Мы подъехали к домику, где находились администратор и охранник. Спросили, какие у них условия. Нам сказали, что плата только за вход. Умеренной по тем временам считалась плата 150 рублей с человека. Условие: рыбу этого года не брать – отпускать.
– Что, они с паспортом плавают? – для шутки спросил я.
– Да нет, вы сами заметите по размеру, – ответил администратор.
– А какие размеры?
Администратор, как настоящий рыбак, сразу же показал. Левую руку он выставил вперёд, а ребром правой руки показал чуть выше ладони.
– Такие, к примеру, они сейчас. Их отпускайте, они ещё маленькие. И четырёхкилограммовых отпускайте. Четырёхкилограммовые – это маточники. Поскольку мы здесь не осушаем пруд, нам желательно часть своих маточников иметь. А щуку, окуня – это даже поощряем. Чем больше поймаете – тем лучше… Время? До того как начнёт темнеть. На ночь нежелательно оставаться здесь.
Мы поехали на другую сторону пруда, где подходила лесозащитная полоса. Я помню, в 50-е годы для посадки лесополос мы собирали косточки от абрикосов и глядичи, или, как она у нас называлась, бароновская акация. Это мощное дерево с твёрдой древесиной. У него такие рожки, напоминающие стручки гороха, но довольно большие, длинные – полуметра достигают в длину и больше. Когда созревают, они становятся тёмно-коричневого цвета. Этот стручок как бы делится вдоль пополам. В нижней части – зёрнышки. Вначале, естественно, они зелёные. Внутри – желатиновая оболочка. Нам нравилось её есть. А в верхней части, когда стручок поспевал полностью, находилось что-то сладкое, которое по вкусу и цвету отдалённо напоминало мёд. Поэтому мы, не зная, как это называется, так и прозвали это – «мёд».
Когда стручок окончательно созревает, зёрнышки становятся плотными, тёмно-коричневого цвета, похожего на кофе. На эту акацию практически невозможно залезть. На стволе и на ветках растут громадные колючки. Причём длина колючки может достигать и тридцати, и даже сорока сантиметров. Она, как ёж, пучками растёт.
В Новокубанске совхоз занимался садоводством. Там все сады были огорожены живой зелёной изгородью. Так вот эта изгородь была посажена из этой вот глядичи. Её подстригали где-то на уровне роста человека, может, чуть повыше. Оставляли там одиночные деревья метров через пять, через десять. Эта изгородь получалась абсолютно непроходимой. При любом желании пройти было невозможно, поскольку она так заросла колючками, что была надёжнее колючей проволоки. И вдоль дороги также с обеих сторон была непроходимая изгородь.
К этому пруду подходила лесозащитная полоса, и она вдоль пруда тянулась метров на двести. Мы подъехали, вышли из машины и облюбовали место.
– Вот два нормальных места будет. Хочешь – справа, хочешь – слева, – сказал брат.
Я не знаю, как у кого, но меня перед рыбалкой охватывает азарт, если можно так сказать – зуд. Мне хочется как можно быстрее забросить удочку. Подъезжаешь, и вот она – вода. Прямо тянет забросить быстрее удочку. Вот и сейчас меня охватило такое же чувство. Тем более что приехал из Питера и на прудах ещё не ловил. Я взял удочки, наживку и пошёл. Место, конечно, красивое.
Здесь довольно крутой берег, мешают немного деревья, но, думаю, приспособиться можно. Можно забрасывать. Я раздвинул удочку, примерно установил глубину подходящую, надел червяка и забросил. Только взялся за вторую удочку, как вижу, что поплавок шевельнулся – пошёл под воду. Я подсёк и поймал сазанчика. Сазанчик, как выразился администратор, был рыбой «этого года». Жалко было отпускать, но договор есть договор. Пришлось его отпустить.
Я нанизал побольше червей на крючок в надежде на то, что авось покрупней возьмётся, и забросил немножко подальше от того места, куда закидывал в первый раз. И опять взялся за вторую удочку. Когда я её уже раздвинул и положил на траву, чтобы нанизать наживку, леска зацепилась за траву. В траве валялось разное: и колючки, и сухое деревце, и ещё разные растения, которые обычно всегда цепляются за леску. Они меня частенько раздражали. Вот василёк, к примеру, у него такие цветы красивые синенькие, его ещё называют цикорий. Но у него такая привычка – вечно цепляться за леску. Этот-то василёк и зацепился за мою леску. Освобождая леску, я в сердцах вырвал этот цикорий с корнем и отбросил прочь. Пока я этим занимался, я совсем забыл про первую удочку. А когда обратил на неё внимание, то поплавка я не обнаружил. Я, естественно, решил подсечь, но не тут-то было. Оказывается, что-то попалось на крючок и утянуло его под корягу. Я подёргал-подёргал и, в конце концов, оборвал. Это было неприятно. Я отложил эту удочку в сторонку, взял вторую и забросил.
В это время брат подошёл к месту, которое он облюбовал. Осмотрелся и вернулся к машине. Взяв секатор и нож, он обрезал ветки деревьев, которые ему мешали при забросе. Потом на том месте, где он будет класть удочку, так же ножом вырезал цикории, которые мне уже навредили. Очистил место от палочек и колючек, принёс стульчик, подставки под удочки, приманку и прикормку. Вначале разбросал прикормку.
Я же в спешке, не подготовив место, уже оборвал одну удочку. Забросил вторую, хотел пойти тоже взять стульчик и подставку. Уходя, посмотрел: вроде бы заклевала. Я резковато дёрнул, и оказалось рано. Я почувствовал, что там что-то приличное было, но что – не знаю. Из-за того, что я резко подсёк, порвалась губа, и моя удочка, поплавок, крючок и груз, как из катапульты, вылетели из воды. Естественно, зацепились за свисающие ветки. В общем, только приступив к рыбалке, я уже две удочки испортил.
Брат на меня посмотрел, ухмыльнулся в свои усы. Азарт у меня уже спал, и я, точно так же, как брат, решил не спеша подготовить место.
Вдруг слышу, что у брата затрещал фрикцион. Он подсёк на макушанку и стал выводить рыбу. Попался первый сазан, где-то килограмма на два. Я помог брату. Потом взял секатор, нож и пошёл готовить себе нормальное место.
Я расположился так, чтобы мне не мешало то дерево, за которое зацепилась моя вторая удочка. Также подрезал те ветви, которые свисали и могли бы мне помешать, подстриг траву, убрал все сухие веточки и колючки. Принёс стульчик, подставки под удочки.
В первую очередь забросил макушанки. Естественно, и приманку разбросал. У нас были запасные удочки. Брат всегда берёт запасные, чтобы не ремонтировать на месте. У него вообще всё в запасе сделано: и удочки, и поводочки. Поэтому я заменил оборванные удочки на другие.
Установил глубину, забросил. Долго ждать не пришлось. Почти сразу поплавок моей удочки утонул. Попался хороший зеркальный карп на килограмм.
Так мы начали рыбачить – спокойно и ненапряжно. Изредка срабатывали макушанки, на которые более или менее крупная рыба бралась: карп, сазан, зеркальный карп…
У меня сработала макушанка. Я подсёк и чувствую: да, что-то приличное там, хорошее. Мне пришлось побороться. На крючке был сазан. Сазан где-то килограмма под три. Одновременно здесь же, на поплавочные удочки, нет-нет да поймается на килограмм сазанчик. А так частенько попадались такие, которых приходилось отпускать.
