Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
Начальник артиллерии Дальневосточного фронта генерал-лейтенант Н.А. Клич: «Анализ боевой подготовки артиллерии за истекший год привел к следующему выводу, что основным, наиболее отстающим звеном у нас является все-таки командир: как инспекторские поверки, так и анализ данных всеармейских стрелково-артиллерийских тактических состязаний показывает, что командиры имеют наиболее низкие оценки. Низкая, в частности, подготовка командиров, установленная в период стрелково-артиллерийских всеармейских состязаний, явилась причиной того, что Дальневосточный фронт не дал тех результатов, которые должен был дать. Необходимо отметить, что по стрелково-артиллерийской подготовке имеют неудовлетворительные оценки многие из командиров батарей… Именно из-за того, что наши командиры не всегда, как это следует, знают обоснование правил стрельбы, они не могут сознательно решать огневые задачи».
Высшее военное образование имело 7,1 % командно-начальствующего состава РККА, среднее было у 55,9 %, ускоренные курсы — у 24,6 %, а оставшиеся 12,4 % не получили никакого военного образования. В том же Акте приемки говорилось: «Качество подготовки командного состава низкое, особенно в звене взвод — рота, в котором до 68 % имеют лишь краткосрочную 6-месячную подготовку курса младшего лейтенанта».
Из состоявших на учете 915 951 командира запаса 89,9 % имели за плечами только краткосрочные курсы или вообще никакого военного образования. Около четверти из них не умели пользоваться картой и компасом. «Командный состав, пришедший из запаса, как правило, стрелять не умеет, — отмечал генерал Я.Н. Федоренко. — Когда стреляют, закрывают глаза».
Сама система военного образования страдала многими недостатками: «Из наших вузов и академий выходят кадры, недостаточно овладевшие знаниями и практическими навыками по боевому использованию родов войск и современных средств боя. Они не могут правильно и быстро организовать взаимодействие родов войск на поле боя и не имеют правильного представления о характере современного боя. Это происходит потому, что вся система подготовки кадров командиров сверху донизу не отвечает требованиям, которые предъявляются к подготовке командиров современного боя».
В СССР было 19 академий, 10 военных факультетов при гражданских вузах, 136 военных училищ, 68 курсов усовершенствования командного состава. Одновременно там обучалось свыше 300 тысяч человек. Но квалифицированных преподавательских кадров для них остро не хватало, материальная база не соответствовала требованиям учебного процесса. Во главу угла ставилась задача прежде всего обеспечить быстро растущую армию командирскими кадрами.
Правда и то, что в РККА офицеры занимали должности, с которыми в царское время справлялись обычные писари, а всех политработников в старой армии заменял полковой поп. В Одесском округе корпусной комиссар А.Ф. Колобяков занялся арифметикой и вывел: «Основное не в некомплекте, а в том, что далеко не весь комсостав используется. Мы недавно подсчитали и получилось такое соотношение: у нас в округе приходится один командир на три с половиной красноармейца, в конных частях — один командир на 1,2 красноармейца. Так что если взять цифровое отношение, то получается, что командиров у нас вполне достаточно, а когда посмотришь, то в действительности обучать некому».
О противнике, его организации, вооружении, тактике эта формация не знала ничего, в принципе она даже не знала, кто является противником, а сведения о западных армиях черпали из художественной литературы. Комдив Г.К. Савченко побывал в Германии, где, между прочим, не рисковал гулять в одиночестве, а «таскал с собой» свидетелей человек 5–10 и испытал «культурный» шок: «Я хотел бы отдельно остановиться на вопросе подготовки молодого командного состава германской армии. Бывая на полигонах, мне пришлось столкнуться с артиллерийскими курсами. У всех офицеров масса орденских ленточек за польский поход в ноябре месяце. Я спрашивал людей — почему работали в Польше и оказались здесь. Оказывается, во время польского похода некоторые мелкие дефекты были отмечены. Командира батареи отправили на 3-недельные курсы, а часть ушла. У немцев система подготовки командного состава поставлена очень гибко. Вот один мне рассказал, что после производства он стал лейтенантом, а потом ни одного следующего чина не получил без сдачи как бы дипломной работы. Дается задача, причем его заставляют работать не только в своей роте, но требуют работы в письменном виде, тогда он через некоторое время получает чин. Мне раньше представлялось, что раз он офицер, то он шатается по кабакам и пьянствует. Неверное это представление. Немецкий офицер очень большую работу проводит. Он сидит до часу ночи — работает. У него один день отдыха был в неделю — в воскресенье, и он нигде не шатается».
(Далеко немецким лейтенантам до «сталинских соколов». В начале августа генералом М.А. Мерецковым были проверены девять авиационных полков Западного и Прибалтийского Особых округов, в докладе наркому констатировалось «большое количество пьянок с дебошем во всех просмотренных полках» и «плохое знание материальной части, ее эксплуатации, в первую очередь руководящим составом». Комдиву Савченко «свидетели» не помогли, вполне возможно, что они и давали на него показания.)
Еще в апреле 1940 года генерал В.Н. Курдюмов говорил об отсутствии системы изучения опыта современных войн: «Использование материала по современным войнам страшно затруднительно, так как материалы засекречены, и поэтому они не являются достоянием для всей нашей армии. Опыт войны с Финляндией мы начинаем изучать по указаниям, какие нам дал товарищ Сталин». А что в декабре? Да все то же самое: «Опыт войны с белофиннами остался необобщенным и неизвестным для широких масс командного состава, не принимавшего в ней участия». А заодно и опыт Испании, Халхин-Гола и кампаний вермахта в Европе. Более того, начальник Главного разведывательного управления генерал-лейтенант Ф.И. Голиков, один из самых профнепригодных в истории начальников военной разведки, предостерегал участников совещания «при изучении опыта иностранных армий избегать преувеличения и преклонения перед успехами этих армий», так как «это вредно отражается на нашем воспитании», и все понимали, что и на собственном здоровье это может вредно «отразиться».
Продолжались массовые непродуманные перемещения командирских кадров. «У нас кадры не подбираются для выдвижения, а переставляются, — заявил генерал И.С. Конев. — Кадры переставляются с одного места на другое без всяких оснований. Я считаю, что от такого рода перестановки кадров число кадров не увеличивается, а только мы нарушаем стабильность прохождения службы комсостава. В результате — средний комсостав, даже комбаты, командуют 3–4 месяца, а потом назначаются в новые части и подразделения».
Генерал В.Н. Курдюмов сообщал, что Приволжском округе 70 % командиров имеют стаж пребывания в должности от пяти месяцев до одного года, все командиры полков, кроме одного, командуют частями первый год. Командующий округом генерал-лейтенант В.Ф. Герасименко подтвердил, что есть подразделения, в которых в течение года сменилось от трех до шести командиров: «Естественно, что такие подразделения хорошей боевой подготовки иметь не будут, т. к. отвечать за эти подразделения некому». По свидетельству И.Н. Музыченко, в Киевском округе 87 % командиров рот и 82 % комбатов командуют подразделениями менее года, «а тут в докладе показали, что из себя представляют эти цифры в свете их военной грамотности». В Одесском округе 8 % и 60 % соответственно. При этом теоретически все знали, что «ротный командир должен командовать ротой минимум три года».
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
