасами, машинами и танками, разрушали железнодорожные мосты…».
«Сейчас я не рядовой и не младший командир. Чтобы Вы знали обо мне хоть что-то, долго пишу Вам это письмо. Приходится несколько раз прерываться, кругом враг и идут бои. Если Вы получите письмо, я буду очень рад. Вы хоть что-то узнаете обо мне.
Не забывайте. Сейчас меня по-партизански зовут В а н я. Иногда я М и х а и л И в а н о в. Освобождаем Украину, форсируем седую реку Днестр и Десну. Пока кончаю. Желаю Вам здоровья, прощай, мама…
Сентябрь, 1943 г.»
Наш брат ростом был приблизительно 1.70, лицо — продолговатое, волосы каштаново-черные, глаза — красивые, черные, большие.
Очень и очень прошу Вас написать о нашем брате в Вашей книге. Если возможно, то поместите его фото 1940 г. Прошло много лет, и по одной фамилии трудно вести поиск, а его фото и его последнее письмо могут помочь поиску. Возможно, откликнутся друзья-однополчане брата, и мы наконец-то сможем найти его могилу и побывать на ней… Неужели нет людей, которые его знали,
