осталось. Как раньше ведь уже точно не получится. То есть, я хочу сказать…
Алиса замолчала, нахмурилась, подняла голову и скривила губы, сжимая их еще сильнее.
— В каком статусе будет это общение? — подсказал Ле́рон. Его, в отличие от Алисы, по всей видимости, нисколько не смущали ни ее вопросы, ни все эти разговоры про отношения и чувства. Это еще больше вводило Алису в какой-то ступор. Ни с кем другим она раньше не стеснялась открыто делиться всеми своими переживаниями, а с ним это было непросто. Неужели он и правда был таким еще до становления вампиром? Совершенно непробиваемый… Ну, почти. Алиса вспомнила его разгневанное лицо в заброшке. Она помолчала, задумавшись над его подсказкой, улетая мыслями куда-то в далекие воспоминания об их прогулках и разговорах.
— Знаешь, может, узнавать себя заново и правда прекрасно, но… — продолжила она, тщательно подбирая слова, чтобы правильно донести свою мысль. — Но твоя фраза о том, что реальный мир мерзкий, теперь кажется мне большей правдой. Мой привычный мир просто развалился на куски. Я впервые в жизни не понимаю, как мне жить дальше, во что верить, чего желать, к чему стремиться. Я больше не узнаю себя, я не верю себе. Больше не доверяю себе. И мне страшно, очень страшно от этого чувства. Мир больше не кажется мне светлым и чистым, как раньше. Он меня будто предал. Он словно запихнул меня в мясорубку, прокрутил и безжалостно выплюнул обратно. И теперь мне приходится собирать себя заново. А я даже не знаю, с чего начать. Вот так я себя ощущаю. И ладно бы это случилось в детстве, как у многих, когда они впервые узнают, что деда Мороза не существует. Но в таком взрослом возрасте…
Ле́рон слушал внимательно, не перебивая, и начал говорить только тогда, когда она точно закончила:
— Мир не изменился. И твое отношение к нему, как его к тебе тоже. Просто на тебя обрушились новые ощущения, чувства, которых ты раньше не испытывала или испытывала лишь в минимальных дозах. А тут столько всего сразу и в огромных масштабах. Тебя сбило словно волной, которую ты не ожидала, поэтому кажется, что ты не оправишься. Но это не так. Волна ушла, а мир все тот же. Тебе просто нужно время, чтобы отойти от потрясения. Дай себе возможность прийти в себя без спешки, не будь такой требовательной к себе.
— Охх, я пытаюсь… Но это так тяжело…
— Ничего страшного. Не всегда все получается легко. Прими все эти чувства, не ограждай себя от них. Даже боль иногда бывает приятной. Зато ты чувствуешь себя живой благодаря этим эмоциям.
— Слишком пафосно звучит, как цитатки в контакте, — хмыкнула Алиса. — Но я поняла. Я попробую расслабиться и стать рыбкой, которая просто плывет по течению… Какое-то время.
— Конечно. Тебе это быстро надоест, и ты возьмешь себя в руки, уже вынуждено. Это произойдет само собой.
— Ну, раз ты в этом так уверен, — Алиса широко улыбнулась. — Давай вернемся к моему списку вопросов.
— Конечно. Но все-таки отвечу на твой вопрос по поводу нашего статуса. Я думаю, нам не стоит еще больше развивать наши чувства, иначе расставание будет болезненней. И не только для тебя. Мне тоже не просто. Вчера я позволил себе немного этого, но нам лучше стараться держать некоторую дистанцию. Сохраняя ее, мы сможем общаться, как прежде, пока я не уехал. Но если тебе станет совсем невыносимо от этого, мы можем прекратить его. А если ты переживаешь за сестру, ты можешь ее не переубеждать. Если ей хочется думать, что мы вместе как пара, пусть так думает. Мы не сможем ее переубедить. Она слишком сильно верит в то, что любовь может сокрушить любые чары. Не будем рушить и ее мир тоже. По крайней мере пока. А потом она смирится.
Алиса улыбнулась, подумав о Лизе. Вот уж она не ожидала, что сестра на самом деле в своей вере превзойдет ее. Хотя еще полгода назад Лиса сама верила в то, что если люди любят друг друга, то ничего не может помешать им быть вместе. И уж точно не могла себе представить, что полюбить друг друга могут такие противоположности, и связывать их могут лишь эти взаимные чувства, которых совершенно недостаточно для счастливой и долгой совместной жизни.
— Что нас вообще могло притянуть друг к другу? — задумчиво произнесла Алиса, осознав всю иронию их положения.
— Может быть, в каких-то прошлых жизнях мы были вместе. Кто знает. Веришь в кармическую связь?
— Не знаю, когда как. У меня однажды тоже была об этом мысль. Иногда и правда смотришь на некоторые пары и иного объяснения просто не находишь. Но если это касается меня, мне кажется, будто это полный бред. Хотя кто на самом деле знает. Ведь существует любовь с первого взгляда. А как это еще объяснить, если не кармической связью. Только вот… У нас же было не так.
— Разве?
— А разве так? — Алиса с осуждением посмотрела на Ле́рона. Ей показалось, будто он иронизирует над ней.
— Если вспомнить нашу первую встречу, можешь ли ты твердо сказать, что ничего не почувствовала в тот момент? Не любовь, конечно. Но что-то необъяснимое явно было.
— Ну, наверное, — Алиса задумалась. — Только непонятно что. Я даже слов не смогу подобрать сейчас, чтобы объяснить, что я почувствовала тогда.
— Не можешь, как и я. Но что-то было. Полагаю, это и есть то самое чувство, когда встречаешь кого-то особенного. Для себя. Ведь сотни тысяч людей до этого были для тебя не существенны. И мы для всех остальных тоже как все эти сотни безликих людей. Но стали кем-то значимым друг для друга сразу, как только увидели. Хоть и не признавали этого. Но сейчас нам уже незачем это скрывать.
— Наверное, ты прав… То есть, у тебя это тоже впервые?
— Получается, да.
— Слушай, ты постоянно говоришь о том, что тебе не нужны близкие, и что так было чуть ли не с детства. А отношения у тебя были когда-нибудь? В человеческой жизни или уже в вампирской?
— Уверен, ты и сама уже знаешь ответ. Не было у меня никогда понимания, зачем мне это нужно. И не встречался ни разу человек, который хотя бы заставил меня задуматься об этом. Тем более захотеть. Я могу понять, зачем это нужно другим, но не мне.
— Неужели прям совсем нет? Даже в виде эксперимента не пробовал?
— То, что у меня было, нельзя было назвать отношениями. А пробовать ради эксперимента… Я
