нее есть особый клич для коз — они тоже бегают по скалам. Потом она издает и другие звуки, гораздо тише, чтобы стадо собралось вокруг нее. Так она их зовет, чтобы попить молока.
Да, она пьет их молоко. Сосет прямо из вымени. Козы двигаются, только чтобы обнюхать ее голову, волосы, — и все.
Зимой, летом, да, во все времена года. Я мог с ней пересечься в любой момент.
Конечно, зимой она была одета!
Не могу вам сказать. Такие детали меня не интересуют. Детская одежда или взрослая — я не различаю. Но когда погода плохая, девочка всегда одета, это правда.
Нет, я не отказываюсь отвечать, просто говорю, что не придаю, как вы, значения подобным деталям.
Нет, простите, об этом я тоже ничего не знаю.
А кому я должен был задавать вопросы? Здоровяк с девочкой не умеют говорить, а Мариэтта, я уже упомянул, и словом со мной не обмолвилась до ареста сына. С чего вдруг мне задавать им вопросы?
Для меня они выглядели как семья. Они вели себя словно отец с дочерью. Мне этого хватало.
Да откуда, по-вашему, мне знать, действительно ли она его дочь? Почему это так важно?
Нет, я не заметил ничего странного! Повторяю: передо мной был отец с дочерью. Вместе они выглядели счастливыми. Ничего больше.
Нет, я никогда не встречал мать малышки. Но такое же бывает, что отец растит дочь один, правда? Бывает, что пары разводятся? Или вдовеют? Еще раз говорю: я подобными вопросами не задавался. Я видел отца с дочерью, для которых был лишь едва знакомым человеком, иногда пробегающим мимо.
Но я же сказал! Я не обращал внимания на то, как девочка была одета! Или на то, что она ходила голая! Меня это волновало не больше, чем осла! Какая разница, во что одет ребенок? Если ей не холодно и комфортно, что еще нужно?
Нет, только не говорите, что я не помогаю следствию. Это неправда. Я стараюсь изо всех сил.
Да, если бы девочке грозила опасность, я бы вмешался. И вас бы предупредил. Но никакой угрозы не было. Никакой, уверяю вас.
Что вы хотите сказать?
Вы хотите мне инкриминировать неоказание помощи человеку в беде? Так? Но кто был в опасности? Кто? Объясните мне.
Мы
феи
иногда
слышим
голоса из нижнего мира.
Некоторые голоса
нестройные
незвучные
а другие голоса звучат обычно
слишком нормально.
Они смеются с заблудшими
а потом
с улыбкой на лице
продолжают свой путь
обычный путь
слишком нормальный.
И это утешение
для нас
фей
знать что кто-то
в нижнем мире
кто-то обычный,
слишком нормальный,
заблудший
не боится,
кто-то
доверяет
заблудшим.
Это утешает
нас
фей
нас утешает мысль
что нижний мир
местами
слишком нормален.
11
Ну, тут я ничем не могу вам помочь. Они делят почтовый ящик с хутором Жусс и редко получают письма. Думаю, они и приходят-то за ними редко. Я даже понятия не имею, где они живут, кажется, довольно высоко. Я в тех краях не бываю, да и вообще я не местный.
Нет, я никогда не получал заказных писем или посылок. Либо уже из головы вылетело. Но, наверное, я бы их запомнил, если бы видел и просил подписать квитанцию. Нет, я их не знаю, извините. Только фамилию и имя. Да и вообще я разношу почту всего три года. Простите, ничем не могу помочь. Мне жаль.
Ох, меня тут все расспрашивают. Каждый задает вопросы, потому что я хожу по всему Урдушу, но я ничего не знаю, совсем ничего. Я же говорю: я с ними не знаком. А когда полетел вертолет, дело уже было к вечеру, я закончил разносить почту и сидел дома, ничего не видел. Я знаю не больше того, что болтают или показывают по телевизору. Не больше.
Что мне рассказывают, когда я разношу почту? О, всякое, информация все время меняется. Кто-то поговаривает, что малышка приходится дочерью Мариэтте. Кто-то — что Медведю. Есть даже те, кто болтает, будто она их общий ребенок и поэтому они ее скрывали. Один парень плетет что-то про торговлю детьми, так как мы недалеко от границы, будто через хребет перевозят детей, а потом пускают на органы.
Да что я вообще могу обо всем этом знать? Вы тут полиция, я всего лишь почтальон.
Ходят ли другие слухи? Ну да, некоторые болтают про фей и похищенных детей. Я не очень понял, но в общих чертах они думают, что если девочка жила там наверху, то ее туда унесли феи, а не Медведь. Но этой версии придерживаются только старики: рассказывают, а остальные покатываются со смеху. Только вот старики все равно говорят между собой и повторяют, что не стоило забирать оттуда девчонку, будто мы действуем против воли фей и навлечем беду — сами скоро убедимся. Полный бред, на мой взгляд. Только самые старые об этом болтают.
О да, слухи разошлись по всей округе. Народ все время повторяет: «Бедная девочка! Бедная девочка!» Еще упоминают ту, что ее оставила. Мать малышки. Никто не знает, кто она, но все болтают. И тут тоже начинается: «Бедная женщина! Бедная женщина!»
Уточнить, что говорят старожилы? Я же уже сказал, тут вся загвоздка в феях. Старики в этом твердо уверены. Если вдруг кто-то додумается забрать ребенка у фей, они разбуянятся хуже любой колдуньи. Говорят, что долину ждет ужасная участь, а деревня никогда не оправится от проклятия. Повторяю: это лишь слухи. Они считают, что нужно отпустить Медведя, а девочку отвести обратно в грот. Чтобы все вернулось на круги своя. Старики говорят еще, что Мариэтте храбрости не занимать: смогла воспитать далеко не самого одаренного парня. Что не нужно ей еще больше палок в колеса вставлять. Вот что говорят старики.
Мы
феи
знаем.
Какая
участь
иногда может постигнуть женщин.
Что некоторые мужчины
иногда
могут им причинить.
Мы
феи
знаем.
Понимаем что бывает
у некоторых женщин
появляется дитя
но его не хотят.
Этого нежеланного
дитя
мы
феи
понимаем.
Мы здесь
мы
феи
чтобы освободить
