Ну, я же говорю, что искал подход к этой девке чуть не до посинения. В музей Ахматовой её водил, в архивы, куда посторонних не пускают, а я договорился. Гумилёва цитировал и всяких там Мандельштамов. Даже верность ей неделю хранил.
— И?..
— И ничего, только яйца опухли от воздержания. Оу, — глянул он на часы, — ладно, Игорёк, погнал я, а то всю рыбу без меня пережарят. Давай!
Он махнул рукой.
Наварский закрыл за ним дверь, хлебнул из открытой банки газировки, что так и осталась на столе. Скривился: и правда гадость.
Дойдя до спальни, упал навзничь на кровать.
Закрыл глаза и подумал о жене.
Глава 13
Он трахнул жену между чёртовых раковин в ванной едва ли не первую же ночь в новой квартире.
Задрал новую ночную рубашку с легкомысленными кружавчиками, посадил на холодную каменную столешницу, опустился на колени. Подсунув руки под мягкие ягодицы, сначала отлизал. А когда она перестала смущённо-кокетливо хихикать, шумно задышала и выгнула лебяжью шею, с душой отодрал.
Бурно, обильно, сладко кончил. Ущипнул жену за торчащие соски. Горячо, благодарно поцеловал. И пошёл в душ.
Она пошла подмываться в биде.
— Мне уже стоит ревновать? — улыбнулся Наварский, повернув голову.
Струя биде доставляла ей удовольствие, и он подозревал, что она иногда баловалась.
— Ты лучше, — улыбнулась она. — Но как альтернатива, сойдёт.
Вытерлась прямо подолом тонкой рубашки, кинула её в стирку.
Тряхнула распущенными волосами, как новорождённая Венера.
Как всё же преображается удовлетворённая женщина, — подумал Наварский. Словно светится изнутри. Чего стоят одни припухшие от поцелуев губы. А взгляд! Царица. Тигрица. Богиня!
— Люблю тебя, — невольно залюбовался женой Наварский.
Она улыбнулась. Довольно потянулась.
— И я тебя, родной. Спасибо!
— За что? — он выключил воду, обернул бёдра полотенцем.
— За всё. Ну приходи, что-нибудь посмотрим. Фильм? Сериал?
— Я лучше почитаю.
— Только умоляю, не свои отчёты, — достала она свежую ночнушку.
Ткань скользнула по спине, на мгновенье задержавшись на пояснице. Игорь увидел аппетитное «сердечко» попки, темноту между бёдер и неожиданно снова возбудился.
— Под отчёты я лучше всего засыпаю, — улыбнулся он и мысленно сказал: «Да иди ты уже, а то я и эту сорочку не пощажу, залью её на хрен спермой».
Одно время он так невыносимо хотел сына. Хотел снова видеть жену беременной. Как же ему нравилось, как она округляется, как смешно ходит, переваливаясь с ноги на ногу, выбирает детские вещи, невольно поглаживая живот, с какой нежностью, склонив голову, держит на руках новорождённого ребёнка, что даже предложил не предохраняться.
Но её врач сказала: «поздно», а потом Игорь нашёл початую упаковку таблеток.
Она пила их втихаря, чтобы он не знал, и его это задело.
Он молчал, ждал, когда она признается, что не хочет больше детей, ждал, что хотя бы заведёт об этом разговор, и он бы, наверное, смирился, понял, принял.
Но она упрямо молчала, а в нём рос протест.
Знаешь, если б ты меня любила, Ты бы так легко не отдала Ни того, что мне сама дарила, Ни того, что от меня брала…*
___
*Александр Вертинский
В тот день Лера вышла, а он упёрся ладонями в столешницу и посмотрел в зеркало.
Восставший член угрожающе торчал из-под полотенца.
Будь у него любовница, поехал бы он к ней? — думал он.
Хотел бы их делить? Менять? Чередовать?
Хотел бы он сына от другой женщины?
Важна ли для него желтоглазая настолько, что он готов бросить жену?
Любит ли он её в принципе, или всё это.. что? Может, всё же неутолённая похоть, что прикидывается чем-то другим?
Может, просто трахнуть её и успокоиться?..
Лежащий в гостиничном номере Наварский хотел подрочить, но так и не притронулся к члену.
Эрекция спала, и ему было всё равно.
Ну почему всё так бесконечно сложно?
Он достал телефон.
Надо всё это к чертям заканчивать.
«Встретимся?» — написал на номер абонента «Риэлтор».
«Конечно», — прилетел ответ почти немедленно.
Наварский написал название гостиницы, номер. Пусть думает, что хочет.
Пусть даже немного понервничает.
«Завтра. Часов в восемь, раньше не смогу», — неожиданно ответила она минуты через две.
«Ужин заказать в номер или пойдём в ресторан?»
«В номер» — ответила Света.
Наварский сел.
Перечитал короткую переписку: вдруг он что-то не так понял.
В номер. Хм... Это звучало как «да». Это звучало больше, чем «да».
«Ок, — написал он, что бы это ни значило. И добавил: — До встречи».
Глава 14. Валерия
Меня словно убили, а я забыла умереть.
Не знаю, как я в тот вечер уснула.
Как нашла в себе силы закрыть глаза и не пялиться в зловещую темноту спальни, физически ощущая пустоту на второй половине кровати.
Как нашла в себе силы не выплакать глаза, скорее наоборот, больше так и не смогла заплакать, словно зачерствела изнутри. Высохла, как сухая земля, покрывшись трещинами как шрамами.
В доме словно стоял гроб с покойником, такая тоскливая висела тишина.
Тягостная. Оглушительная. Гнетущая.
Но всё, что её нарушало, хотелось заткнуть, выключить, придушить.
Девчонки чувствовали то же самое.
— Да как вы надоели! — захлопнула Вероника окно на кухне. — Дуры! Он нас папа ушёл, а они там смеются, — совсем по-детски злилась она на веселящихся на
