— Но нужно же что-то делать, — сказалСварог. — Есть резиденция наместника…
— Пока вы раздобудете в эту пору какую-нибудь повозку,пока довезете до резиденции, пока они свяжутся — будет поздно. К тому же менянет здесь, как и вас. Я — призрак. Это создаст дополнительные сложности, потомучто сохранить все в тайне нужно в первую очередь не от здешних…
— Понятно… — зло сказал Сварог.
— В общем, давайте без лирики, граф. Расскажите лучшекратко, как у вас дела, а я пока отдохну — чертовски трудно шевелить челюстью,словно гирю к ней привязали…
На миг Сварога кольнуло подозрение. А вдруг происходящее —все же ловушка? Неведомому врагу не нужен Сварог, ему нужна информация. И дляполучения информации устраиваются шоу с Псом, егерями, рассказами о каком-тоневедомом Ледяном Докторе… Нет. Сварогу приходилось видеть обреченных, такое неподделаешь. И еще шестым чувством он понял, что все его магические навыки, както, например, спасать смертельно раненых, здесь ни к черту не годятся. И тогда,решившись, Сварог кратко рассказал последние новости.
— Ничего не понимаю, — сказал Раутар.
— Больше всего мне не понравились эти типы, работающиепод призраков, — егеря с собакой. Орк говорил что-то о горротской зверюге,способной отыскать принцессу…
— У вас есть варианты на крайний случай?
— Поднять смуту, — сказал Сварог. — Сучастием принцессы и тех полков, что ей поверят.
— Вы рискуете потерять Делию.
— Я еще больше рискую, сидя на Бараглайском Холме. Иона тоже.
— Резонно, — согласился Раутар.
И надолго замолчал. Только глаза двигались. Сварогупонемногу начинало казаться, что это и есть симптомы конца, он хотел потрогатьзапястье Раутара, но не смог себя заставить. Сгорбившись, сидел на массивномтабурете, вяло проклиная про себя тот день и час, когда во все это ввязался, плохопредставляя границы понятия «все это» и уныло сознавая, что никогда уже неспрыгнет с этой карусели…
— Можно рискнуть, — сказал Раутар. — Подцерковью святого Круахана начинается древний подземный ход на тот берег.Насколько я помню, церковь внутри «волчьих флажков». Но я в натянутыхотношениях с Братством святого Роха, и на меня ссылаться в их присутствии неследует…
— Как найти ход? — жадно спросил Сварог. —Есть у меня один человек…
— Не знаю. Если быть точным, ход там когда-то был, ужэто-то известно достоверно. Но существует ли он сейчас… Чертовски древний ход,иные подозревают, что он существовал еще до Шторма… Вам пора идти.
— А вы? — вырвалось у Сварога.
— Я? Дом принадлежит мне. Рано или поздно какой-нибудьпрохвост сюда обязательно заберется. И разбогатеет. Родится еще одна легенда,Равена на них богата… возможно, легенды и не будет — если тот, кто найдетзолотого человека, окажется умным и лишенным привычки болтать во хмелю. —Он коротко рассмеялся. — Не удивляйтесь, лорд Сварог. Я живой человек, имне страшно. Но когда вы доживете до пятисот пятнадцати, привыкнете ко многомуотноситься философски… Идите. Не забудьте монету. Обычные деньги заберите тоже,пригодятся, беглецу полезно иметь как можно больше денег. Увы, больше ничем немогу быть полезен…
Сварог высыпал на стол монеты, поворошил. Отыскав квадратнуюс круглой дырочкой посередине, украшенную двумя вздыбленными снольдерскимильвами, сунул ее в узкий потайной карманчик. Остальные ссыпал в кошелек, неглядя сунул его за голенище. Полагалось что-то сказать, но мысли блуждали всплошном сумбуре, и ничего не подворачивалось на ум.
Словно отгадав его мысли, Раутар усмехнулся:
— Право же, я в лучшем положении: моя смерть у меняперед глазами и не таит никаких неясностей, а ваша — где-то в неизвестности…
Пожалуй, это оказалось лучшее прощальное слово, какое Сварогслышал, — злая шутка человека, имевшего право быть беспредельно циничным…Не бабы и не романтики, в самом-то деле. Сварог выпрямился, отдав ему честь наронерский манер — согнутая в локте рука брошена к сердцу, ладонь выпрямленадощечкой, — поклонился и вышел, задев ножнами косяк.
Можно было повозиться и запереть входную дверь… Но зачем?Лучше уж оставить приоткрытой, чтобы золотого человека обнаружил не одинжитель, а несколько. Авось столь странная находка хоть частично отвлечет вражьисилы — пусть хотя бы проверят, не имеет ли диво отношения к искомой принцессе.
Ужасно не хотелось возвращаться через мостик, но в обходпришлось бы очень уж далеко. Сварог шагал быстро и настороженно, держа пистолетв опущенной руке, подбадривая себя мыслью, что выдававшие себя за призраков,все четверо вкупе с собакой, весьма даже смертны.
Он задержался на мосту. Тишина, не видно ни полиции, нигорротцев. Темные брызги крови уже подсохли на древнем камне. Судя по их обилиюи разлету, выглядит все так, словно таинственный зверь, налетев нанезадачливого агента, с размаху рванул его клыками не хуже, чем мог бы рванутькусок ветчины не жравший неделю бродяга. Вот так. И если ужасаться по всякомуповоду, проще и практичнее сразу приладить петельку на ближайшие ворота. Хотятоже пустое занятие. Спасибо магии родной, в петле он мог проболтаться парунедель и загнуться только от жажды и голода. Если заставит себя не колдоватьжрачку и воду…
Обратный путь, как часто бывает, показался не в примердлиннее. Поэтому, когда на Сварога выехал из переулка вдрызг пьяный всадник изблагородных, пустившийся то ли задираться, то ли жаловаться на жизнь, то ли всевместе, Сварог, не особенно размышляя, поймал его за руку, выдернул из седла,без всяких угрызений совести вскочил на коня и помчался к Бараглайскому Холму,слыша, как пьяный шумно ползает по мостовой и орет отчего-то: «Измена!».
Конь оказался свежим, застоявшимся, и Сварог в считанныеминуты пролетел по крутым улочкам, присмотрелся издали к дому Гая — навнутренней лестнице мерцает тусклый светильник, все спокойно, — спрыгнул,хлопнул коня ладонью по крупу, и тот потрусил прочь. Даже если не воссоединитсяс хозяином, бесхозным долго не останется — как-никак столица, цивилизованныйград, где отношение к чужому добру, особенно к тому, что бродит без присмотрапо ночам, насквозь философское. У дома не пожалел времени тщательноосмотреться, особое внимание уделяя углам, из-за которых весьма удобноподглядывать, и окнам соседних домов — плотно ли ставни прилажены, нет ли щелейсо шпионским уклоном. Вроде бы все чисто. Теперь можно было и поскрипетьдверью: в петли специально подсыпана кирпичная пыль.
Направился в дом, стал не спеша подниматься по внутреннейлестнице, скупо, в самую пропорцию для влюбленных, освещенную керосиновойлампой, висевшей на крюке меж вторым и третьим этажами. Наконец-то добралсядомой — вот именно, домой, он давно привык возводить любое временное пристанищев гордое звание дома, тогда становится не так грустно жить, наоборот, бываетчуточку веселее. Мимоходом он подумал, что настоящего-то дома, собственноговоря, философски глядя со всех точек зрения, у него никогда и не было.Нынешний замок, порхавший сейчас где-то за облаками, на эту роль что-то негодится. А вскоре и этот дом придется покинуть. Но развить эту мысль он неуспел — поднялся на площадку, а там на низких перилах сидела Мара в своемнатуральном обличье, закинув ногу на ногу, задумчиво поглаживая лежавшую рядомигрушку из своего богатого арсенала, больше всего напоминавшую морского ежа,бьющегося в падучей.
