Остров был маленький – может, полсотни метров на сотню. Кроме вышки маяка, на острове ничего не было, если не считать несколько деревьев и редкие пучки кустарников. На расстоянии метров пятидесяти от берега на волнах качался катер. Я разглядел, что от носа катера под углом в воду уходила верёвка.
Через минуту первый пилот аккуратно подвесил машину в десятке метров над моторной лодкой и сделал отмашку рукой, показывая, чтобы мы убирались из кабины. Мы вернулись в транспортный отсек. Второй пилот открыл дверь. Я и Сергей Петрович, держась за страховочную сетку, натянутую вдоль стенок отсека, высунули головы в ревущий туман.
Внизу висело облако водной пыли, поднятое воздушным потоком от мощного ротора МИ-8. Сквозь водную завесу виднелся катер, безвольно болтающийся под ударами волн. Мы убедились, что в кокпите катера никого не было. Более того, катер, вообще, был девственно пуст, никаких вещей не было видно, если не считать тёмного прямоугольника, лежащего на переднем сидении, причём водительском, а не пассажирском. Спасательный круг, однако, присутствовал, закреплённый на носу катера.
Катер качался на одном месте, привязанный к уходящей в воду верёвке. Кто-то поставил катер на якорь, после чего таинственным образом исчез.
Я прокричал в ухо Сашкиному отцу:
– Это ведь ваш катер?! Что будем делать?!
Сергей Петрович, ничего не ответив, бросился в кабину. Я посмотрел на пилота, но тот только пожал плечами. Ничего не понимая, я остался стоять у открытой двери, обдуваемый роторным потоком воздуха вперемешку с водной пылью и думал о том, что именно мне придётся предпринять в следующую минуту. Сашка в катере отсутствовал, рюкзака и других вещей там ещё Сашка тащил с собой тоже было не видно. Конечно, вещи могли лежать в носовом отсеке, невидимые сверху, но что-то мне говорило, что их на борту катера нет.
Второму пилоту надоело ждать непонятно чего и он решил закрыть дверь, так как ему приспичило пойти в кабину, а оставить меня одного рядом с дырой в окружающий мир пилот не решался.
– Не закрывай! – раздался крик, слышимый даже сквозь свист лопастей и турбин.
Сашкин отец, выбравшись из кабины пилотов, что-то вытаскивал из угла салона. Что-то оказалось большим рюкзаком, двадцатилитровой металлической канистрой и непонятным мне тюком.
Вертолёт качнулся и плавно заскользил в сторону острова.
Надев дождевик и нацепив рюкзак на спину, Сергей Петрович подошёл к нам и проорал:
– Вертолёт ещё может висеть тут минут двадцать, потом горючки не хватит на возвращение. Я высажусь на остров, доберусь до катера и буду искать, пока хватит бензина. Надеюсь, бензобаки на катере не пустые. Витя, лети домой, ты и так сделал очень много. Если бы не твоя, непонятная мне выходка, или даже две выходки, мы бы так и болтались возле Петрозаводской губы и никогда не нашли бы катер.
– Я иду с вами, Сергей Петрович, – ответил я.
– Витя, я…
– Я иду с вами! – отрезал я. – Вторая пара глаз, смотрящая в противоположный борт, вам точно не помешает. Равно, как и продукты, соль, удочка и примус.
Сашкин отец не нашёл никакого аргумента в ответ, лишь снова покачал головой. Одобрительно, конечно, же.
– Это правильно! – вставил своё мнение пилот. После этого он открыл какой-то шкафчик, вытащил небольшую рацию и протянул её мне:
– Возьмите. Станция не блеск, конечно, но что есть. В случае чего до каких-нибудь рыбаков достучаться можно.
– Спасибо! – ответил я, убирая рацию в свой рюкзак. – Вернёмся – отдам.
– Так куда же вы денетесь? – оптимистично ответил бородач. – Конечно, отдадите!
– Спасибо, мужики! – сказал Сергей Петрович, обращаясь ко всем сразу. – Давайте, бросайте лестницу.
Я, в общем-то, напрягся от услышанного, поскольку, как дитя города, я наивно думал, что сейчас мы нацепим альпинистского типа сбруи, пристегнёмся карабином к тросу и лебёдка нас плавно опустит вниз.
Щас!
Лебёдка существовала лишь в голливудских боевиках, а в нашей суровой реальности вниз была сброшена очень брутальная верёвочная лестница, болтающаяся в нисходящем потоке воздуха как сопля на ветру. Я и на земле-то толком не могу лазать по верёвочной лестнице, не то, что тут! Придётся устраивать цирк с акробатами и клоунами. Однако, Сергей Петрович решительно подошёл к двери и, повернувшись к двери спиной, начал искать ногой первую перекладину лестницы.
– Если не вернёмся через пару дней, – заорал он, обращаясь к пилоту, – вы примерно знаете, где нас искать! Мы будем идти в сторону Петрозаводска, пока хватит бензина.
Пилот кивнул утвердительно.
Сергей Петрович нащупал перекладину и начал медленно опускаться. Канистра с бензином, привязанная к петле из брючного ремня через плечо, висела сбоку от рюкзака и нещадно болталась. И вся эта масса старалась оторвать Сашкиного отца от лестницы и делала спуск по веревочной сопле равносильным подвигу.
Подождав, пока Сашкин отец спустится на пару метров, свою часть подвига начал выполнять я. Мне было легче по причине более компактного телосложения и наличия всего лишь одного рюкзака. Хотя и очень тяжёлого.
Вертолёт висел в небе над нами огромной тушей дракона-громовержца, сюрреалистически невозможный, посылающий вниз поток воздуха, по силе воздействия похожий на мощный водопад. Первый пилот знал своё дело как надо – тяжёлая машина замерла над одной точкой как приклеенная, несмотря на сильный ветер. Вцепившись в очень хрупкие на вид перекладины, стиснув зубы, метр за метром мы спускались в водно-пылевую бездну. Наконец, Сашкин отец добрался до земли и спрыгнул с лестницы, после чего тот же цирковой номер повторил я. Мы дали отмашку и лестница стала втягиваться наверх. Второй пилот, высунувшись из двери и подтравливая верёвку, опустил нам тот самый непонятный тюк. Как только мы отцепили его, второй пилот показал нам руку с большим пальцем вверх, и вертолёт пошёл вперёд с набором высоты.
А ещё через минуту мы с Сергеем Петровичем остались один на один с ветром, маяком и качающимся на волнах катере.
– Как мы доберёмся до катера? – спросил я.
– На резиновой лодке.
Ну да, как же я сразу не догадался, что это за тюк? Резиновая лодка, что же ещё!
Вдвоём мы достаточно быстро надули лодку “Нырок” и отнесли её и остальные вещи к каменистому берегу.
– Витя, лодка маленькая, поэтому мы сделаем вот что, – сказал Сергей Петрович. – Первым рейсом я отвезу тебя, потом вернусь за рюкзаками и канистрой. Так будет безопаснее, мало ли что случится с якорем, ты на вёслах не дашь катеру разбиться об камни.
– Ага, разумно, – ответил я.
