* * *
Сара бежала прямо вперед, не думая ни о чем, кроме того, чтобы убежать как можно дальше. Между высокими кирпичными стенами извивались узкие затененные улочки, которые иногда сужались так, что по ним могли пройти только два или три человека, или груженый осел. Под изумленными взглядами прохожих она, не замедляя бега, скользнула между мешками и корзинами странствующих торговцев.
Наконец, запыхавшись, она добралась до городской стены царского города Ура, вдоль которой проходил большой канал с тысячей ответвлений, подающих воду Евфрата в храмы, в царские дворцы и в дома знатных горожан. На западе и на юге он через открытые ворота опоясывал благородный город, как остров, отделяя его и очищая от грязи нижнего города, где жил простой люд.
Съежившись в тени стены, Сара пыталась разглядеть в толпе слуг или рабов, которых отец, несомненно, послал ей вдогонку. Она не увидела ни одного знакомого лица. Должно быть, они были так ошеломлены, что она была уже далеко, когда они бросились на ее поиски.
Сейчас она должна как можно быстрее добраться до каких-нибудь ворот. Сара колебалась. Позволят ли боги ей выйти за пределы городской стены?
Должно быть, Сара выглядела странно в кое-как наброшенной тоге с кисточками, с разошедшимися складками, с подкрашенными сурьмой глазами, с распустившейся от бега прической! Она представляла себе удивленные взгляды стражников, которые неусыпно следили за всеми входящими и выходящими из благородного города.
— А если вернуться в дом отца? — подумала Сара. — Силили поможет мне проскользнуть в мою комнату. Она, наверное, сейчас вся в слезах от тревоги и беспокойства. Она так обрадуется мне. О замужестве уже не может быть и речи, в этом она не сомневалась. Благородный муж, которого выбрал для нее отец, должно быть в гневе и унижении уже покинул их дом. Дом, в котором даже стены сейчас дрожат от гнева Ишби Сум-Узура.
Нет, она не может вернуться. Все кончено. С той минуты, как она увидела на возвышении этого человека, ее мужа, ее решение было принято. Она больше никогда не увидит Силили, не увидит сестер, отца, даже Киддина, о котором она вовсе не сожалела. Ее проступок, который она совершила на глазах у всех, лишил ее семьи. Сейчас самое главное это ускользнуть от солдат, которые с наступлением сумерек, заставляли всех расходиться по домам и выгоняли бродяг прочь из благородного города. Она найдет себе убежище на ночь за стенами города. Сейчас не время оплакивать собственную судьбу. Наоборот, сейчас она должна собрать все свое мужество. Завтра у нее будет время подумать обо всем.
Стараясь шагать как можно более естественно, она вернулась назад и устремилась по узкой малолюдной улочке, где она заметила проход, почти наполовину заваленный обвалившейся стеной, в который она с трудом протиснулась.
Спрятавшись от посторонних глаз, Сара сняла с головы роговые шпильки, на которые Силили намотала ее волосы. Она подумала было расплести косички, но решила, что у нее нет времени, и просто откинула их за плечи. Краем тоги она изо всех сил вытерла губы и щеки, надеясь снять краску. Потом Сара сняла тогу и оторвала подол, с еще висевшими на ней брачными кисточками. Понимая, что совершает непоправимое, Сара забросила их в кусты, быстро перевернула тогу наизнанку, чтобы она казалась менее богатой, оделась и покрыла голову в надежде, что стражники примут ее за служанку из богатого дома и не обратят на нее внимания. Ощутив ранее незнакомое чувство уверенности и даже веселого возбуждения, Сара вышла к каналу и пошла к северным воротам.
Однако через минуту чувство уверенности несколько ослабло.
Городская стена Ура, построенная более тысячи лет назад, была толщиной в пятьдесят человек, и высотой в сто. В царстве Шу-Сина, сына Шулги, такие замечательные стены были еще только в одном городе, в городе Ниппуре. Ворота стены выходили на четыре стороны света. Двери, отделанные бронзой, были такими тяжелыми, что для их открытия и закрытия требовалось пятьдесят человек и волов. Подойдя ближе, Сара заметила стражников с копьями в руках, в шлемах и двойных кожаных плащах, внимательно разглядывавших всех прохожих.
Но боги, видимо, решили облегчить ей путь. К воротам приблизилась шумная процессия, возвращавшаяся в нижний город из великих храмов Сина или Эа. Вслед за музыкантами шли мужчины, неся носилки, на которых лежали цветы и стояли статуи предков. Рядом с ними шли молодые жрицы, одетые в простые тоги служительниц второстепенных храмов, без поясов, без украшений, держа в руках курильницы для благовоний, из которых вырывался горький дым с запахом камыша и смолы. Их сопровождала толпа, и Сара без особого труда смешалась с ней. Никто не обратил на нее внимания, разве только одна молодая девушка удивленно взглянула на нее. Пока процессия проходила ворота, пересекавшие канал, стражники, как им и полагалось, стояли вдоль ворот. У Сары захватило дыхание, пока она шла вдоль прохладных стен, которые были такими толстыми, что ей казалось, что она идет по туннелю, но никто не остановил и не окликнул ее.
С другой стороны стены раскинулись сады и зигзагообразные лестницы, ступени которых были вырезаны в древней стене. И тут Сара увидела нижний город. Множество улочек переплетались и терялись за горизонтом на площади в десятки ров. Вдоль изгибов реки лепились домики, которые можно было угадать по их плоским крышам.
Выйдя за стену царского города, процессия рассыпалась. Мальчишки, дурачась, разбежались в разные стороны. Жители города высыпали на улочки, сопровождая музыкантов песнями, танцами и хлопаньем в ладони. Некоторые пристраивались к носильщикам, бросая на статуи лепестки цветов и благовония или поливая их пивом. Крики, смех и приветствия заглушили песни, и Сара, воспользовавшись суматохой, свернула в первую попавшуюся улочку.
* * *
Некоторое время она шла наугад. Дома здесь представляли сложенные друг на друга кубы, с двустворчатыми дверьми из простого дерева, в некоторых вместо дверей висели занавески. Стены были покрыты белой, смешанной с соломой глиной.
Вокруг ходило много народу. Это были простые люди, одетые в туники или передники и обутые в плетеные сандалии, с серыми от пыли ногами. Они смеялись, окликали друг друга, тащили на себе корзины и мешки, погоняли ослов, запряженных в тележки, груженные камышом и дынями. Некоторые из них с удивлением поглядывали на Сару, впрочем, не выражая при этом особого любопытства. Ей же все это казалось странным и необычным.
За всю свою короткую жизнь она покидала царский город всего несколько раз, отправляясь в великие храмы Эриду. Тогда она вместе с отцом пересекала реку на лодке, чтобы попасть в западную часть города. Нижний город, расположенный к северу от царского города, знатные горожане Ура никогда не посещали. Он не вызывал у них ничего, кроме презрения и недоверия. Служанки рассказывали, что ночами по его улицам бродят чернокожие демоны, звери с несколькими телами, свирепыми мордами и когтями и еще много всяких страшных гадов, внезапно вылезающих из адских подземных пещер.
Жители нижнего города подчинялись власть имущим города Ура, даже не зная их в лицо. Когда Ишби Сум-Узуру требовался какой-нибудь ремесленник или торговец, он обращался к своему писцу, мастеру или регенту.
