Мама Алена отнесла клиентам за девятым столиком закуску и вернулась к ребятам.
— Ну, как ты себя чувствуешь? — спросила она. Ее карие глаза лучились теплотой и участием, как и глаза Алена.
— Гораздо лучше, — солгала Хай Лин. — Не знаю, что со мной случилось.
— Ты уверена? У тебя все еще бледный вид. Думаю, ты должна позвонить родителям. Или, хочешь, я позвоню?
— Нет! — воскликнула Хай Лин. — Вряд ли они дома.
— Тогда, может, друзьям? Кому-нибудь, кто позаботится о тебе, пока ты не придешь в себя.
— Я уже пришла в себя.
Мама Алена нахмурилась.
— Но… Ой, прости, я даже не знаю твоего имени. Меня зовут Мари Ренар.
— Хай Лин.
— Так вот, Хай Лин, ты чуть не упала в обморок. Без причины этого не бывает. И если уж тебя угораздило упасть в моих дверях, я не могу позволить тебе просто так уйти и свалиться в обморок где-то еще. Конечно, ты и сама это понимаешь.
Хай Лин попыталась было встать, но мягкая рука Мари Ренар остановила ее.
— Пожалуйста, хотя бы отдохни еще немного. Может, чашечку чая?
Чай. От одного этого слова ее охватила волна нетерпения. Зеленый чай, приготовленный мамой или бабушкой, придающий сил, когда ты болен, бодрящий, когда ты устал, и успокаивающий, когда ты взволнован. О да, она хотела чаю. Пусть даже чаю, приготовленного чужими людьми.
— Да, пожалуйста, — ответила она, снова откинувшись на спинку стула. — Я очень хочу чаю.
— Ален заварит его для тебя. Хорошо, Ален? Положи в чашку сахар — это бодрит.
— Хорошо, мам.
Приготовление чая не отняло у него много времени. Но это был не зеленый чай, какой заваривала мама Хай Лин, а какой-то особенный — золотистый, ароматный горячий чай. Девочка взяла чашку двумя руками, словно это была пиала, и поднесла ее к губам, давая теплу и курящемуся пару окутать ее лицо.
— Ты что, сбежала из дома?
Хай Лин резко подняла голову, и атмосфера умиротворения, созданная чаем, улетучилась. Ален глядел на нее блестящими от любопытства глазами.
— Нет, — ответила девочка. — С чего ты взял?
Он задумчиво склонил голову.
— Ну, не знаю. У тебя вид какой-то… бездомный. И ты явно не хотела, чтобы мама звонила твоим родителям.
«Если бы только я могла позвонить им, — подумала Хай Лин. — Если бы я могла им позвонить и папа мог приехать и забрать меня домой». И хотя папа всегда уверял, что на их маленькой экономичной машине можно доехать куда угодно, ему вряд ли удалось бы добраться на ней сюда.
— Это не так просто объяснить, — сказала Хай Лин, и это было явное преуменьшение. — Но я не сбежала. Я просто… немного заблудилась.
— Можешь переночевать у нас, если хочешь, — предложил Ален. — В свободной спальне. Мама наверняка разрешит.
Хай Лин вовсе не была уверена, что Мари Ренар, при всей своей отзывчивости, пустит в дом первого встречного. А если даже и пустит, то обязательно будет задавать вопросы. Вопросы, на которые Хай Лин не сможет ответить. И если в Холлифилде все так, как в Хитерфилде, значит, здесь тоже есть своя полиция и своя служба социальной защиты детей.
— Это очень мило с твоей стороны, — ответила Хай Лин Алену, который все так же неотрывно рассматривал ее, словно она могла исчезнуть, стоило ему только отвести взгляд. — Но мне и правда нужно идти. Отсюда-то я найду дорогу домой. К тому же, мне намного лучше.
В этот момент она заметила, что Мари Ренар разговаривает по телефону у дверей кухни. И разговаривает, видимо, довольно давно. Женщина старалась говорить тихо, но звук — это, в конце концов, всего лишь колебания воздуха, а уж с воздухом-то Хай Лин была на ты. Ей ничего не стоило увеличить громкость.
— …никого, подходящего под это описание? Очевидно, она в шоке или больна, и я думаю, что…
— В последние дни к нам не поступало запросов о потерявшихся детях.
— Не могли бы вы прислать кого-нибудь сюда? Может быть, врача или человека из службы соцзащиты? Она сказала, что родителей нет дома, а я не нашла в телефонной книге никого по фамилии Лин.
— У нее есть какие-нибудь повреждения?
— Физических нет. Скорее, она потрясена. С ней явно что-то стряслось.
— Попробуйте уговорить ее задержаться. Я пришлю к вам машину… в течение пятнадцати минут.
Хай Лин встала. При этом она задела коленкой стол, чашка пошатнулась и чай чуть не вылился на скатерть.
— Мне пора идти, — сказала девочка. — Спасибо за чай.
— Подожди!..
Но Хай Лин не хотела ждать. Она не хотела покорно сидеть тут до тех пор, пока не появятся люди в униформе и в белых халатах с кучей вопросов, на которые она не могла ответить. Она толкнула входную дверь и выскочила на улицу, не обращая внимания на встревоженные крики Мари Ренар.
— Стой, Хай Лин, ты куда?
Она не знала. Она была убеждена лишь в одном: нужно каким-то образом отыскать путь домой.
Глава 8 Дом Гагата
— Вы понимаете, что произошло?
Ирма почти с раздражением посмотрела на Тарани. Было ужасно жарко, она чувствовала слабость и головокружение и в этот момент мало походила на обычную, веселую и добродушную Ирму.
— Совы исчезли, вот что произошло, — мрачно ответила она.
— Да, но догадываетесь ли вы почему? — не унималась Тарани.
— Вообще-то говоря, нет. Наверное, я слишком тупая, чтобы догадаться. Так просвети же нас, о мудрейшая!
Вилл бросила на Ирму укоризненный взгляд.
— Хватит уже разводить эти разговоры типа «я такая тупая»! — заявила она. — Еще раз скажешь что-нибудь в этом роде, и я заставлю тебя выпить «Манго Маримбу».
Несмотря на недомогание, Ирма не смогла сдержать смеха.
— Мне сейчас, пожалуй, даже «Манго Маримба» сгодилась бы, — заметила она. — По крайней мере, в автомате она была прохладная. А мне ТАК хочется пить.
Корнелия смотрела на подруг, удивленно приподняв брови.
— А как, позвольте узнать, этот омерзительно приторный напиток связан с умственными способностями Ирмы? Или, вернее сказать, с их отсутствием?
— Ты хочешь сказать, что ты знаешь, как совы превратились в ворон? — перешла в контрнаступление Ирма.
— Вообще-то нет, — пожала плечами Корнелия.
— Ладно, — отмахнулась от них Вилл, — давайте лучше выслушаем Тарани.
— Да вы сами подумайте хорошенько, — Тарани обвела рукой пустую площадь с сотнями наблюдавших за ними ворон. — Ирма уже обо всем сказала: раньше это был Город Сов, а теперь его можно назвать Вороньим городом. Кто скажет, почему раньше он считался Городом Сов?
