видят, — сказала Фэй. -
Все, что им нужно для жизни — найти цветок и сесть на него. Наверняка бабочки видят хорошо только вблизи, вдаль им смотреть незачем. Наверняка, отлично различают цвета, это для них важно.
Кенрон кивнул и продолжил:
— До этого я скрыл себя камуфляжем и напал на нее, но она меня не видела в любом случае или не обратила внимания. Зато она видела палку, которая к ней приближалась и среагировала на нее. Как только я скрыл предмет, которым буду атаковать, он стал для бабочки незримым и смог поразить ее.
В этот раз атака Кенрона определенно достигла цели. Фэй уже успела заменить сломанный кристалл, определяющий магию на целый. Она провела им рядом с останками бабочки, никакой реакции, камень остался серым.
— Мы здесь за наградой, — сказала Фэй, — а это существо уже не продать.
— Доберемся до логова Монтуна и всем нам что-то перепадет, — заверил Кенрон.
— Мы его еще не убили, — напомнила Фэй. — К тому же, то, что нам обещал Барглис, покроет лишь небольшую часть нашего с Рэндал долга.
— Помнится, ты рассуждала про то, что вы семья с твоей подругой, и у вас одна судьба на двоих, как у матери и дочери, — сказал Кенрон. — Что-ж, настало время выбрать, куда ты будешь двигаться дальше с этой твоей судьбой. Будешь ли ты выплачивать долги всю оставшуюся жизнь или же разберешься с ситуацией раз и навсегда.
— Похоже, ты тот еще мечтатель, — сказала Фэй. — Как еще я могу помочь Рэндал, если не деньгами?
— Например, можно вытащить ее оттуда. Раз она лишь наводит порядок в помещениях, вряд ли по ней будут сильно скучать.
— Прости, что? — изумилась Фэй.
— Хочу напомнить, — сказал Кенрон, — регент Барглис обещал мне за победу над Монтуном собственный воздушный корабль. Он разрешит забрать тот, который рухнул в лес и давно никому не нужен. А что делают с этими кораблями? Правильно, на них летают, куда захотят.
— Уж не собрался ли ты отправиться в долину кобольдов, ко зданию Кобольдской Академии?
— А почему нет? — сказал Кенрон и чуть заметно улыбнулся. — Я уже столько слышал про это место, что мне захотелось лично на него взглянуть. Заодно и вытащим твою подругу. Я найду способ, может, просто выкуплю ее услуги.
— Этот план еще безумнее, чем попытка вылечить ногу с помощью мокрицы, — сказала Фэй. — Прости, я хочу увидеть Рэндал, но твоя задумка не вызывает доверия.
— Идея с мокрицей все еще не провалилась, — напомнил Кенрон, — у нас есть время до следующего заката.
— Похоже, ты единственный дайгонец, который может провернуть что-то подобное, — сказала Фэй. — Если ты не убьешь Монтуна, я думаю, он будет жить, пока не помрет от старости или обжорства.
— Нужно отдохнуть и восстановить силы к завтрашнему дню. Сегодня я больше не могу использовать камуфляж, надеюсь ничего не стрясется.
Сказав это, Кенрон отправился к кузову, у стены которого собирался провести остаток ночи. Он закрыл глаза, освободил голову от мыслей и сосредоточился на своем сердцебиении. Обычно это позволяло ему заснуть всего за несколько минут.
В траву рядом с ним шлепнулся какой-то увесистый предмет. Кенрон нехотя раскрыл глаза и обнаружил, что наступило утро. Спал он, крепко, раз не заметил, что к нему кто-то подошел, и все же прилива сил пока не ощущал. Перед ним стояла Баллира, очевидно, недавно вернувшаяся из похода. На одной из ее ног виднелась чуть заметная припухлость, которой раньше он не замечал. Предметом, который упал рядом, оказалась связка из двух черепашьих панцирей, из которой в полном беспорядке торчали черепашьи головы, лапы, и бурые ленты кишок, последних оказалось особенно много.
— На здоровье, — сказала Баллира.
“Последний день, чтобы излечить ногу, — напомнил себе Кенрон, — сегодня оплошать никак нельзя”.
Глава 45
Прошлая ночь выдалась весьма насыщенной событиями. Баллира понимала, что справилась с заданием, ей удалось достать предмет, о котором ее попросили. В такие моменты впору принимать поздравления и все же, ей не хотелось радоваться своему успеху. Ей обещали за эту работу столько денег, сколько она не видела за всю свою жизнь и все же, что-то мешало ей насладиться заслуженной победой. Она попросту не хотела радоваться, ни в этой компании, ни в какой-либо еще. Она чувствовала, что, если Кенрон начнет ее хвалить, ее может стошнить прямо здесь тем немногим, что удалось съесть накануне. Она считала благодарность, исходящую от человека токсичной, словно яд. Тем, чего нужно избегать и тем, от чего нужно избавляться.
Она нарочито грубо кинула панцири с черепашьими потрохами рядом со спящим Кенроном и прежде, чем он успел что-то сказать, отправилась к ближайшей березе, чтобы немного поспать в ее тени. Благодарность ей не требовалось, а вот хорошо выспаться она хотела, как никогда.
И все же, Кенрон не оставил ее в покое, он подошел к месту ее отдыха, тяжело опираясь на палку-костыль.
— Если хочешь кого-то похвалить, — сказала Баллира, — для этого есть Лиара. Уж она не откажется тебя выслушать.
— Что с ногой? — спросил Кенрон.
— Ей лучше, чем твоей, — отмахнулась Баллира. — Щупальце достало, сама виновата.
— Промыла водой?
Баллира кивнула.
— Если мы уже сегодня отправимся к логову Монтуна, — сказала она, — надеюсь, у кого-то найдется время меня разбудить.
— Не сомневайся, — сказав это, Кенрон направился к кузову, к нему тут же подошла Фэй.
Баллира успела заметить, что статуя фарга, которая стояла посреди поляны, сильно изменилась. Ее словно покрыли золотом, а возможно она теперь полностью состояла из этого материала. К тому же фарг стоял с расправленными крыльями, а не со сложенными. Лиара уже изучала статую вблизи, тыкала в нее подобранной где-то веточкой.
Баллира решила, что сон ей сейчас куда важнее, чем раскрытие тайны этой необычной перемены. Она поудобнее устроилась под деревом и закрыла глаза.
За последние несколько часов она получила немало впечатлений. Одно из таких ярких воспоминаний так и не покинуло сознание Баллиры даже после того, как она заснула. Она помнила, как с Лиарой несла тело болшепа из леса к его родной деревне. С ней и раньше случалось нечто подобное. Ей довелось нести бездыханное тело человека в его поселение из того места, где он погиб. Сон ее оказался весьма отрывочным, но при этом точно отображал события ее жизни, которые произошли до переезда в Дайгон.
После четырех лет обучения Баллира успешно сдала все экзамены в Кобольдской Академии. Ее поселили в общежитие на самом верхнем этаже Стального Ведра и приказали ждать, пока кто-нибудь не возьмет ее на работу. Каждый
