Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Единственными влиятельными феодорийцами, не княжеского рода оказались Георгио Терселле (Georgio Terselle) и Георгио Ваша (Georgio Vacha) проявившие себя в войне и политике Готии и колонии-консульства Чембало генуэзцев в начале 15-го века. Логичным становится предположение, что род Георгио, вассалов князей Феодоро, имеет имения где-то рядом с крепостью Чембало, а так как замок Камара Исар на горе Хаоса (Каю) имеет имя рядом находящейся деревни Камара, то и владетель этих мест, должен иметь фамилию, которая созвучна с названием деревни. Соответственно наследников рода Георгио возможно объявить из рода владетелей Камара. Ну не будут же княжеские отпрыски охранять границы княжества. Далее все более, менее просто. Замок явно готической постройки, не эпохи ренессанса и прочего т.п. а именно - ГОТИКА.
Получается, что владельцы замка на горе, деревни или еще какой нибуть деревеньки рядом с начальными буквами как у горы Каю, например Камара и Карань, в соответствии с летописями (при которых османцы вырезали всю аристократию княжества), явно не выжили. Иначе бы они как-то отстроили наследные владения.
Раз готские владетели, из рода владетелей до османского вторжения, не отстроили замок, а мангупские владыки на них не обратили своего внимания, то настоящий авантюрист с неизвестным происхождением, может вполне обоснованно описать владения на словах, подкрепив легенду передаваемым по наследству планом схемой, сродни карты 'Острова Сокровищ' Роберта Стивенсона.
Так и получился у главного героя - предок из рода Георгио владетелей Камара, вассалов князей Феодоро, еще до османского нашествия.
Теперь берем шариковую ручку, и наносим план с поясняющим маршрутом, как добираться до владений. Датируем полученный документ, каким нибуть 1480-м годом. Дополнительно, наносим на план, южную часть Крыма, Севастопольскую бухту и Инкерман, реки Черная и пути к горе Каю, через деревни Чоргунь и Камора, с ориентирами в виде Чоргуньской башни, святого источника, замка и церкви на вершине горы, с двух сторон огражденной каньонами реки Черная и его притока Сухая. Документ, исполненный на бумаге, которой еще нет возможности производить в 16-м веке, слегка старим и получаем старинный план, в стиле Стивенсона и его 'Острова сокровищ'.
Далее батюшка из крепости Ачи-Кале посылает письмо митрополиту, с благой вестью, что один из сынов ортодоксальной церкви истинно Готийской митрополии, вернулся домой из далекого Китая, и ищет родственников в Мангупе. Не написать не сможет, а вдруг это проходимец и враг церкви. Потом по запросу в сохранившихся летописях и церковных книгах. Без всяких вдруг документы с именами Игорь и Владимир - имеют древне германские (читаем как готские), варяжские и древнегреческие и прочая, и прочая.
Игорь, он же Ингварь, он же Гоша или Гарик, а тот созвучен с Георгием, значит имя также Феодорийского происхождения, не только как готский Ингварь, но и как греческий Георгий. По отцу Владимир, он же Теодемир, Валамир, Видимир - готские, тоже вестготские имена. Не надо даже говорить о Рюриковичах.
Что там по старинному, плану и предка по имени Георгию Терселле? Вот это да! Села на осликов пара монахов и по старинному плану оказались у развалин замка на вершине горы, у подножья которой есть источник Иоанна Предтечи возле христианского селения Камары. В летописи города Кафа во времена 1411 года и 1421 года были послы от владетелей Феодоро их вассалы из рода Георгио. Оказывается - в 1411 году в княжестве Феодоро был полководец Georgio Terselle, и очень даже может быть, что внук вассала князей Феодоро греческого происхождения по имени Марка мог воспитываться князем Константином сопровождавшего княгиню Софью в 1472 году в Москву.
Теперь проверяем запрос по линии вассалов новоявленного сеньора из феодорийской аристократии тех лет. Прозвища Юрий, Федор и Александр и Афенди, в переводе на готские и греческие, одни из самых распространенных в деревнях вокруг горы Каю - Йури, Тодор, Алекси и Александр, Афендике каждый второй и третий в селах Камаре, Карани и Чоргунь и даже Бандази с Триандафилами - заявили, что также были потомственными вассалами сеньоров замка Камаре, что на горе Каю.
Монахам из монастыря не удалось спрятать причину интереса митрополита историей расположенной в горной местности деревни и замка над ней. Весть о появлении наследника владетелей Камара всколыхнула окрестности, особенно отца Стефана священника Камара и Чоргунь, ведь это сразу же меняет статус прихода. Из числа жителей прихода нашелся даже столетний дедок, по имени Тодор Триандафил, который когда-то видел владетеля замка на горе, он, конечно же, сможет опознать его наследника, правнука господина - высокого блондина поднимавшего коня на плечи.
В монастырь монахи возвращались уже в сопровождении почтенного старца Тодора Триандафила, сопровождаемого его внуком Косте сыном Тодора, зрелым мужем Трифо Йури и приходским священником отцом Стефаном. Собранных общиной двух деревень денег хватило на аренду рыбацкого баркаса, который уже через сутки, после общения с архиереем Констанцием вышел в море, везя на борту кроме почтенного старца еще и монаха Димитриу привлеченного к расследованию митрополита, в крепость Ачи-Кале.
Еще один монах, побывавший на горе Каю, и проводивший расследование, вместе с письмом митрополита убыл в город Кафу, во дворец принцев феодоритов, на встречу с Касым-беем, владетелем Мангупа бейлербеем Кафы, 'черкесом' по национальности и амингуитскими принцем. Весть, о появлении единственного, наследного, вассала, старой, еще до османской эпохи, утаить от наследников князей Феодоро не получится. Да и нет необходимости.
Почему единственного, да потому, что спустя сто лет после завоевания княжества Феодоро в 1560 году существовал единственный отряд готов-мушкетеров в составе 800 стрелков руководимых лично амингуитскими принцами. Мушкетеры крымского региона, придаваемые периодично в подчинение крымскому хану, в отличие от французских набирались из состава крестьян - крымских готов, именуемых в документах как 'янычары из Кафы', крымские стрельцы или ханскими стрелками-тюфенкчи.
Проверить образование новоиспеченного вассала не составляет труда - знания и ученость лежат на поверхности, о чем и отписал митрополиту отец Михаил.
В любое время любой правитель ищет новые кадры, способные решать задачи более высокого уровня, чем подай, принеси или пойди, порубись саблями. 'Кадровый голод' в любой эпохе и времени - неизбежная составляющая работы любого управленческого аппарата.
Что-то удивительное происходило и в крепости Ачи-Кале. После захвата крепости днепровскими казаками в 68-м году прошло всего полтора года, и население крепости пока составляло всего около двух тысяч душ в основном имеющие отношение к гарнизону крепости и слуг офицеров гарнизона. Христианская община вместе с армянской составляла всего чуть более пары сотен жителей, еще полусотня торговцев, то прибывающих в город, то убывающих к новым торговым городам. Иногда, крепость у моря посещалась ставкой хана Дивей-мурзы, или маленькими кочевьями переселявшихся в северное Причерноморье ногаев.
Появление в маленькой христианской общине крепости обеспеченного дворянского отпрыска вызвало немалый переполох. Ранее самыми обеспеченными прихожанами церкови, были - один торговец, несколько кузнецов и кожевников. Пара семей рыбаков, и несколько вдов, выполняющих функции крепостных прачек еле сводили концы с концами, и как таковые погоды в общине не делали. На представителя более высокого сословного ранга, почти мгновенно возлагается не только первое и почетное место среди молящихся в храме по воскресеньям, но и соответственно представление общины и защита ее интересов в среде администрации крепости и ее высшего начальства, в среде аристократии крепости. Попасть на прием к бею крепости иноверцу торговцу или ремесленнику, намного труднее, чем обязанного участвовать в общественной жизни высшего общества крепости, города и эйялета представителя тимариотов (дворян) османской империи, даже, если он и не относится к мусульманской общине.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
