знаменитая карнавальными паванами!
– Друна выгнали – заставили уйти, напустив на него порчу, и теперь он ослеп, потому что взглянул на купавшихся дриад. Вы должны снять с него заклятие и вернуть ему зрение!
Родион вынул маленький золотой свисток, дунул в него и сделал рукой магический знак. Прошла минута. Из-за фургона доносился шум ярмарки – теперь этот шум внезапно стал глуше, словно между площадью и фургоном выросла невидимая стена. С тихим хлопком рядом с Родионом возник король Тробиус, повелитель Щекотной обители. Он опустился на одно колено перед Родионом, а тот милостивым жестом позволил ему подняться:
– Тробиус, перед тобой Друн, некогда воспитывавшийся в Щекотной обители.
– Действительно, это Друн, хорошо его помню. Он был приятный мальчик, мы все его любили.
– Тогда почему ты его выгнал и напустил на него порчу?
– Ваше неоспоримое величество! Порчу мошенническим образом напустил ревнивый бесенок по имени Фалаэль, и я хорошенько его за это наказал!
– Почему же ты не снял заклятие?
– Сир, это было бы неслыханным нарушением традиций – оно показало бы смертным, что наши законы можно не уважать, что им стоит только чихнуть или пожаловаться, чтобы избавиться от сглаза.
– В данном случае заклятие необходимо снять.
Король Тробиус подошел к Друну и прикоснулся к его плечу:
– Друн, благословляю тебя щедростью удачи! Да рассеются чары, причинявшие твои страдания! Пусть злобные духи, напустившие на тебя порчу, с испуганным щебетом упорхнут восвояси в пещеры Кротовины!
Лицо Друна побледнело и сморщилось. Все его мускулы неподвижно напряглись. Срывающимся голосом он спросил:
– А как же мои глаза?
Тробиус вежливо ответил:
– Добрый сэр Друн, тебя ослепили дриады – что, разумеется, достойно сожаления в высшей степени. Но это случилось не по вине нашего заклятия, а по воле дриады Феодосии. Мы не можем исправить то, что причинили другие.
– Тогда ступайте и заключите сделку с дриадой, – вмешался Шимрод. – Предложите ей услуги эльфов и фей в обмен на исцеление Друна.
– Увы, мы застали врасплох Феодосию и ее подругу Лорис, когда они спали, и заставили их плясать нагишом на нашем карнавале. Осыпая нас проклятиями, они в ярости удалились в Аркадию, куда нам нет дороги. Даже если бы я мог кого-нибудь туда послать, в Аркадии она потеряла магические способности.
– Каким же образом можно вернуть Друну зрение?
– Чары эльфов и фей здесь не помогут, – развел руками король Родион. – Это выходит за пределы наших возможностей.
– Мне от них ничего не нужно, – глухо произнес Друн. – Они могут отдать только то, что взяли.
Шимрод повернулся к Глинет:
– Шляпа у тебя в руках – ты можешь просить все, что хочешь.
– Как же так? – воскликнул король Родион. – Это уже вымогательство чистой воды! Разве я не вызвал короля Тробиуса, разве он не снял заклятие?
– Вы возместили ущерб, вами же и нанесенный. Это не щедрость, это всего лишь справедливость. Но кто возместит Друну все, что ему пришлось пережить из-за вашего сглаза?
– Он сам сказал, что ничего от нас не хочет, а мы никогда не предлагаем непрошеные дары.
– Шляпа в руках у Глинет – вам придется выполнить ее пожелания.
Все повернулись к Глинет. Шимрод спросил ее:
– Чего тебе хочется больше всего?
– Я хочу всегда ездить с вами и с Друном в этом фургоне – всегда!
Шимрод вздохнул:
– Не забывай, что мир меняется, люди стареют – мы не можем вечно странствовать в фургоне.
– Тогда я хочу навсегда остаться с вами и с Друном, пусть без фургона!
– Будущее нам не подвластно, – вмешался Родион. – Если тебя так привлекает вечность в компании друзей, я могу прикончить вас троих сию минуту и похоронить под вашим фургоном.
Глинет отрицательно покачала головой:
– Но вы мне можете помочь. Мои коты часто не слушаются и пропускают команды мимо ушей. Если бы я могла с ними говорить, они не смогли бы притворяться, что меня не понимают. Кроме того, я хотела бы разговаривать с лошадьми и птицами и со всеми живыми существами, даже с деревьями и цветами, даже с насекомыми!
Король Родион крякнул:
– Деревья и цветы, даже если разговаривают, не понимают членораздельную речь. Они только обмениваются вздохами. Разговоры насекомых напугали бы тебя до смерти, и тебе всю жизнь снились бы кошмары.
– Но с птицами, со зверями я могу говорить?
– Возьми свинцовую пряжку с моей шляпы. Это амулет – носи его на шее, и ты сможешь беседовать с животными и птицами. Предупреждаю, однако: не ожидай от них глубоких откровений; птицы и звери, как правило, глуповаты.
– Почихунчик и Пачкуля достаточно сообразительны, – возразила Глинет. – Я уверена, что разговоры с ними доставят мне удовольствие.
– Что ж, вот и все! – сказал пузатый король Родион. Он вынул зеленую шляпу из пальцев Глинет и, опасливо поглядывая на Шимрода, нахлобучил ее на голову: – Дело в шляпе! Опять смертные меня надули, но в этот раз мне было почти приятно удовлетворить вашу прихоть. Тробиус, возвращайся на Придурковатую поляну, а я пойду домой, в Тлеющую Сень.
Король Тробиус поднял руку:
– Одно последнее замечание. Возможно, мне удастся в какой-то степени возместить ущерб, нанесенный заклятием. Несколько месяцев тому назад в Щекотную обитель явился молодой рыцарь; он потребовал, чтобы мы сообщили ему все, что знаем о его сыне Друне. Мы обменялись дарами: он передал мне драгоценный камень редчайшего смодрового оттенка, а я отдал ему непогрешимый компас, постоянно указывающий направление, в котором находится сэр Друн. Он еще тебя не нашел? Значит, что-то его задержало. Может быть, он даже погиб – решительность его намерения тебя найти не вызывала сомнений.
Друн с волнением спросил:
– Как его звали?
– Твой отец – принц Эйлас, наследник трона в Тройсинете. Мне пора! – Фигура Тробиуса поблекла и всколыхнулась, как отражение в воде, потревоженное ветром, и внезапно исчезла. Откуда-то издалека, будто принесенное откликом эхо, донеслось последнее слово: – Прощайте!
Король Родион, собиравшийся уже обойти фургон и удалиться, задержался и развернулся на тощих длинных ногах:
– Хотел бы обратить внимание Глинет еще на одно обстоятельство. Амулет с моей шляпы – моя личная печать. Никакие полулюди – ни эльфы, ни феи, ни тролли, ни даже тролли-двойники – не могут нанести ущерб владельцу печати. Остерегайся, однако, призраков и ослоголовых оборотней, серокожих и белокожих огров, а также болотных тварей!
Родион скрылся за углом фургона. Шимрод, Глинет и Друн последовали за ним, но короля эльфов и фей след простыл.
Глинет подошла к корзине с котами, стоявшей на козлах фургона, и всплеснула руками: Пачкуля умудрился откинуть крышку и уже собирался удрать.
– Пачкуля, это просто
