Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111
— Мы должны это сделать, — сказала она. — Это должны сделать вы — ради меня.
Я через силу кивнула, чувствуя, к своему ужасу, как к глазам от беспомощности подступают слезы. Я сморгнула их, стиснула зубы, и мать тут же замолчала, нахмурив лоб, словно только сейчас поняла, насколько далеко зашла.
— Ты… тебе должно быть стыдно, — услышала я собственный шепот.
Королева вздрогнула, затем подняла голову и бесстрастно произнесла:
— Я сделаю тебе платье из зеленого бархата, с серо-голубой отделкой. Альфонсо получит новый камзол из синего атласа.
Она снова повернулась к рулонам ткани, словно я перестала существовать.
Я выбежала из комнаты и не останавливалась до самой двери моих покоев. Беатрис удивленно повернулась ко мне, оторвавшись от упаковывания нашей одежды в кожаный сундук с медными заклепками.
— Что случилось?
— Она сошла с ума, — ответила я, прислонившись к дверному косяку. — Считает, что может использовать Альфонсо против короля, но ей это не удастся. Я не позволю. Буду защищать брата до последнего дыхания.
Слуги в ливреях грузили во дворе багаж на повозки. Замковые собаки лаяли и прыгали вокруг Альфонсо, по-звериному чуя необратимые перемены. Брат всегда заботился о собаках — брал с собой на охоту и прогулки верхом, кормил, следил, чтобы псарня содержалась в порядке. Я смотрела, как он гладит своего любимца, крупного лохматого гончего по кличке Аларкон. Стоя у дверей замка, я вдруг подумала, насколько прискорбно мало у нас прислуги по сравнению с толпившейся во дворе внушительной свитой, которую прислал Энрике для сопровождения нас в Сеговию.
Архиепископ Каррильо не приехал, прислал вместо себя племянников — маркиза де Вильену и его брата, Педро де Хирона. Вильена был титулованным дворянином и любимцем короля, Хирон же владел Калатравой, одним из четырех монашеских военных орденов Кастилии, основанных много веков назад для отражения нападений мавров. Оба обладали немалой властью и богатством, но при этом выглядели полной противоположностью друг другу, и единственное, что связывало братьев, — их высокомерие.
Вильена был высок и худощав, с ровно подстриженными темными волосами, спадающими на лоб. В его внешности чувствовалось нечто зловеще-привлекательное — из-за вытянутого носа и странно холодных желто-зеленых глаз. Он въехал на наш двор с презрительной усмешкой на лице, с откровенным неудовольствием окинул взглядом бегающих повсюду кур и собак, свиней и овец в загонах, скирды сена у стен и компостную кучу, куда мы выбрасывали отходы, будущее удобрение для сада.
Рядом на черном коне — никогда еще не видела такую огромную лошадь — в сопровождении людей в красно-золотых мундирах ехал Хирон. Гигант с покрытым красными прожилками лицом, густой бородой и глубоко сидящими на мясистой физиономии глазами-бусинками неразличимого цвета; изо рта у него пахло хуже, чем от компостной кучи. Спрыгнув с коня — достаточно ловко для его размеров, — он громко выругался: «А ну, вперед, miserables hijos de puta!»[12]И начал отдавать приказы слугам, то и дело сопровождая слова яростными ударами огромных ручищ. Стоявшая рядом с нами донья Клара замерла от страха.
Вильена подошел к нам, и весь его вид тут же переменился. Он преувеличенно вежливо склонился к руке моей матери и заявил, что время не осмелилось тронуть ее красоту. Мать в ответ улыбнулась и затрепетала ресницами; мне же его слова, произнесенные неприятным, слегка гнусавым голосом, показались нелепыми и смешными. От его бархатной одежды исходил столь сильный запах серой амбры, что я едва не закашлялась. Судя по утонченным манерам, он много часов провел перед зеркалом, совершенствуясь в искусстве притворства. На меня же не обращал никакого внимания, лишь едва заметно кивнул, прежде чем повернуться к моему брату. Альфонсо он разглядывал столь пристально, что тот поежился в своем новом жестком камзоле.
Снова повернувшись к матери, Вильена пропел:
— Красота инфанта еще больше возвышает вас, сеньора. В нем невозможно признать кого-либо иного, нежели принца безупречной королевской крови.
Альфонсо озадаченно посмотрел на меня, и я едва не закатила глаза. Улыбка матери стала шире.
— Gracias, Excelencia,[13]— сказала она. — Не желаете ли вы и ваш брат немного вина? Я открыла особую, выдержанную бочку, специально для вас.
К нам, громко топоча, подошел Хирон, источая запах пота. Прежде чем его поросячьи глазки уставились на меня, он бросил алчный взгляд на Беатрис, затем ухмыльнулся, показав почерневшие зубы. Я затаила дыхание, почувствовав, как его лапа сжимает мою руку и подносит ее к губам.
— Инфанта, — прорычал он.
Гигант столь крепко сжимал мою ладонь, что я не могла высвободиться, и мне стало страшно, что он сломает мне пальцы, словно куриные косточки, но тут между нами возникла донья Клара с кувшином и кубками, и Хирон тотчас же с ворчанием отпустил меня, предпочтя вино.
После того как Хирон осушил кувшин, а Вильена прошелся по нашему залу, с трудом скрывая изумление от «старомодной», как он выразился, обстановки, братья вернулись во двор присматривать за прислугой.
Мать отвела меня в сторону:
— Вильена начинал как обычный паж, но стал влиятельным сеньором Кастилии. Он пользуется благосклонностью Энрике, хотя, похоже, его потеснили с места фаворита, а у Хирона, хозяина Калатравы, больше слуг, чем у самой короны. С этими людьми следует подружиться, Изабелла. Гранды, подобные им, позаботятся о наших интересах и сделают все, чтобы твой брат не лишился права на трон.
Я уставилась на нее. Нам с Альфонсо предстояло покинуть родной дом. Неужели она полагала, что в этот час я стану усваивать уроки интриг? Я уже была сыта по горло многочисленными советами матери и доньи Клары. У меня кружилась голова от постоянных предупреждений о царившем при дворе разврате, о безнравственной натуре фаворитов моего сводного брата и свободной морали его королевы, об интригах его придворных и опасных амбициях знати. Имена грандов Кастилии и их семейные связи вбивали мне в голову словно катехизис, пока однажды вечером, выйдя из покоев матери, я не бросила в гневе Беатрис, что никогда не снизойду до того, чтобы подслушивать у замочных скважин или прятаться за шпалерами. Беатрис лишь кивнула и сухо ответила:
— Конечно. Разве инфанта Кастилии может вести себя словно обычная шпионка? Предоставь это мне.
Глядя, как Беатрис передает наши саквояжи слуге, я не сомневалась — она справится с любой задачей. С тех пор как ей стало известно о нашем отъезде, она прямо-таки сгорала от предвкушения, словно мы готовились к некоему празднеству. Несколько раз в день практиковалась в хороших манерах, хотя реверансы ей никак не давались, и в конце концов заявила, к немалому возмущению доньи Клары, что скорее научится владеть мечом. Сожалела она лишь о том, что ей придется покинуть отца, — дону Бобадилье предстояло остаться с моей матерью. Я восхищалась отвагой Беатрис, хотя и понимала, что ее может ждать неприятный сюрприз. Одно дело — тосковать по приключениям, и совсем другое — самой в них ввязаться.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111
