были потом украдены Хломовым. Кроме 30 небольших запонок брат дал ей 4 очень крупных с алмазами. Они также оказались у Хломова. Чтобы окончательно «утопить» алчного вора, добавила, что в украденном узелке были ее собственные два золотых кольца, перстень с алмазом, серьги, золотой крестик, два жемчужных ожерелья и 12 больших индийских жемчужин. Вряд ли Евфимия надеялась, что все это будет ей возвращено, но хотела, чтобы нечестного Хломова побольше помучили на допросах. Аксиния на пытках созналась в том, что брат дал ей еще вырезанную на золоте иконку, но и она была похищена казаками. Пыткам даже подвергли четырнадцатилетнего сына Василия и служанок, но те ничего не смогли добавить к своим прежним словам.
Тогда следователи решили подробнейшим образом описать имущество Болотниковых. Для этого в их дом были отправлены Григорий Веревкин, Путала Одинцов с несколькими посадскими людьми в качестве понятых.
Больше всего обыскивающих интересовал состав спрятанной в бане окованной металлом коробки. Сверху в ней лежали бумаги. Среди них был перечень имущества, оставленного на хранение чудовскому монаху Константинову, с пометой о том, что следовало узнать у Марка Поздеева о судьбе этого старца. Далее лежала памятка Ивану Петровичу Шереметеву о том, что его слуге было отдано имущество Болотниковых, к ней был приложен перечень этого имущества. Возможно, Василий надеялся в будущем вернуть свое добро. Там же лежали письма к разным купцам о торговых операциях. Среди бумаг была небольшая коробочка с двумя изумрудами И. С. Шорина, оставленных в качестве залога за взятые в долг деньги. Ниже лежала небольшая расписная немецкая шкатулка с драгоценностями. Подьячий Путана Одинцов подробно их описал:
«Икона Пречистой Богоматери Одигитрии, вырезана на яшме, как бы в гнезде. Сверху образа золотой нимб, украшенный жемчугами, изумрудами и рубинами. Голова и одежда покрыты вызолоченным серебром». Василий сказал, что эта иконка была дана ему двоюродным братом Евфимии Пятуней Михайловым в качестве платы за денежный долг.
«Крест нательный с финифтью и четырьмя жемчужинами». Василий отметил, что он был сделан по его заказу еще до Смуты дьяконом Данилой из церкви Ильи Пророка в Китай-городе.
«Небольшие запоночки с маленькими рубинами и 4 жемчужинами». Евфимия пояснила, что они были оставлены ею у игумена Нектария.
«Серьги двойные на золоте с темно-голубыми сапфирами, рубинами и 8 жемчужинами». Евфимия сказала, что купила их во время осады у жены Ивана Навруева и отдала за них 13 рублей. До этого они принадлежали какой-то немке, но имени ее она не знает.
«Перстень золотой, литой, украшен финифтью». Василий сказал, что он был сделан лет 20 тому назад дьяконом Данилой с Ильиной улицы, уже упомянутым выше.
«Три золотых перстня: один с печаткой, другой — с украшением в виде человеческой головы, третий — с зернью». Василий пояснил, что покупал их давно, для себя.
«Четыре золотых перстня с самоцветами. Сделаны в Швеции». По утверждению Василия, они были куплены в Швеции лет 20 назад.
«21 жемчужина и 4 маленьких рубина». Василий пояснил, что они остались у него от прежних запасов и были куплены в Иван-городе много лет назад.
«2 изумруда». Принадлежали Ивану Шорину. «Синий сапфир» — казанского жильца Якова Минина. Хотя Василий Болотников и его знакомые купцы довольно подробно объяснили происхождение этих драгоценностей, все они были конфискованы и отправлены в Москву на Казенный двор. Видимо, так казанские воеводы хотели показать, что «радеют о государевом деле».
Эти ценности должны были хоть как-то восполнить утраты казны в Смутное время. Но было ли это справедливым? Получалось, что за много лет успешной торговли богатый купец Болотников не накопил ничего. Все, что у него было, по мнению судей, могло быть похищено из царской казны Ф. Андроновым. Они также полагали, что и другие купцы не имели права обладать драгоценными камнями.
Евфимии было горько сознавать, что она лишилась и серег, и перстней, и крестиков, которые с риском для жизни прятала все Смутное время. Ведь даже эти оставшиеся крохи не могли восполнить ее личных потерь, того, что было присвоено нечестным И. Шереметевым и украдено Хломовым. Но казанских судей это нисколько не волновало. Более того, они повелели описать и другие принадлежащие Болотниковым вещи. После этого все было опечатано до царского указа.
В опись вошло следующее.
«Иконы в церкви Параскевы Пятницы: Спаса милосердного; Софии, Премудрости Божией, в серебряных позолоченных окладах с жемчугами; трехстворчатый складень, украшенный серебряной сканью».
«Во дворе две путевых иконы Знамение Пречистой Богородицы со святыми, в серебряном окладе, украшенном сканью».
«В лавках: две иконы Пречистой Богородицы Владимирской и Казанской; серебряный позолоченный крест с четырьмя жемчужинами; печатная Псалтырь, Стихирь, Часовник скорописный; тесьма для женской одежды с пятью ожерельными серебряными позолоченными пуговицами с финифтью, жемчужинами и маленькими самоцветами; поделочный камень, граненый клином; 12 шариков в металлической оправе; четыре серебряных позолоченных пряжки; 14 красных шариков для пуговиц; 8 жемчужных пуговок в оправе; мужская шапка (вершок темно-синий с пухом и золотой нашивкой), зеленый кафтан из камки с вшитыми позолоченными пуговками (ношен), ферязи из цветной персидской ткани с нашивками из красного шелка с серебряными и золотыми полосками; 3 женских рубашки, 1 мужская, 3 маленьких рубашки, 2 портков, занавески и покрывало новые; красные штаны; суконная шапка с черным околышком из лисы (ношеная); небольшой кусочек пестрой ткани; кушак из ткани; 8 аршин простой ткани; наволочка суконная с красной отделкой; таз, ведро, братина с крышкой, шандан (сосуд с носиком) медные; 13 новгородских монет; 15 пуговиц серебряных, опашенных; 12 граненых хрусталиков; 24 серебряных пуговицы для телогрей; с четверть золотника мелкого жемчугу; мешочек, вышитый целиком золотом и серебром, а в нем 3 застежки, украшенные жемчугом».
Следует отметить, что в спрятанной в бане коробке, были не только конфискованные драгоценности, но и некоторые другие вещи: в первую очередь серебряная шведская посуда, состоящая из 2 небольших ковшиков, 3 ковшиков побольше, 5 чарок для вина, 4 серебряных ложек. Именно о них Василий рассказывал следователям, поэтому конфисковать их они не решились. Слишком явным было то, что они никогда не находились в царской казне, а были куплены недавно.
Несомненно, что спрятанная в бане коробка была весьма внушительного размера, поскольку в ней находилась также и одежда: «ферязь вишневого цвета с цветными полосками; однорядка красная, шелковый поясок; белое полотенце; медная ступка; новая простыня; 4 деревянных ложки; 3 костяных ложки; деревянная миска в медной оправе; желтый детский кафтан; 4 вышитых полотенца; 4 платка; мешочек для бутылки, вышитый серебряными и золотыми нитками; 3 стоячих воротника из атласа, ношеных; 3 четверти аршина красной материи; 2 кусочка зеленого и
