Однако, как показала практика, я набиралась опыта недостаточно быстро. И вот через четыре месяца я подтвердила мнение своих коллег о себе как о совсем зеленой и наивной девушке. Они считали, что Фелиция Вондрашек слишком красива и не может не обжечься, входя в новый для нее мир. И оказались правы.
— Как ты могла совершить такую глупость? — возмущалась Эльфи. — Зачем ты вышла на улицу в четыре часа утра?
Разве я могла объяснить ей, что мне просто хотелось подышать свежим воздухом после ночной смены? Я чувствовала, что провоняла табачным дымом, алкогольными парами и запахом рыбы и мне необходимо проветриться. Я выпроводила последних посетителей и поставила стулья на столики. Шеф предложил выпить с ним где-нибудь шампанского, но я проигнорировала его предложение. Я знала от официанток, что «где-нибудь» означало «на заднем сиденье машины шефа».
Ночь была лунной, на улице горели фонари. Перед рестораном остановилась группа людей, они не хотели расходиться. Несколько туристов, две проститутки, надеявшиеся заработать в эти предрассветные часы, вышибала из соседнего бара, молодой помощник повара, косившийся на лакированные сапожки девушек и надеявшийся в это время получить скидку, Альфред — бомж, клянчивший пиво и сигареты у туристов, и двое греков, которых я видела впервые. Все эти люди толпились у дверей ресторана «Кит», хотя огни в нем уже погасли.
Мой шеф сел в машину и, прежде чем включить зажигание, громко обругал меня глупой шлюхой. Я показала ему средний палец, потому что не знала, что сказать такому мерзкому, вульгарному типу. Может быть, мне следовало взять такси и поехать домой, чтобы принять ванну и избавиться от въевшихся в кожу отвратительных запахов? И тут на меня неожиданно набросились двое незнакомцев, которых я почему-то приняла за греков. Сначала они сильно толкнули меня, и я выронила сумочку. Затем один из них обхватил меня сзади руками и сжал ладонями мою грудь, а второй встал передо мной и начал делать языком непристойные движения. Я закричала и потребовала, чтобы эти скоты немедленно отпустили меня. Тогда тот, который держал меня, зашептал, что у него в машине красивые чехлы на сиденьях и что я обязательно должна посмотреть их. Я плюнула в него, и он ударил меня по лицу.
Стоящие рядом люди отступили подальше. Я заметила, что мой шеф некоторое время наблюдал за нами, а потом его машина резко тронулась с места. Я громко взывала о помощи, но все напрасно. В этом квартале действовал принцип невмешательства. Проститутки удалились, а остальные зрители молча следили за происходящим. Я пыталась пнуть стоящего передо мной бандита коленом в пах, но он увернулся и, размахнувшись, сильно ударил меня кулаком в лицо.
— Прекрати, давай лучше затащим эту стерву в машину, — сказал другой бандит.
Я чувствовала, как из разбитой губы по подбородку течет теплая струйка крови. Бандит распахнул мою кофточку, и пьяный бомж Альфред, открыв рот, уставился на мою обнаженную грудь.
— Какая мерзость! Отвратительно, — промолвила туристка.
Запрокинув голову и глядя на бледную луну, я закричала что было сил, а бандиты поволокли меня к своей машине. Я больше не взывала о помощи, а просто вопила, царапалась, кусалась, упиралась. Никогда в жизни я не сопротивлялась так неистово.
— Может быть, следует вызвать полицию? — услышала я голос одного из зрителей и тут же упала на землю.
— Оставьте девушку в покое!
Я взглянула снизу вверх и увидела швейцара соседнего бара. В порту его называли Кинг-Конгом, поскольку у него была очень короткая толстая шея, и казалось, что его непропорционально маленькая голова вырастает прямо из плеч. Его лицо не выражало никаких эмоций, он схватил одного из бандитов и толкнул на другого, который в это время вытаскивал нож. Бандиты столкнулись, лицо одного исказилось от боли. Он выругался и, застонав, упал на землю. Его дружок тупо смотрел на окровавленное лезвие, не понимая, что произошло.
— Нужно вызвать полицию, — снова раздался голос одного из зрителей.
— Убей их, — сказала я.
Кинг-Конг протянул руку и помог мне подняться, не пуская глаз с вооруженного бандита. При этом в отличие от меня мой спаситель казался совершенно невозмутимым. Я же дрожала всем телом и клацала зубами. Луна ярко освещала всю сцену, и зрители не расходились, ожидая, что будет дальше. Лежащий на земле бандит жалобно стонал, он получил рану в бедро. Мои губы и щеки занемели, разбитое при падении колено сильно ныло. Я заметила, что потеряла одну туфлю. Сняв вторую, я швырнула ее что было сил в стоявшего рядом с машиной бандита с ножом, стараясь попасть ему в живот. Он громко закричал, и у меня тут же прошла дрожь. Я отбежала от него на безопасное расстояние, опасаясь, что он накинется на меня.
— Пойдем, — сказал Кинг-Конг и взял меня за руку.
Шум привлек еще нескольких прохожих, которые остановились на почтительном расстоянии от места происшествия. Проходя мимо зевак, я окинула презрительным взглядом помощника повара, Альфреда и туристов.
— Неужели они вот так просто уйдут! — промолвил один из них, и я плюнула ему под ноги, хотя при этом почувствовала острую боль.
Мой плевок попал ему на ботинок. Я ощущала необыкновенную легкость во всем теле и не замечала холода, ступая босыми ногами по мостовой. Помощник повара протянул мою туфлю, но мне она была не нужна, и я прошла мимо.
У Кинг-Конга была теплая, сильная рука. Когда мы отошли от ресторана на порядочное расстояние, я спросила, как его зовут.
— Генрих Глоббе, — ответил он.
— Спасибо, Генрих.
Генрих улыбнулся. Его голова казалась непропорционально маленькой, а глаза слишком близко посажены. Со ртом у него было все в порядке, но сломанный нос портил картину. Он походил на сильно вымахавшего, искалеченного в драке мальчишку-переростка. И хотя я не могу пожаловаться на рост, я была ему по плечо. Я не знала, куда мы идем, полностью доверившись своему спутнику. Генрих часто захаживал в наш ресторан, но я до сегодняшнего дня не обращала на него никакого внимания. Он всегда вел себя тихо, не бузил, не лапал официанток и не предлагал им шнапса. Возможно, он старался вести себя незаметно, потому что был великаном и стеснялся своего исполинского роста.
У наших соседей в доме рядом с виллой был дог. Однажды я наблюдала, как маленький йоркширский терьер своим агрессивным лаем поверг его в полную растерянность. Дог удивленно смотрел на карлика, не зная, что делать. Йоркширских терьеров раньше в основном держали британские рабочие. Эти собаки были большими и сильными и охотились на крыс в домах рабочих. Но затем заводчики собак стали в угоду моде выводить породу низкорослых маленьких йоркширских терьеров. Однако глупые животные не поняли, что с ними произошло, и продолжали считать себя гигантами. В результате этих изменений победили крысы.
— Куда мы идем?
— Ко мне. Там ты сможешь принять ванну, а я приготовлю завтрак. Я живу на соседней улице.
Взглянув на мои босые ноги, он подхватил меня на руки.
