жизни — если нравится зарабатывать копейки, то я не против. — Он снова пожал плечами.
Мне стало так дурно, что показалось, будто следом за темными пятнами, запрыгавшими перед глазами, меня накроет благословенным обмороком.
— Все ясно, — выдохнула, поднявшись из-за стола.
Выставлять новые условия было бесполезно — мне явно дали понять, что я могу с ними делать и куда их засунуть. Воевать с Кирой и ждать, пока муж обеспокоится моим вероятным уходом и выставит за порог первую семью — тоже являлось делом напрасным. Кажется, все, включая меня, уже понимали, что мои барахтанья тщетны.
Значит, возвращаемся к первоначальному плану. Перетерпеть и уехать, когда подготовлю плацдарм. И да, Кира была права в одном — мне нужно было начинать крутиться ужом для нашего совместного будущего с Никиткой.
День рождения Николая решено было отметить дома у свекрови. Для меня был удивительным тот факт, что мать Коли на это согласилась. Я мало представляла себе двух дочерей Николая в «святая святых» трешки, переделанной в музей. Но, если уж на то пошло, свекровь сама напросилась.
Оставив с ней Вику и Машу, мы направились в магазин. Я не желала видеть рядом Киру, но с сожалением поняла, что за эти несколько дней они с Верой Артемьевной каким-то образом нашли общий язык. И — самое ужасное — свекровь воспринимала предстоящий праздник едва ли не с большим ожиданием, чем Новый год.
— Поезжайте, я присмотрю за девочками, — сказала она, когда я категорически заявила, что Никитка отправится с нами.
Я мрачно посмотрела на Веру Артьмьевну, но отвечать ничего не стала. Для меня и так все было яснее ясного.
В машине Кира, естественно, устроилась рядом с Колей, а мы с сыном — сзади. Я ловила себя на мысли, что не хочу уступать этой женщине ни в чем. И корила себя за участие в этом негласном соревновании. Но мне было действительно важно понимать, что я могу хоть чем-то управлять. И, как оказалось, подобное желание возникло не только у меня.
Это я поняла, когда положила в тележку (а мы взяли на входе аж две) довольно дорогое оливковое масло. Кира, заметив это, тут же устремилась к той же полке и стала делать вид, что выбирает из еще более неэкономных вариантов.
Она о чем-то защебетала с Колей, тот делал вид, что понимает в продуктах. Обычно мы с ним выбирались в магазин вдвоем, где я брала на себя все заботы, связанные с тем, чтобы купить еду получше, но подешевле, так что муж разбирался в этом вопросе, как свинья в апельсинах. Но наблюдать за этим было забавно, особенно учитывая тот факт, что Николай заявил, будто скупиться на дорогие блюда к его дню рождения не будем. Я не знала, была ли спонсором этой поездки свекровь, или Коля разбил свою копилку, да впрочем, и знать того не хотела — просто решила теперь оторваться от души.
В итоге в тележках и у меня, и у Киры высилась просто гора еды, причем порой весьма «люксовой».
— Да уж… с таким размахом я еще день рождения не праздновал, — проговорил Николай, расплатившись за продукты.
Я вытащила сына из тележки, в которой он восседал все это время, и пожав плечами, проговорила прежде, чем пойти к машине:
— Теперь у тебя многое будет впервые, с чем тебя и поздравляю.
Окончательно понять, что теперь в своем доме, да и в своей жизни я вовсе не хозяйка, мне помогла Кира. Она, едва мы переступили порог квартиры свекрови, тут же начала перечислять ей, какие салаты приготовит к завтрашнему празднику, какое мясо уже сегодня вечером нужно будет замариновать, чтобы оно пропиталось должным образом.
— Я, наверно, домой поеду к нам. Завтра утром на работу, — сказала, так и не разувшись и не раздевшись и не сняв комбинезон с сына.
Николай, передающий свекрови пакеты, нахмурился:
— Вроде же решили здесь переночевать. И что ты с работы отпросишься, — сказал он.
Я хмыкнула. Решала это вовсе не я, меня просто поставили перед фактом. Но я совершенно не планировала делать то, что выбрали без моего участия.
— Я думаю, что Кирочка справится сама. А мы с Никиткой просто вечером приедем на твой день рождения, — расплылась я в самой елейной и самой притворной из возможных улыбок.
— Тогда я с вами, — сказал муж, встретившись глазами с Кирой.
И я бы снова взбесилась, если бы не увидела, что первая жена моего мужа растеряна и обозлена тем, что Коля уезжает.
— Приедем завтра к семи, — сказал Николай. — А сейчас мы домой, а мама вас здесь разместит, — добавил муж и мы втроем вышли из квартиры.
Может, это и было слишком идиотски, но я ощущала себя так, словно только что выиграла важный раунд.
Никита был уложен спать. Я, наконец-то, спокойно сходила в ванную, где плескалась столько, сколько хотелось мне. Когда вошла в детскую, выяснилось, что Николай уже перетащил туда один из надувных матрасов и, постелив на нем свежее белье, сидел и ждал моего возвращения.
— Иди сюда, — хрипло сказал он, потянув меня за руку, когда я проходила мимо.
Наверно, любая другая бы закрепила свои позиции тем, что легла бы в супружескую постель и провела в ней ночь с мужем. Но я не могла так поступить. От одного осознания, что этот человек, который лгал мне, который не считался с моим мнением и желаниями, еще и получит за все это награду, ужасала.
— Нет! — сказала я, когда Николай, применив силу, буквально заставил меня упасть на него.
Он прижимал меня к себе, пытался поцеловать, перевернулся и я очутилась под ним. Стала хватать ртом воздух, забилась под Колей бабочкой, которую пытались насадить на булавку.
— Я не хочу! Не хочу! — вскрикнула, разбудив тем самым Никитку.
Он вскочил на кровати, заозирался, после чего раскричался так, что содрогнулись стены. Мы с Колей замерли на мгновение, после чего я выбралась из-под внушительного тела мужа и бросилась к сыну.
— Черт с вами обоими! Лучше бы я остался у матери! — рявкнул Николай.
Стремительно поднялся с матраса и, с силой хлопнув дверью, покинул детскую, отправляясь ночевать в некогда нашу спальню.
Глава 14
Николай был зол, как десять тысяч чертей разом. Представить только! Его жена заявила сегодня утром, что участвовать в балагане под названием день рождения Коли, не станет. И Никитка там тоже не появится.
А ведь все складывалось так неплохо до последнего времени. Ему даже стало казаться, что план,
