— Таланты? Ерунда! — поднимаюсь из кресла и подхожу к окну, на подоконник которого присел Мастер. — Так, небольшая зарисовка... Наудачу.
— У тебя получилось, — спокойная констатация факта.
— Думаешь?
— Уверен.
— Ты присмотришь за Шэролом? — жалобно заглядываю в смешливую сталь глаз своего хозяина.
— Если ты просишь... — улыбка. Добрая и довольная. — Хотя, лучше бы ты занимался им сам.
— Не-а, не могу.
— Почему же?
— Дядя же сказал: мне некогда.
— И чем ты занят, позволь узнать?
— Да так... всяким разным, — сказать ему или нет? И сказав, ничего не потеряю, и, не сказав, останусь при своём. Трудный выбор, правда?
— Столь же важным, как и сегодняшняя... зарисовка? — лукаво уточняет Рогар.
— Примерно. Может быть, ещё важнее.
— Это касается Дэриена? — он, как всегда, зрит в самую суть.
— Частично.
— Поподробнее можно? Ты имеешь в виду болезнь и её виновника?
— Да, если хочешь.
— И?
— Что? — непонимающе встряхиваю головой.
— У тебя есть по этому поводу предположения?
— Почему же предположения... Мне известен человек. И я даже представляю себе его мотивы... Немного. Но гораздо больше меня интересует совсем другое.
— Например? — Мастер мигом серьёзнеет.
— Что ты можешь рассказать мне о Лаймаре?
— О ком? — удивлённо расширенные глаза.
— Первый раз слышишь это имя? Не поверю!
— Не первый, но... Впрочем, постараюсь удовлетворить твоё любопытство.
— Это не любопытство! — возражаю. Может быть, слишком горячо. — Информация нужна мне для дела!
— Ну, разумеется... — хитрая улыбка. — Итак, Лаймар... Сверстник придворного мага — ты с ним уже знаком, как я понимаю... Так же, как и Герис, являлся учеником почтенного Лара, без вести пропавшего более пятнадцати лет назад. Способностями не обделён, и мог бы претендовать на более высокое положение, нежели занимает сейчас, но по каким-то причинам отступился от своих претензий и довольствуется имеющимся. Хитёр, не забывает ни дурного, ни хорошего. Предпочитает держаться в тени, но не упускает случая заявить миру о своих достоинствах.
— А что насчёт его тайных помыслов?
— Помыслов?
— Ну да. На какое из отделений Стражи он работает?
Рогар целых три вдоха внимательно смотрит на меня, потом переспрашивает:
— Почему ты считаешь, что он связан с...
— Хочешь сказать, Лаймар строит козни сам по себе?
— Пожалуй, нет... Но с чего ты взял, что...
— Он, определённо, был или остаётся до сих пор связан с Постоялым Двором. Южного разлива.
— И как ты это определил? — во взгляде Рогара проступает деловой интерес.
— Ты никогда не видел, как «караванщики» пьют taaleh?
— Признаться, нет.
— А я видел. И с уверенностью могу заявить, что Лаймар не только хранит в своём сердце традиции Южного Шема, но и следует им так, как это принято на местном Постоялом Дворе.
— Вполне возможно, — Рогар переводит взгляд за окно и некоторое время молчит. — Вполне...
Возвращаюсь к креслу и накидываю на плечи плащ.
— Уходишь?
— Да. Надо немного пройтись. Развеяться.
— Лучше ляг и поспи до завтрашнего утра.
— Это совет или приказ? — ехидничаю. Напоследок.
— И то, и другое.
— Жа-а-а-аль!
— Это ещё почему? — нет, Мастер не попался на мою уловку, просто ему любопытно, что я задумал.
— Потому! Совету я бы последовал, не задумываясь, а вот приказ... Приказ исполнять не буду, и не надейся!
— Вот как? Нужно напомнить, кем ты являешься?
— В данный момент я являюсь племянником твоего нанимателя, если помнишь!
— Это не продлится вечно, — по тону голоса невозможно понять, сожалеет Рогар по этому поводу или искренне рад.
— Увы, — вынужден согласиться. — Но как только я перестану быть нужен «милорду Ректору», сразу же вернусь к исполнению... прежних обязанностей.
— Неужели?
— Не веришь? А ведь я не...
— Не лжёшь? Знаю, знаю! — Мастер устало машет рукой. — Кстати, раз уж речь зашла о твоей правдивости... Ректор, и в самом деле, твой дядя?
— Нет. Он мой... родственник, но не дядя.
— Хм-м-м-м... И, несмотря на это, ты согласен признавать меня своим хозяином?
— Почему бы и нет?
— Наверное, у тебя с головой не всё хорошо, — осторожное предположение.
— Конечно, не всё! Мёрзнет, между прочим, с такой-то причёской!
Рогар качает головой:
— И всё-таки, не понимаю. Собственно, по какой причине ты выглядишь... так, как выглядишь?
— О, это не моя тайна!
— А чья?
— Эльфийская.
— Даже так? — некоторое недоумение, быстро сменившееся охотничьим азартом. — Уж не того ли эльфа, с которым ты живёшь под одной крышей?
— Отчасти его, отчасти его старшего брата, в основном — Совета Кланов. Но ни капли не моя!
— То есть, не расскажешь? — уточняет Мастер.
— Было бы, что рассказывать... Я и сам ничего не знаю. Честно!
— Ладно, поверю. Так почему ты спросил меня о Лаймаре? В чём он виновен?
— Я что, похож на судью? — обижаюсь, и вполне обоснованно. — Никаких приговоров ещё не вынесено, и вина — даже если таковая имеется — не доказана. Я просто собираю сведения для принятия решения...
— Какого именно решения?
— Пока не знаю. Надо подумать, и подумать хорошенько. Впрочем, если настаиваешь... Кое в чём можно быть уверенным уже сейчас. «Росу» Шэрол получил, скорее всего, с помощью Лаймара. Ученица мага приложила руки к исключению Дэриена из числа наследников престола. Тот же Лаймар, как я понимаю, подсунул в свиту Рикаарда безумную эльфийку...
Умолкаю на полуслове, потому что... Мозаика начинает складываться!
Итак, взглянем на происшедшее под новым углом.
Обиженный Мэвин ищет способ отомстить тому, кто отнял у него внимание сестры. Каким-то образом парень знакомится с Вийсой (кажется, так её именовали?), которая либо прямо предлагает свои услуги, либо в непринуждённой беседе вскользь упоминает о возможности сотрудничества. Скорее всего, действиями магички руководит её учитель, находящий выгоду в болезни старшего наследника престола. Вопрос: какую именно выгоду? Возможно... На Дэриена влиять трудно: мальчик уже вырос, а вот близнецы находятся в том милом возрасте, когда дурные примеры как нельзя заразительны. Лаймар обрабатывает Рикаарда своими методами, стремясь изменить характер принца в нужную сторону. Удачно, кстати, обрабатывает: сам тому свидетель и жертва... К моменту Инициации младший наследник (Рианну вычёркиваем, поскольку она никем не принимается в расчёт из-за своей «неполноценности») должен превратиться в типа с очень неустойчивым и неприятным поведением. В типа, влияние на которого, предположительно, будет иметь только один человек. Почтенный Лаймар.
