должность заместителя руководителя этой стройки. А вводил «Бушер» в эксплуатацию, уже став директором по сооружению станции.
Без преувеличения, это был большой и знаковый проект, потому что российская атомная отрасль впервые достраивала блок после другого подрядчика. Соответственно, нужно было осуществить колоссальную интеграцию немецкого оборудования в нашу, отечественную версию. И мы это сделали!
Вслед за этим меня перебросили на контрактацию финского проекта «Ханхикиви», там я работал в составе групп переговорщиков. Затем руководство вернуло меня в мой родной город Нововоронеж, чтобы я поработал на благо российского капитального строительства. А спустя совсем недолгое время было принято решение направить меня уже в должности вице-президента АО ИК «АСЭ» на Ростовскую АЭС. Там я руководил проектом от этапа холодно-горячей обкатки до набора проектной мощности. По завершении этой стройки меня опять переместили, на сей раз в город Курчатов на строительство Курской АЭС. А в 2021 году был назначен на должность вице-президента — директора проекта по сооружению АЭС «Руппур».
Фанаты
Мне всегда сложно отвечать на вопрос «Что для вас означает работа в атомной энергетике?», потому что я не знаю, как это — работать в других сферах. В самом деле, что это для меня? Ну, я бы сравнил эту отрасль с военным делом или с медициной, потому что, на мой взгляд, во всех трех остаются чистые фанаты своего дела. Рабочий день у нас не имеет границ, у него нет четкого начала и четкого окончания. Мы буквально живем на работе, дышим ею. И, что характерно, порой, когда сперва все трещит, когда, как говорится, жилы рвутся от напряжения, а потом ты достигаешь определенной победы, появляется такое ощущение… Это сложно передать. Мне кажется, так же чувствует себя врач, когда спасает человека. Или спортсмен, переживающий ликование от победы, от осознания того, что принес пользу своей стране.
Для меня, подчеркну, очень важно работать на государство, а не на какого-то там дядю для получения сверхприбыли. Это важнейшая задача, потому что атомная станция — она и для людей, и для государства, как в части обеспечения электроэнергией, так и в плане научных разработок, которые необходимы для выхода на международные рынки.
Я обучаюсь по программе кадрового резерва, и это дает очень многое. В частности, ты изучаешь те вещи, в которые самостоятельно не вникал в силу разных обстоятельств. Возьмем хотя бы модуль по стрессоустойчивости. Да мне легче было принять, что я живу в постоянном стрессе, нежели пойти и овладеть методами борьбы с ним! Примерно так же с темой мотивации персонала. Это же так называемые гибкие навыки, важность которых не сразу осознаешь.
Если, например, нужна формула для расчета, то ты садишься и учишь ее, а заниматься какими-то психологическими вещами просто некогда. Программа же мотивирует на усвоение этого на первый взгляд необязательного, но на деле очень важного материала. Ну а второй аспект пользы от учебы в резерве — она дает возможность много общаться с коллегами и перенимать у них опыт.
«Есть такая профессия…»
Меня часто спрашивают: «А как ваша семья выдерживает такой режим — с места на место?» Про близких могу сказать только одно: они уже давно не спрашивают, куда мы в очередной раз перебираемся. Когда я прихожу и говорю: «Мы переезжаем», они просто начинают укладывать вещи. Тем, кто только приходит в атомную отрасль, я посоветовал бы не думать сразу о больших деньгах и комфорте. Скажу откровенно: когда мы начинали свой трудовой путь, мы совершенно не задумывались о том, какая у нас будет зарплата. Жили в общежитиях и чувствовали себя замечательно: днем работали, вечером на гитаре играли, в спортзал ходили. Поэтому мой совет — не зацикливайтесь на комфорте и будьте открыты миру.
2023 г.
Григорий Соснин «Первая в Африке»
Григорий Иванович Соснин. Вице-президент — директор проекта по сооружению АЭС «Эль-Дабаа» АО АСЭ с 2017 по 2023 год
Каждый этап реализации проекта имеет свои особенности, свои «вершины» и «пороги», покорение и прохождение которых требует от команды мобилизации всех ее сил. Кто-то у нас в компании пошутил: «Есть начальники, а есть кончальники». Это значит, что одни руководители хорошо начинают проект, другие — отлично его заканчивают. Например, Виталий Олегович Полянин показывает высокий класс как раз на завершающей стадии. Себя же я отношу к тем, кто успешно ст артует.
Кадры для Египта
В Египте мы находимся на этапе проектирования, подготовки к основному периоду реализации, и одна из первостепенных задач сегодня — собрать коллектив. С самого начала она осложнилась тем, что в подписанном контракте заложены высочайшие стандарты руководящего персонала проекта. Так, например, согласно требованиям директор филиала должен десять лет отработать в атомной отрасли и иметь в портфолио объект, сданный им в эксплуатацию в ранге руководителя проекта, руководителя филиала. А людей с таким послужным списком, тем более тех, кто пускал блоки поколения «3» и «3+», сегодня в мире можно пересчитать по пальцам. Все они из нашего дивизиона. Это бывший президент компании, ныне губернатор Сахалинской области В.И. Лимаренко, Н.В. Петренко, А.К. Полушкин, В.О. Полянин, руководитель индийского проекта А.О. Лебедев, а также В.Н. Павлов, отвечающий за АЭС «Бушер». Это главный по Китаю А.Ю. Банник. В этом и прошлом году добавились О.Н. Шперле и А.В. Дерий — они пускали Калининскую, Ростовскую, Нововоронежскую станции. Таким образом, подходящие кандидатуры есть, но они все заняты реализацией своих проектов.
То же самое происходит с формированием остальной команды. До 2018 года «Росатом» пускал один блок АЭС в год, а с 2023 года должен пускать уже пять. Очень мало специалистов с опытом работы и навыком пуска станции, все они на вес золота. К ним египетский заказчик также предъявляет высокие требования. Стали смотреть специалистов в других, неатомных областях. Но если в дирекцию в Москве, в Нижнем Новгороде людей найти еще можно, то Египет — это совсем другая история. Например, человек пришел и сказал, что всегда мечтал поработать в Африке, готов ехать. И нам он понравился. Подходит и по специальности, и по опыту, и по характеру. Приняли, завтра ему уже лететь в Каир, а он вдруг звонит и рапортует: «Я не поеду, извините». Спрашиваю: «Как же так? Почему?» Оказывается, он до визита к нам с женой поругался, решил от нее сбежать в другую страну. Теперь помирился и ехать никуда не хочет.
И такой эксцентрики было на удивление много: первые 200 собеседований не дали ничего. В итоге, конечно, переломили ситуацию, но это были, как сейчас
