буквально несколько минут мы… просто оказались дома. Она не строила арку портала, как Рэй, я не заметила, чтобы она тратила магию очень уж сильно, но тем не менее… мы были дома.
С видимым удовольствием всмотревшись в наши шокированные лица, Лейе сообщила:
— Вот поэтому я предпочитаю сама. С контента на континент я, конечно, не прыгну — большая вода очень уж мешает, но по суше вас куда угодно перенесу. А теперь ведите меня куда-нибудь, где мы можем поговорить хорошенечко, пожалуйста.
— Мне оставить вас одних? — спросил Рэй, почему-то улыбаясь.
А я… я решила, что раз уж Лейе позволяет себе обнимать меня, хотя мы почти незнакомы, то я точно могу обнимать собственного мужа. Поэтому молча подошла к нему и стиснула в объятиях, кажется, закапав камзол слезами. И тихо пробормотала:
— Никто никогда не делал для меня больше. Я… спасибо, — поцеловала его в шею, и отбежала.
Лейе, как ни странно, тактично смотрела в другую сторону, и никак не комментировала. Я же ответила на его вопрос:
— Если можно, да. Нам о многом нужно поговорить.
Рэйнер кивнул, и молча ушёл в сторону своих покоев. А я повела Лейе в кабинет, который выделил мне супруг. Стоило спине Рэя скрыться, как эльфийка снова заговорила.
— Наверное, стоит тебе рассказать, как мы познакомились с твоим отцом… и если Реланское высочество ещё не вернулось обратно в Империю, то потребовать у него, чтобы эту сволочь судили по имперским законам. Ты не знаешь, чешуйчатый принц ещё здесь?
Я покачала головой:
— Мне уж точно не рассказывают, кто и когда появляется здесь, особенно из иностранных монарших особ. Я и герцогиня-то сомнительная, больше магии учусь, чем править, — я улыбнулась, хотя это было неправильно.
Лейе, впрочем, согласна не была:
— Ну почему сомнительная, что боевая магия, что целительская — это ценные дары, и очень пригодятся твоим подданным. А править… ну я умею, допустим, но ничего интересного в этом нет, и само по себе умение раздавать ценные указания ещё никого в этой жизни не спасало.
Мы как раз дошли до моего «кабинета», и она воскликнула:
— О! Это ты здесь тренируешься! Верно же?
Я кивнула:
— Да, хотя не только. Я здесь учусь, отвечаю на письма, иногда даже просто сижу и думаю о своём. А почему ты так решила? Как поняла?
— Да в смысле как поняла, сюда входишь — и родная магия как будто обнять пытается. Такое разве пропустишь? — она посмотрела удивлённо. — Нет, ты, конечно, и без меня учишься, но самые основы у вас тут просто не знают, а драконы с эльфийским даром сталкиваются редко. У меня-то помимо дайнеке была и эльфийская учительница. Правда, сильно постарше моего. Это было до эпидемии… — она вздохнула. — Впрочем, нет, не будем о грустном!
— А о чём будем? — не стала настаивать и задавать неуместные сейчас вопросы. Какая бы там ни была эпидемия, и что бы ни случилось — для Лейе это явно было болезненной темой. Так к чему её ворошить?
Но кто бы мог подумать, что мой в целом невинный вопрос приведёт к тому, что она начнёт столько всего рассказывать! Эта женщина невероятной энергии и ума была знакома и с королевой Ортана, и с императрицей Золотого Древа. Обе были эльфийками, только намного старше, чем Лейе, и обе имели огромное влияние, и не только из-за статуса мужей, но и сами по себе.
Глава 33.5
Эти знакомства подарил ей именно характер. Яркий и огненный. Лейе не лезла за словом в карман, и всё время норовила кому-то помочь, судя по тем байкам, которые она мне успела поведать. Но и про отца она рассказала тоже.
Двадцать лет назад она влюбилась в молодого мужчину с яркими голубыми глазами и мечтательным взглядом вдаль. Она думала, что они поженятся по драконьему обряду, и проведут вместе её длинную жизнь, но он постоянно откладывал свадьбу. То говорил, что лучше её справить, когда кончится посольский срок — отец был атташе при драконьем императоре, и должен был провести там несколько лет. То рассказывал, что не достоин такой бесконечно красивой и невероятно могущественной женщины.
То и вовсе отмалчивался, и обижался, что у них всё хорошо, а Лейе поднимает такую болезненную для него тему. Ведь не может же он взять в жёны кого-то вроде неё, когда сам он никто! Ему нужно сделать что-то значимое, прежде чем брак станет в его понимании возможным.
И, конечно, ни одного грубого слова насчёт своей расы, Лейе никогда не слышала. Отец молился при ней Светлейшему, справлял все положенные обряды, даже рассказывал ей о том, что и как у нас принято, но иначе чем «прекраснейшей» и «несравненной» он её не называл. Я могла в это поверить, потому что Белинде он тоже никогда и ни в чём не перечил, и со всеми её идеями соглашался. Так он поступал и с Лейе, разве что та вела себя несколько иначе.
Могла вспылить, особенно когда речь заходила о свадьбе, могла даже поднять ветер или зашвырнуть что-то в стену магией, но никогда не бросалась оскорблениями, судя по тому, как она об этом говорила. Лейе когда-то очень стыдилась, что обозвала отца нерешительным болваном, который тянет на ровном месте, пока дни его жизни утекают сквозь пальцы, словно песок. Теперь-то она понимала, что дело было не в нерешительности, просто отец уже был женат. Я тогда не выдержала и спросила:
— Но ведь это же никак бы не отследить? Что он женился снова не в храме Светлейшего, а по драконьему обряду? И при чём тут дни его жизни?
— Узнаю в тебе себя, — улыбнулась Лейе. — Я тоже всегда хотела всё знать. Драконий обряд не простая свадьба. Он связывает жизни, и вплести себя и супруга в него можно лишь единожды. Для долгоживущих это единственный способ счастливо жить в браке с человеком, пустынником или полуэльфом. Никто не хочет терять близких, особенно любимого супруга. Поэтому давным-давно один из старших драконов поспорил с богами и выиграл — даровав всем нам возможность влюбляться без страха немедленно потерять. Я принесу тебе эту легенду, сборник с нею у меня с собой. Но у обряда есть некоторые особенности. В частности, он не смог бы жить супружеской жизнью со своей злобной гидрой, так что и согласиться на моё искреннее предложение не мог. Глупец, как по мне. Мог бы выбрать меня, тогда ты росла бы с любящей мамой, а он не был
