магическое истощение – крайне неприятная штука. Но по крайней мере руки не дрожат. Значит, убрать плаценту…
– Накожные швы – ваши, – сказал он Грейс, опускаясь прямо на пол.
Совершенно зря Ланс не положил в саквояж зелье восстановления магии. Что ж, выводы он сделает. И пару склянок в мобиль пристроит, и про реанимацию без магии перечитает. Задним-то умом все крепки.
– Мэтр Даттон? – встревоженно спросила девушка.
– Все хорошо, просто истощился, – успокоил ее Ланс.
Нет, до мобиля он дойдет. Сегодня практикантке и без того достало острых ощущений, не хватало еще полубесчувственного начальника на себе тащить. Ланс представил, как бы это выглядело, и едва подавил смех. Не надо, решит еще девочка, что он над ней смеется.
– Как удачно, что вы приехали к нам на практику, – сказал Ланс. – Один я бы сегодня не справился.
Она зарделась.
– Спасибо, мэтр Даттон, только я ничего особенного не сделала.
– Позвольте мне самому об этом судить. Вы ведь ни разу не встречались с такой патологией?
Вообще-то он тоже. Как-то миловали боги все эти годы.
– Нет. Не думала, что при этом бывает столько крови.
– Крови всегда кажется больше, чем на самом деле, так уж устроена человеческая психика. А вы отлично держались. – Ланс усмехнулся. – Когда я в первый раз присутствовал на родах, свалился в обморок.
– В самом деле?
– В самом деле.
Он тяжело поднялся. Интересно, хватит ли оставшихся крох магии, чтобы сотворить воды и привести себя в порядок? Хватило. Вот теперь можно тащить из машины складную каталку. Как раз и Грейс закончила.
Он проверил швы, подумал, стоит ли придраться к паре не слишком ровных стежков, и мысленно махнул рукой. Ребенок, пригревшись под боком матери, тихонько сопел.
– Будьте добры, приведите в порядок комнату, – попросил Ланс прежде, чем отправиться за каталкой. – Нехорошо будет, если госпожа Деахинай вернется домой, а тут все в засохшей крови…
«И мухах, которые непременно в ней разведутся», – подумал он, но не стал говорить вслух. Хорошая штука – бытовая магия, обычной водой разводы крови пришлось бы отмывать долго.
Он переложил дворфу на каталку, оставив малыша Грейс, и уже хотел везти женщину к машине, когда услышал:
– Мэтр Даттон, это лежало под кроватью. Запах странный.
Грейс протянула ему пузырек темного стекла, из горлышка пахло резко и остро.
Не может быть.
Ланс сунул мизинец в склянку, извлекая ярко-зеленую каплю. Не доверяя глазам, лизнул жидкость и тут же сплюнул.
Хорошо, что он давно не тот вспыльчивый парень, каким был, покидая столицу. В те годы, обнаружь он подобный пузырек у женщины, едва не погибшей из-за осложненной беременности, рвал бы и метал из-за человеческой, то есть дворфской, глупости, едва не унесшей на тот свет и мать, и ребенка. Сейчас он знал: делай, что должно, и будь что будет.
– Вытяжка горецвета. – Ланс огляделся в поисках мусорного ведра.
Лицо Грейс вытянулось.
– Она хотела избавиться от ребенка? Но на таком сроке это очень опасно!
– Что мы с вами только что и наблюдали, – меланхолично заметил Ланс.
Огляделся. Вроде комната в полном порядке. Ах, да…
– Грейс, вы не могли бы напоследок восстановить дверь? Признаться, я истощен почти полностью.
На лице девушки появилось возмущение. «Она создала нам столько проблем, довела вас до истощения, а мы ей еще дверь должны чинить?» – не надо было читать мысли, чтобы понять, о чем думает Грейс. Ланс мягко добавил:
– Пожалуйста.
Устроившись в мобиле, девушка наконец дала волю гневу:
– Как она могла?! Нет, я понимаю, бывают обстоятельства. Насилие, в конце концов. Но почти доносить и… – Она прижала к себе сопящий кулек.
Ланс улыбнулся ее горячности.
– Признайтесь честно, вас больше возмущает не то, что госпожа Деахинай чуть не убила себя и ребенка, а что она прибавила вам работы.
– Вовсе я не… – Она осеклась и вздохнула. – Мне обидно. Она едва не погибла сама вместе с малышом, вы истощились, а эликсир восстановления магии имеет неприятные побочки – и все это из-за глупого и опасного решения!
– С подобными глупостями вы будете сталкиваться каждый день, – пожал плечами Ланс. – Привыкайте.
– Но…
– Грейс, мы целители. Не воспитатели и не священники. Мы не можем изменить других. Не можем подумать за других, заставить ценить свою жизнь и здоровье, вести себя разумно и предусмотрительно. – Он усмехнулся. – Если бы все вокруг вели себя разумно и предусмотрительно, мир стал бы куда скучнее. Никто бы не пел серенады под окнами любимой и не творил прочей романтической чепухи, заставляющей сердце биться быстрее.
Грейс зарделась, Ланс мысленно ругнулся. Что на него нашло? Магическое истощение отражается на способности мыслить здраво, наверное, в этом причина.
– Словом, все делают глупости, скорее часто, чем редко. Но от нас зависит лишь то, что творим мы сами. Решения, которые принимают другие разумные существа, – то, на что вы не можете повлиять, думать иначе означает мнить себя всемогущим. Чем скорее вы это поймете, тем лучше. Не поймете – не сможете работать. Бросите все, разочаровавшись в профессии и в людях вообще.
Грейс упрямо поджала губы, уставилась на дорогу. Ланс тоже замолчал. Он сказал все, что хотел, а дальше… либо набьет шишки и поймет, либо переключится на косметическую магию. Решать ей.
*** 12 ***
– Пейте!
Мэтр Ланселот протянул мне чашку, из которой я в прошлый раз пила кофе. Я взяла, не раздумывая сделала глоток, мимолетно удивившись, что сейчас напитка едва на треть чашки. Горло обожгло. Я раскашлялась, из глаз брызнули слезы, и пришло запоздавшее послевкусие крепкого алкоголя.
Так вот чем мэтр Даттон звенел в шкафу, пока я сидела в кресле, уставившись в одну точку. Сама не ожидала, что меня так подкосит. Я не испугалась крови, нет, но впервые так ясно осознала, что порой от нашего мастерства и готовности бороться до конца полностью зависит жизнь и смерть пациента.
Подумать только, если бы я не удержала свет, если бы упала в обморок, если бы… Тысячу разных если. Тогда ни глупой дворфы, ни ее малыша уже не было бы в этом мире.
Я справилась, но в машине меня накрыл отходняк – несмотря на теплый летний день, я тряслась как в лихорадке. Мэтр Ланселот меня о чем-то спрашивал. Я не отвечала.
В больнице он сначала распорядился насчет госпожи Деахинай, а после отвел меня в свой кабинет. И вот, пожалуйста, напоил какой-то гадостью!
– Ну-ну, Грейс, все хорошо.
Теплая ладонь погладила меня по спине: прикосновение целителя, помогающее дышать. Сразу сделалось легче. И в
