в страдании чаще всего бывает трудно увидеть что-то благородное и очищающее, а тем более духовный рост, особенно если оно связано с превалированием примитивных потребностей. Соответствующие переживания могут быть грязны и порочны, а поэтому не ведут к совершенствованию личности.
Подводя некоторые предварительные итоги рассмотрения страдания как объекта научного познания можно вы-делить следующие основные функции страдания в культуре.
1. Страдание как культ. Оно представляет собой прославление страдания в религиозной мифологии и обрядах как одного из центров данной религиозной системы, способа спасения души и приобщения к высшим духовным ценностям, подвижнической мученической смерти мифологических героев. Частью культа являются различного рода аскетические подвиги ради достижения духовного совершенства, а также терпение и кротость перед лицом суровых испытаний, даже пыток и унижений. В современных условиях культ страдания смещается в сторону стойкости человека перед лицом суровых жизненных испытаний, перенесения им мучений ради нравственного долга.
2. Страдание как угроза. В таком качестве оно становится регулятором общественных отношений, страх перед ее наступлением способен удержать человека от безнравственных поступков, в том числе нарушающих религиозные запреты. Самой страшной угрозой является смерть, которой тоже может предшествовать страдание. В отдельных случаях такие переживания способны направлять поведение.
3. Страдание как следствие собственного поведения. Чаще всего оно встречается у преступников, лишенных свободы, как неизбежное следствие их изоляции от общества, поскольку лишает возможности удовлетворять многие жизненно важные потребности. Страдания таких людей можно использовать в педагогических целях, т. е. для их исправления. Собственный неверный шаг в личной жизни или трудовой деятельности тоже способен породить страдание.
4. Страдание вследствие болезни. Такое страдание, казалось бы, имеет сугубо личный, даже интимный характер. Однако оно создает колоссальные социальные проблемы, влияя на формирование медицины, определяя деятельность медицинских учреждений, врачей и др. Этот вид страданий проверяет на прочность и эффективность всю систему гуманистических представлений общества и их реализации. Существуют специальные способы снижения страданий от болезней.
5. Страдание как страх смерти. Он, конечно, встречается не у всех. Под влиянием такого страха могут совершаться самые страшные преступления, чтобы приблизить смерть к себе, опредметить ее как источник страха и тем самым снизить страх перед ней. Вместе с тем под воздействием страха смерти создаются великие произведения литературы, живописи, скульптуры, зодчества, музыки, технического творчества и др., причем соответствующие переживания могут протекать бессознательно.
6. Страдание как источник сострадания. Страдание может вызвать могучий общественный поток сострадания в виде пожертвований, массовых благотворительных движений и других крупных мероприятий, в которых принимают участие отдельные граждане, общественные организации или правительства (например, направление гуманитарной помощи населению в район бедствия). Но сострадание может быть совсем незаметным, когда помогают страдающим родственникам, соседям, друзьям, просто знакомым или незнакомым.
Нужно четко различать виды страданий в зависимости от их характера (природы) и в связи с этим выделять страдания:
духовные или религиозные — порождаемые ощущением своей греховности, несовершенства перед лицом Бога, отъединенности от Него, недостаточности веры и т. д.;
психические — возникающие в связи с жизненными катастрофами, крушением надежд, отвержением, лишением свободы, оскорблениями, унижениями, потерей чести и т. п.;
физические (соматические) — возникающие вследствие болезни самого разного генеза либо жестокого обращения, пыток, избиений и иного бесчеловечного обращения, а также неосторожности.
Духовные страдания протекают как психологические, но могут сопровождаться физическими, например в случае грубого умерщвления своей плоти ради духовных целей; психические и физические нередко переплетаются, что имеет место при совершении преступлений и проч. Без такого различения видов страданий приступать к серьезному исследованию этого явления не следует. Типология здесь, как и всегда, выступает в качестве непременного условия достижения достоверного научного результата.
Религия и теология, естественно, в основном сосредоточены на духовных страданиях, называя в качестве их глобальной причины отъединение от Бога, природную, изначальную греховность человека, несовершенство его помыслов. Психические и физические страдания обычно выводятся из тех же причин и нередко объясняются грехами и несовершенством личности.
Особый интерес вызывает религиозное мученичество, потому что его трудно однозначно отнести к страданиям, в какой бы форме оно ни осуществлялось. Но главное здесь, видимо, в том, кто решается на мученическую долю: если это мазохист, то скорее всего он не страдает либо переносит страдания в расчете на то, что они ему зачтутся в загробном мире, что Бог его примет, простит грехи и т. д.
Такой религиозный фанатик является нонконформистом даже в том случае, если его мученическое поведение одобряется религиозной общиной. Он — нонконформист в широком смысле слова, поскольку умерщвляет плоть и утверждает смерть и разрушение.
Р. Мертон считал, что нонконформист с точки зрения социальной структуры, культуры и личности представляет собой особый тип социально-девиантной личности. Следуя древнему изречению «природа каждой вещи лучше всего познается в крайних проявлениях», мы должны обратить особое внимание на крайних нонконформистов, которые вступают на этот путь, хорошо зная, что они рискуют (риск настолько велик, что это знание перерастает в уверенность) и могут быть жестоко наказаны за свое поведение в группе. В самом точном смысле слова такой тип человека является типом мученика, который жертвует собой из принципа. Придерживаясь ценностей и норм какой-либо иной референтной группы, а не той, чьим ожиданиям он не соответствует, он готов принять, если не приветствовать, почти неизбежные и притом болезненные последствия разногласий.
По Мертону, психологические причины мученического поведения — это одно, а его социологическая природа — совсем иное. Мотивы мученика могут быть самыми разнообразными: нарциссизм, или потребность в наказании, или стремление овладеть на первый взгляд неподатливой внешней реальностью ради любимых людей. Возможно, и так. Однако в социальном контексте этот тип нонконформизма обязательно включает публичный отказ от некоторых установленных ценностей и действий, а также верность альтернативным ценностям и действиям, за что человек навлекает на себя почти неизбежное наказание со стороны других людей. В функциональном отношении такой нонконформизм может содействовать социальным и культурным переменам. В связи с этим следует заметить, что реакции других людей на данную разновидность нонконформизма могут быть гораздо более сложными, чем можно предположить, если судить о них только по чисто внешней враждебности.
Признанный нонконформист хочет, чтобы к нему относились со смешанным чувством ненависти, восхищения и любви даже те, кто все еще сохраняет верность оспариваемым им ценностям и поступкам. Действуя открыто, а не тайно, и, очевидно, сознавая, что навлекает на себя суровые санкции со стороны группы, нонконформист стремится в какой-то мере заручиться уважением людей, даже если оно похоронено под толстым слоем открытой враждебности и ненависти со стороны тех, кто испытывает ощущение, что их чувствам, интересам и статусу угрожают слова и действия нонконформиста. Должное воздаяние за бескорыстное поведение образует позитивный
