Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
в поддержке, да только Виталя поддерживать ее не собирался. Перед ее отъездом в Минск он сказал ей, что его друзья уезжают на неопределенный срок в другую страну и предлагают ему пустующую квартиру. Злата ничего не ответила. Она не собиралась уезжать и оставлять Горновку. Но также она знала и другое, что, как только вернется домой, Дорош снова заговорит об этом, и ей придется что-то сказать, принять какое-то решение…
Сейчас, глядя на то, как уверенно Маняша держится на сцене, не стесняясь камер и аплодисментов, Злата поняла, что выбор у нее один… Вращаясь в творческих кругах, как ее родители, Машка вполне может захотеть пойти по их стопам, а для этого первоначально должна быть музыкальная школа, хотя бы одна…
К тому же в городе мама и Анька, даже если ее не будет, всегда смогут отвести и привести Маняшу, забрать к себе… И не придется просить Дороша… Нет, Виталя, безусловно, хорошо относится к девочке, и отношения у них ровные. Но каждый раз, когда ей приходится уезжать, увозя с собой маленькую Ульяну, и оставлять Машку с чужим для нее дядей, сердце девушки обливается кровью. Это было неправильным, абсолютно неправильным, но другого выхода не было. Приходилось переступать через себя, а потом мучиться угрызениями совести и рваться домой…
— Я правильно тебя понял, ты совсем собираешься переехать в районный центр? — недоверчиво взглянув на нее, спросил Блотский.
Он выпрямился и скрестил руки на груди.
— Я должна так поступить, Леша. Не спрашивай, почему. Посмотри на Маняшу! В городе она сможет посещать музыкальную школу, да и не только ее, если захочет… В городе все же больше возможностей для ребенка! Это неправильно лишить ее выбора… И с моей стороны эгоистично… — сказала девушка и, закусив нижнюю губу, отвернулась.
Алексей коснулся ее локтя, собираясь что-то сказать, но как раз в это время зазвонил ее телефон и Злата поспешила к креслу, где оставила рюкзак и верхнюю одежду. Отыскав в кармане мобильный, она мимоходом взглянула на экран.
Звонил Виталя.
— Алло! — кашлянув, она ответила на звонок.
— Привет! — поздоровался Дорош. На заднем фоне слышался шум голосов. — Надеюсь, не помешал? Можешь говорить? Или внимать? — в своей обычной манере заговорил он.
— Да, могу! — несколько растерянно ответила Злата и отошла к окну. С Виталей они разговаривали утром, после того как он отвез Маняшу в школу. Его звонка девушка ожидала разве что вечером, а не посреди рабочего дня. Она даже взглянула на часы. — Что-то случилось?
— Да, я уехал в командировку! — неизвестно отчего радуясь, сообщил ей мужчина.
— Ты мне утром ничего об этом не говорил, — неуверенно отозвалась девушка, до которой не сразу дошел смысл сказанного им. Нет, то, что он мог быть в командировке, она допускала, но через два часа из школы должна была приехать Маняша…
— И ты не вернешься к Машкиному возвращению? — голос девушки дрогнул, выдавая панику, охватывающую ее.
— Нет, не вернусь. Поэтому и звоню тебе. Приеду только в субботу. Мы едем в Брест…
— То есть как? Как ты можешь ехать в Брест, если через два часа из школы привезут Маняшу? Дома ведь нет никого! И даже Тимофеевны нет, ты же знаешь, они с дедом в санатории! Ешкин кот, ты должен отказаться! Неужели сложно объяснить, что дома маленький ребенок…
— И мама, которой плевать на этого самого ребенка! Она потащилась в Минск, неизвестно зачем…
— Ты прекрасно знаешь, мне нужно было поехать в Минск! — кусая губы, бросила она в ответ.
— Я прекрасно знаю, что занимаешься ты абы чем! Также тебе хорошо известно мое отношение к тому, что ты таскаешь за собой Ульяну. И еще, я говорил тебе не единожды, пора тебе, золотая моя, определиться, что тебе важнее и нужнее — карьера или семья! На двух стульях сразу усидеть не получится. Плохо у тебя это получается! Ты плохая мать и жена, да и артист ка, потому что не получается посвятить себя искусству полностью! Вот так-то! Извини, что резко, зато правда! — сказал он.
Злата не стала отвечать, просто отключила телефон, отчего-то уверенная, что его командировка — его же рук дело. Виталя не хотел, чтобы она уезжала в Минск. Он был против того, чтобы она брала с собой младшую дочку. Но она не могла и дальше откладывать свой визит в столицу. Оставалось много нерешенных вопросов, да и работу в студии никто не отменял… В последние месяцы все выходило как-то сложно. И он был прав, она была плохой женой, мамой, артисткой… Ирина Леонидовна, ребята из танцевального коллектива и музыканты, с которыми она работала над долгожданной сольной программой, видели, что с ней что-то не так, но спросить не решались… Но об этом Злата сейчас подумала лишь вскользь, мимоходом. Главным сейчас была Машка…
Через два часа школьный автобус привезет ее в Горновку, и в ранних зимних сумерках ее никто не встретит. Автобус уедет, а она останется одна… При мысли об этом тихий ужас овладел девушкой… Но поддаваться панике сейчас она не могла… Два часа, у нее было два часа, чтобы каким-то образом переместиться из Минска в Горновку и встретить дочку. Или устроить все так, чтобы ее встретил кто-то другой! Но кто? Как не вовремя уехала в санаторий Лешина бабушка…
Схватив рюкзак, девушка заметалась по комнате в поисках своего пальто. «Позвонить Ирине Леонидовне, отменить съемку, забрать Ульяну и домой… Нет, все равно ей не успеть! Мама на работе, папа на смене… Нет, звонить им она не станет. Аньке? Она потом не отстанет с вопросами…» — лихорадочно думала она.
— Злата, что-то случилось? — спросил Блотский, взяв ее за руку и остановив ее метания по комнате.
— Нет… Да… Мне нужно быть в Горновке через два часа! Все отменяется, Леша, и запись в том числе! Извини, но мне нужно уходить! — только и сказала она, даже не взглянув на него. В списке контактов она искала номер своего директора, собираясь звонить.
— Подожди, присядь, пожалуйста, и объясни, что произошло? Что случилось в Горновке? — Блотский говорил спокойно, но взгляд его, когда Злата все же подняла глаза, был внимателен и сосредоточен.
— Леш, времени нет, извини! — только и сказала она. Высвободив свою руку, она пошла к выходу и уже собралась было взяться за ручку, но, передумав, вернулась в комнату, бросила вещи на стол и, плюхнувшись в кресло, закрыла лицо руками, понимая, что нет у нее больше сил держаться, подстраиваться, что-то решать и предпринимать. Демарш Дороша, из-за которого в первую очередь страдала Маняша,
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
