Все это встает у меня перед глазами, когда я вновь, спустя десять лет, спускаюсь в подвал. Я уверен, что Грэй не нашел бриллиант, хотя искал его долго, каждый день. Он и купил квартиру ювелира вместе с лавкой, потому что знал – я успел где-то спрятать бриллиант. Но бутылку с недопитой водой могли просто выбросить.
Затаив дыхание, включаю свет в кладовке. Грэй искал и здесь, искал тщательно. Стеллаж пуст. На полу валяются порванные на мелкие куски картонные коробки. Я разгребаю их и нахожу свою недопитую бутылочку с минералкой. Он просто бросил ее в кучу хлама. Осторожно наклоняю. Вода стекает к горлышку, и на дне я вижу поблескивающий бриллиант. Он задерживается всего на несколько секунд, скользит и снова «растворяется» в воде.
Одри спускается на первый этаж. Я стою голый у раскрытого холодильника, в руке у меня бутылочка.
– Ты не спишь? – задает она идиотский вопрос и подозрительно смотрит на меня.
– Пить захотелось. – Откручиваю пробку и делаю несколько маленьких глотков.
Одри обнимает меня, целует, глубоко проникая языком. Она думает, что я спрятал «его» во рту. Ее руки скользят по моему телу, она изображает страсть, ощупывает все что можно, все, где я мог спрятать бриллиант.
– Я устал, – говорю я, – идем наверх.
Одри думает, что я сплю. Она прощупывает всю мою одежду, каждый шов и, конечно же, ничего не находит.
На рассвете я ухожу, прихватив с собой недопитую бутылку.
– Подумай, – говорит мне Одри, – мы можем снова быть вместе.
– Я подумаю, – обещаю я.
– Когда ты снова придешь ко мне?
– Скоро, – говорю я, хотя знаю, что не приду к ней уже никогда.
Хмурое утро, я иду по улице. Я сказочно богат, у меня есть бриллиант. Но это пока только граненый камень, его еще предстоит превратить в зеленые банкноты. Это не так просто сделать – нужно время. А у меня сейчас нет ни цента, даже сигареты не на что купить. И меня усиленно ищут. Единственный человек, который может мне помочь спрятаться, – это Лора. Но я не знаю, где ее искать, у меня даже нет ее номера телефона. Надеюсь на удачу. Если она думает так же, как и я, то мы обязательно встретимся.
По дороге мне попадаются на глаза расклеенные по стенам листовки с моим портретом и надписью «разыскивается». А еще там написано, что любой, передавший меня в руки полиции, получит вознаграждение в двести тысяч. Неплохо они оценили мою голову.
Утренний смог заволакивает квартал. Я вхожу во двор заброшенного дома. Того самого, куда мы выбрались с Лорой из канализации после побега. Под растрескавшейся стеной на деревянном поддоне сидит она. Бедная девочка. Не побоялась провести здесь ночь. Лора срывается с места, бросается мне на шею.
– Я была уверена, что вы придете сюда, мистер Ларни. Ждала вас. Вам надо спрятаться. Вас повсюду ищут. Они даже проституткам раздали ваш портрет. Назначили за вас награду.
– Я знаю это, милая. Спасибо, что дождалась. Ты уже сказала обо мне Полу?
– Он сам узнал. Все только и говорят о вашем побеге.
– Как бы я хотел увидеть его. Но это пока невозможно. Ты должна помочь мне, детка. У тебя снова все получится. Сегодня вечером ты должна позвонить в полицию и сказать, что я прячусь на асфальтобетонном заводе в северном пригороде. Просто позвони и повесь трубку.
– Я сделаю все, как вы сказали.
– Это не все. До этого ты должна сделать еще одну вещь. Ты же художница, скульптор, у тебя это получится…
Я стал так осторожен, что шепчу свой план Лоре на ухо, она кивает.
– Это несложно. Я успею до вечера, – обещает она.
– Ты можешь раздобыть мне оружие?
Лора открывает свою сумочку и отдает мне револьвер. Она не так наивна, как мне казалось. Она готова была защищать себя, сидя в этом пустынном дворе. Я отдаю ей недопитую бутылку минералки.
– Если меня не станет, девочка, вылей эту воду, только аккуратно, подставив ладонь.
Она не спрашивает зачем, она мне бесконечно верит.
* * *
Ущербная луна то и дело выглядывает в разрывах низких туч. И тогда в ее неверном, призрачном свете становятся видны конструкции асфальтобетонного завода. Ажурные стальные фермы. Вышка с кабинкой оператора, кучи щебня и песка, ленты транспортеров. Завод старый, работает от случая к случаю, когда есть заказы. Тут можно неплохо укрыться, если тебя ищут копы.
Я стою на площадке, подо мной поблескивает черным зеркалом прикрытое высоко установленным на стальных опорах навесом битумохранилище. Это что-то вроде огромного бассейна, залитого расплавленной смолой, – единственное место на заводе, где во время простоев поддерживается «жизнь». Битум постоянно прогревается перегретым паром, он проходит по трубам у самого дна бассейна двадцатифутовой глубины. Если не греть его, битум застынет и потом потребуется неделя, чтобы снова растопить его.
Расплавленный битум булькает, переливается, от него исходит густой резкий запах. Я не знаю, какая там температура. Но явно больше, чем у кипящей воды. Не дай бог туда упасть!
Копы появляются неожиданно. Даже для меня, хотя я знал, что они приедут. Резко вспыхивают прожекторы на мачтах. Территорию асфальтобетонного завода заливает яркий, слепящий свет. Я не успеваю спрятаться.
– Вон он! – кричит один из копов, заметив меня на площадке. – Окружаем его.
Я стреляю в ответ. Стреляют и по мне. Пули свистят, рикошетят о металл. Они уже бегут по гулкой сварной лестнице, поднимаясь на вышку. Для выхода у меня – только не очень широкая стальная ферма, пролегающая над битумохранилищем, заполненным раскаленной смердящей смолой. Я отстреливаюсь и ступаю на эту ферму. Подо мной булькает, переливается битум.
Дождавшись очередного выстрела, я вскрикиваю, взмахиваю руками. Копы видят, как я еще секунду вишу, уцепившись за ферму, а потом с протяжным криком срываюсь. Мое тело падает в расплавленный битум, шипит, валит пар. Расплавленная смола обволакивает его, скрывает и вновь блестит, как черное зеркало.
– Вот дерьмо! – восклицает полицейский офицер.
Я слышу его, потому как в битум свалился не я, а искусно изготовленная Лорой кукла, которую она соорудила из такой же одежды, как на мне, набив ее сырым песком – вот почему шипело и валил пар.
Я лежу, распластавшись на стальной ферме, недоступный взглядам копов. Я только слышу, как они ругаются, а потом уезжают.
Все правильно. Не станут же из-за запеченного трупа беглого заключенного выкачивать все битумохранилище. Куда деть смолу? В лучшем случае дождутся, пока весь битум уйдет на приготовление асфальта, а для этого потребуется год, а то и два. Все, я для копов мертв. Больше никто не станет меня искать.
Еще несколько дней я отсиживаюсь в пригородном мотеле. Лора сняла номер, а потом ночью тайком впустила меня. Она же и привозит мне продукты. Так что никто меня не видит. Я беру с нее слово сообщить Полу, что я жив. Ведь бедный мальчик, узнав о моей смерти, потеряет последнюю надежду. Наконец, моя девочка появляется с хорошей новостью.
