стон.
В состоянии Неброев
посадить нас в царской ложе,
Потому что он в оркестре
самый главный саксофон.
Чем Великому гордиться?
Сына он назвал законно –
Петр Великий – мы с ним вместе
этой гордостью полны.
Плясунов – гордится курткой,
в океанах просоленной,
Всюду лычки и значочки,
якоря и галуны.
Взять Михайлова Вадима.
Как нам парнем не гордиться
Начал он с пеленок шибко
бегать вдоль и поперёк,
Так что до сих пор не хочет,
ну, никак остановиться…
А в запамятное время
в чемпионы выйти смог!
Чего мы только?
Чего мы только не припоминаем
На вечеринках БЭМа заседая?!
Степан Рачинский поминает Ника,
Что был для нас большою закавыкой,
Для Лебедева Юлия – особо.
Но здесь была замешана особа.
Она на теплоходе "Украина"
Буфетчицей работала, и Ник
В нее влюбился, как простой мужик!
А Юлик приглашал ее на танцы,
Тут вам не схемы станций и подстанций!
По танцам к.т.н. был не силен,
Но на зачете отыгрался он!..
Судьба доценту вскоре отомстила
И на лихой буфетчице женила…
БЭМ оценил, что это очень мило,
И тост "За наших женщин!" пропустил он.
ТУЛИВЕТРОВ:
Просил Туркевич, чтобы разузнал,
Куда ушел электроход "Россия".
Взяв справку в пароходстве, отписал
По телеграфу я слова такие:
БОЛГАРИЮ РОССИЯ ДЯДЯ.
И вдруг ко мне какой-то тип подходит
И с мрачной подозрительностью глядя:
– Я полагаю, здесь шифровка вроде?
Позвольте объясниться, что за Дядя.
Я объясняюсь, правды не тая,
Что Дядя с Мореходки – это я
– А почему Болгарию Россия?
– А потому что с якоря снялась.
– Понятно, только ребусы такие
Чтоб видел, Дядя, я в последний раз.
ХЕРНБУРГ:
Припоминаю, как стоял с винтовкой
Я на посту у Северных ворот.
К трем ночи стало на душе неловко:
А вдруг в четыре сменщик не придёт?
Услышал очень кстати, между прочим,
Вдруг звякнул на кольце трамвай рабочий,
Ружье – в кусты, на колбасу*вскочил
(*Рукав пневматического тормоза)
И вскоре в экипаже был на месте.
А там, не зная ни стыда, ни чести,
Мой сменщик преспокойненько давил.
Я говорю ему: "В кустах ружьё,
А ты, сурок, всё дрыхнешь, ё-моё!"
Уснул и я. Всё обошлось нормально.
Но сознаюсь, поступок криминальный.
И БЭМ решил: за это выпить стоит,
Решительность, она чужда застою.
Не зря наш Брюк – ответственный Регистра
За дисциплину: все решает быстро.
Вадим Михайлов говорит: "Имею:
Я в жизни все, что мне необходимо:
Машину, дачу и семью в придачу,
Устойчивый вполне домашний климат,
По заграницам бегаю ногами,
Но если честно, если между нами,
Мне не хватает нового чего-то,
А так порою лишнего охота!
И хочется, и колется – двояко…
Кому нужна хорошая собака?
Уолш-терьер. Нам дочка притащила,
Моя собака с нею не ужилась,
Приходится раздельно их держать,
Поочередно с сучками гулять…
Кому нужна хорошая собака?"…
Каков наш чемпион? Грустил о лишнем,
Но только ниспослал ему Всевышний
В лице уолш-терьерской морды
(Не абы что, породистая сука),
И он в кусты, как та винтовка Брюка!
Как Дима Воложанин поживает?
Он отвечает, сносно поживает,
Вполне прилично поживает, но
На Кубе он бывал давным-давно
Недалеко от пляжа Вераде́ро,
Купаясь в море с ластами без меры,
Кажинный день купаясь в море, дабы
Побольше наловить к обеду крабов.
И вот спустя годов немало, что же
Читает, мирно на диване лёжа?
В его заливе (рядом с Верадеро)
От стай акул несчетно гибнут люди.
Он испугался, кто его осудит?..
В. МИХАЙЛОВ:
Случилось мне однажды написать
О Маринеско в местную газету,
Где в честь героя предложил назвать
Одну из улиц, а конкретно эту –
"Строителей", где доживал подводник.
Но мне они ответили, сегодня
Строители вполне достойны улиц,
Они вон сколько зданий завернули!
А Маринеско, хоть и потопил
Немецкий пароход, в тюрьме сидел,
У нас напрасно никого не содят…
Но времена переменились. Вроде.
Есть улица. И есть доска на доме
Мемориальная…
– Я этот дом купил
Для фирмы, утепляющей дома, –
Нас Дима Воложанин изумил, –
Горячая сенсация весьма.
Вот мы сидим спокойно с разговором,
А среди нас крутой авторитет,
Дома скупает запросто который,
И там всего через десяток лет
Он станет вроде экстра-футболиста,
А может быть, и графа Монте-Кристо,
Большой сюрприз, как говорят в кино,
Не выпить за подобное –грешно!
БЭМ-2003. 1 февраля.
Санкт-Петербург. Ресторан "Метрополь".
В таре прозрачной блестит алкоголь,
Нет замечаний по части закуски,
Что не всегда совпадает по-русски.
АРХИВАРИУС-ЛЕТОПИСЕЦ:
Есть сообщенье по экстренной линии!
Наша заявка принята Гиннесом!
БЭМ:
Мы рекордсмены в количестве встреч?
АРХИВАРИУС:
Нет, по количеству нам не усечь.
В штате Огайо имеется класс
Встретился больше, чем 70 раз!
Ныне 12 почти что живые,
А мужиков-то из них только двое.
Двое из дюжины, вот ведь какое
Соотношенье, совсем, как в России.
Наша надежда – длиной протоколов
Надо обштопать огайскую школу!
В. МИХАЙЛОВ (Историческая справка):
Так получилось, на встрече одной
Гера Урусов был вместе с женой,
С первой, известной народу как Сима.
В оную Симочку неодолимо
Вперился парень не нашего братства.
Гера не вынес, полез разбираться.
Он ведь Шакирович, смелый и гордый…
Только нас было тогда маловато
И несомненно чужие ребята.
Нам превосходно б начистили морды!
Как-то смогли это дело замять…
Впредь порешили, чтоб женщин – не брать!
ГРЕЦОВ (КОМИССАР):
Я убегаю на лыжах, как прежде.
Но замечаю: в той самой одежде
По ощущению что-то неладно:
Стало при минус пятнадцать почти,
Как раньше было при тридцати.
РАЧИНСКИЙ:
– В нашей проектной чудо-конторе
Всех разделили на две категории
В смысле достойной прибавки к зарплате.
Я получил, например, в результате
Больше на тридцать с полтиной рублей,
То есть работать ещё веселей.
ПЛЯСУНОВ:
Мне подарили отличные лыжи.
Стал регулярно ходить в эрмитажи,
Где изучил рококо и барокко. …
ХЕРНБУРГ:
Прямо на лыжах являешься? Во как!
БЭМ:
Значит, выпьем за этих,
Кто изучил и постиг, и достиг,
Что из святых нам завещано книг!
В. МИХАЙЛОВ:
Как-то бегу я Германии вдоль,
И добежал до нудистского пляжа.
В первый момент огорошился даже:
Всюду сплошная немецкая голь.
Думал, нахлынут сейчас впечатленья,
Стану у местных я на подозренье,
Если мужская натура продаст:
– Ахтунг! Не натурал среди нас!
Всё обошлось, и кому это надо
Слишком огромное женское стадо?
Чижик не спит
