его попросили, — вздохнул Кади.
«Как единственным свидетелям, детям поверят, а тот факт, что они очень наивны, просто сыграет мне на руку. Кто там ему помогает? Сааниты, наверное».
— Я представитель церкви и проверял хозяина этого дома. Все эти документы мне понадобятся для отчёта моему мастеру.
Турон облегченно вздохнул и спросил:
— А зачем вам вся эта скрытность? Разве вы не коллеги моему хозяину?
— Не совсем, мальчик, не совсем. Твой хозяин лишь винтик в механизме, и мы должны его контролировать. Ладно, мне пора, можете быть свободны — я очень благодарен вам.
«Скорее всего, все мои заряды термита будут убраны, но всё же подобный расклад куда лучше, чем просто укорочение срока действия всего лишь одного барьера».
Дети стали бурно обсуждать, что только что было, в основном требуя ответов от Турона. Каргадель воспользовался шумом толпы детей и начал быстро удаляться. Поднявшись на третий этаж, он хотел было кинуть ключ обратно на место, как вдруг на его плечо положили руку.
— Ты ещё кто такой? — раздался женский голос позади него.
Быстро сообразив, что женщина позади различает гостей и умеет чувствовать оболочку, Кади резким круговым движением оказался прямо за ней и сомкнул своё запястье правой руки локтём левой. Служанка, видимо, не ожидала подобного и в ужасе пыталась освободить свою шею от обхвативших её рук, но не успела. Надавив чуть сильнее, Кади вырубил её, не позволив даже и пикнуть.
«Вот всё же шло как надо, зачем было тебе выходить прямо сейчас?!» — подумал Кади, оперев бессознательное тело девушки о стенку.
Кинув ключ ей на подол, Каргадель меньше чем за минуту покинул территорию контрабандиста.
Глава 6. Послевкусие бала
«И почему мне постоянно попадаются относительно хорошие люди?» — подумал Кади, перебравшись через забор.
Неожиданно на него накатила слабость в конечностях, вынудившая даже упасть на колено.
«Блять, в самый подходящий момент!» — беззвучно возмутился он, закрыв лицо руками.
Его взгляд начал мутнеть, всё вокруг быстро теряло чёткие контуры, в ушах зазвучал шёпот.
Ты не посмеешь.
За что ты так?
Разве они желали?
Ты должен измениться.
Откажись…
Столько смертей…
Всё из-за тебя.
Зачем ты это делаешь?
Зачем ты это сделаешь?
Разве не проще убежать?
Голоса продолжали исходить отовсюду. Они говорили и за забором, и под подошвой сапога, и внутри тела самого Кади. Все они корили его за избранный путь и не желали, чтобы он продолжал идти намеченным курсом.
Ногти, что были прочнее и острее обычных человеческих из-за остороха, сейчас впивались в кожу на лице Каргаделя, позволяя ему от боли не терять чувство реальности.
Это началось около шести лет назад.
Тогда он убил уже в третий раз. Его жертвой стала молодая девушка, которая была не в силах что-то противопоставить ему, так как единственное, что она могла — молить о пощаде. Заплаканное лицо, искажённое отчаянием и болью, до сих пор снилось ему в кошмарах. Каргадель попросту не был готов убивать невиновного по его мнению глазах человека.
Некогда эта девушка быстро оказывала первую помощь на тренировках учеников и была всеми любима. Кади так же души не чаял в этом ангеле посреди жёстких условий тренировок бойцов, и это оказалось его главной ошибкой.
Хорошо обученная шпионка неизвестного противника — вот кем она являлась по итогу прочтения рапорта противошпионажной службы. Хоть умом Кади понимал, что её следует устранить — его внутренний голос не хотел с этим соглашаться. Неосознанно он искал способ. Способ оставить её в живых. И причину.
Приказ был абсолютно холодным и расчётливым. Ни Сор, ни кто-либо ещё не посчитали, что ей дозволено остаться в живых. Каргаделю приказали устранить её, и он не имел права не подчиниться, так как отказом косвенно становился с ней в один ряд. И ладно бы Кади справился с ней быстро — спокойно и хладнокровно опустил кинжал ей на шею. Нет. Он попытался спасти её, но попытка провалилась.
Он дал ей призрачный шанс на спасение. И он же отнял его у неё. И это послужило отправной точкой, когда внутренний голос начал донимать его. С начала он приказывал, заставлял и грубил. Затем, по истечению года, расщепился. Тактика голоса стала более изощренная — он начал просить, по-дружески. Но Каргаделя не пронять, он стойко терпел голос. Даже тогда, когда тот притворялся кем-то из окружения.
Это очень хорошо сказалось на твёрдости характера подрастающего мальчика. Он научился несмотря ни на что доводить дело до конца. Но оправдывала ли цель средства?
Вскоре голос стал утихать, но в обмен на это в моменты его возвращения Кади не мог ничего делать, так как множество голосов не позволяли ему нормально соображать. С каждым разом они давили всё сильнее, но и появлялись куда реже.
Ты не закон.
Тебя постоянно используют.
Подстилка.
Никчёмная тряпка.
Не можешь даже отказать.
Ногти всё сильнее врывались в
