Но старик, насупившись, бросил на него такойсердитый взгляд, что Снабби испуганно отпрянул назад.
— Нас с Джимом выпороли за то, что мы тудаходили, — сказал он. — Мы, дурачки, хвастали об этом по глупости. И мистер ПолДоурли, которому тогда принадлежал Холл, поймал нас и порол до тех пор, пока мыпощады не запросили. Сказал, если мы проболтаемся о том, что видели, он насвыгонит из деревни Ринг о'Беллз и вышлет далеко, в чужую страну, где мы будемработать, как рабы. Поэтому мы с Джимом держали язык за зубами. Больше я проэто никому не скажу ни слова. Почем я знаю, что вы мне сделаете? Да и вообще,кто вы такие? — он повысил голос и едва не вывалился из кресла.
— Но... вы же знаете, кто мы, — испуганнопроговорила Диана. — Мы просто дети. Ваша внучка вам же все про насрассказала... Как нас зовут и все такое... Мы бы никогда ничего не сделали вамво вред.
Но старик, видимо, настолько ушел в свое прошлое,что уже не мог понять, в каком времени находится. Откинувшись на подушки, онопасливо смотрел на детей.
— Вы кто такие будете? Все время чужие людиприходят, надоедают мне, все выпытывают про мои тайны! Пристают, лезут не всвои дела и нервируют меня!
Его раздраженный, перешедший в крик голосуслышала внучка. Матушка Хаббард тут же поспешила к нему на помощь.
— Ну что ты, дедушка. Успокойся! Не надо такволноваться. А вы, ребята, не пугайтесь. Он, наверное, рассказывал вамкакую-нибудь из своих историй? В таких случаях он всегда страшно волнуется.
— Он подумал, что мы к нему пристаем и выпытываемего секреты, — проговорила Диана, чуть не плача. — А нам просто было интересно,вот и все.
— Ну конечно, интересно, — кивнула матушкаХаббард. — Не стоит так расстраиваться. В свое время дедушка не всегда поступалправильно, и временами его мучает совесть, бедняжку. Когда так происходит, он исам очень пугается. Но скоро он забудет об этом.
Женщина усадила старика обратно в подушки иувела ребят в дом.
Оказавшись в комнате, друзья огляделись в надеждеувидеть какие-нибудь старинные книги. Спрашивать о них прямо сейчас, послетого, как расстроился дедушка, ребята не решились.
— Мне сейчас нужно к нему вернуться, — сказаламатушка Хаббард, провожая их к выходу. — А вы приходите в другой раз, если захотите.Буду вам рада.
Глава VIII. УТРО В ДЕРЕВНЕ
Взбудораженные услышанным, ребята молча брелипо дороге. Обе собаки восторженно носились вокруг. Они чуть с ума не сошли отрадости, когда их наконец отвязали, хотя матушка Хаббард еще раз угостила ихкосточками, чтобы немного отвлечь и утихомирить. Так и не сказав друг другу нислова, они подошли к Ринг о'Беллз-холлу.
Ребята остановились, глядя на большой старыйдом.
— Не хотела бы я здесь жить, — поежиласьДиана. — Такие узенькие оконца, темень внутри, каменные полы и стены, холодина— бр-р! Должно быть, для жилья этот дом был очень неудобным.
— Да еще в любой момент жди, что зазвонятколокола! — добавил Снабби. — Я бы испугался до смерти. Ну как они моглизвонить сами по себе, эти колокола? .Кто-то же все-таки дергал за веревки,правда? Потому что на самом деле само по себе ничего не случается.
— Давайте лучше поговорим о чем-нибудь другом,— передернула плечами Диана. — Я считаю, все эти истории просто придуманы, воти все. В жизни такого не бывает.
Из дома вышла та самая женщина, котораяпроводила для них экскурсию, и начала подметать дорожку. Она заметила стоящих напротивдетей и неприветливо кивнула им.
Чудик тут же бросился к служительнице и запрыгалвокруг в своей обычной дружеской манере, но она сердито замахнулась на негошваброй. К щеткам и швабрам Чудик всегда был неравнодушен. Он подпрыгнул,пытаясь схватить ее зубами, уверенный, что женщина просто играет с ним.
Тут и Чубик решил поучаствовать и тоже подскочилк ним. Теперь уже женщина рассердилась по-настоящему и, похоже, даже немногоиспугалась. Она стала яростно отбиваться шваброй, но достигла этим совершеннопротивоположного результата — собаки прямо-таки взбесились от радости.
— Чудик! Чубик! Ко мне! — скомандовал Роджер.
Собаки послушно вернулись, а женщина с раздражениемпосмотрела на ребят.
— Не приводите больше их сюда, а то я на васпожалуюсь, — сказала она с угрозой в голосе.
— Кому, если не секрет? — заинтересовалсяРоджер. — Вы уж скажите нам, пожалуйста! Может быть, вы пожалуетесь на насмистеру Доурли? Если так, было бы приятно с ним познакомиться. Мы бы с радостьюзадали ему несколько вопросов про подземный ход.
Перестав мести, женщина внимательно посмотрелана Роджера.
— Про подземный ход? Какие еще могут бытьвопросы? Вы же видели его, не так ли?
— Видели. Но вы сказали, что он заканчиваетсятупиком, а мы слышали, что это не так, — сказал Роджер.
— Значит, то, что вы слышали, неверно. Все таки есть, я видела это своими глазами! Подземный ход замурован, так что его и ходом-тотеперь не назовешь. Он заканчивается тупиком.
— О-о! — разочарованно вырвалось у Роджера.Казалось, больше он ничего не мог выговорить.
О таком варианте он раньше не подумал. А ведьтак бывало нередко — подземные ходы замуровывали после того, как в них отпадаланеобходимость. Вероятно, именно так случилось и с этим, в особенности еслиучесть, что Ринг о'Беллз-холл был теперь своего рода музеем, а не жилым помещением.
— А вы сами-то знаете, куда вел этот ход? —спросил Снабби.
— Никуда он не вел, — поспешно проговорилаженщина. — Там обрушился потолок, все завалило и никто не мог пройти.
— Но ведь раньше он куда-то вел? — не отставалот нее Снабби.
— Думаю, этого никто не знает, — ответилаженщина, вновь принимаясь за работу. При этом она с опаской поглядывала наЧудика и Чубика, которые не сводили алчных глаз с ее швабры. — Думаю, им летсто уже никто не пользовался. А сейчас — кому захочется обследовать старыйразрушенный подземный ход? Там везде потолок того и гляди рухнет.
— Значит, ход довольно длинный? — заметилРоджер.
Женщина не ответила. Она только раздраженнофыркнула и, стряхнув пыль со своей швабры, исчезла в темном вестибюле дома.
— Бывают же такие вредные тетки, — вздохнулаДиана. — Хотя, наверное, она права. Подземный ход стал опасным, им никто непользовался, и его замуровали, когда дом стали показывать всем желающим. Можнопредположить, что в старом доме давно никто не жил и все было в ужасном состоянии.Потом, наверное, какое-нибудь историческое общество купило его и открыло дляэкскурсий.
— Чудной он какой-то, этот дом, — сказалСнабби. — В комнатах столько всяких старинных, давно забытых вещей, мебели...Кажется, как будто все это дремлет.
