достал из кармана пачку сигарет, одну он засунул в рот повстанцу, вторую оставил себе, прикурил.
— Это нарушение…, — начал было Рихтер.
— Это техника допроса, старший лейтенант. У вас свои методы, у меня свои, — ответил не оборачиваясь Филатов, — он вопросительно кивнул повстанцу, тот ответил утвердительным кивком и выдохнул дым через ноздри.
— Хороший коп — плохой коп? — спросил солдат.
— Вроде того, — улыбнулся Александр, — слушай, мне в общем- то без разницы, кто вы и что вы. Ответь мне всего на один вопрос.
— Тебе без разницы, но ты уйдешь, а мы с ним останемся, — боец кивнул в сторону Брауна.
— Тяжелая участь военнопленных, — покачал головой Александр, — я не могу помочь, ты же и сам понимаешь. Я гражданский.
Повстанец кивнул.
— Как тебя зовут?
— Руперт. Руперт Уайт, — ответил солдат, делая еще одну затяжку.
— Руперт, я ищу одну девушку, она работала здесь на складе и пропала, — из кармана пальто Филатов достал смятое, распечатанное на обычной бумаге, фото и показал его бойцу, — во время первого авианалета ее тела не нашли в завале. Я хочу спросить, вы не могли забрать ее с собой?
Руперт всматривался в портрет жертвы несколько секунд, а потом покачал головой.
— Нет, мы никого не забирали. Выслали отряд, чтобы проверить место взрыва. Как раз вроде склад какой- то, разведка донесла, что под огонь могли попасть наши из- за неверной корректировки огня. Но там, куда мы пришли, тел вообще не оказалось, — он скурил сигарету почти до половины. Пепел упал на пол бункера. Александр затушил свою и убрал окурок в карман.
— Помнишь что- нибудь еще? Может, следы ног в необычной обуви?
— Нет, ничего такого. И это уже второй вопрос, мистер, — повстанец через боль улыбнулся.
— Ну да, я тот еще обманщик, — Филатов бросил взгляд на Брауна. Тот в нетерпении следил за ходом допроса.
— Нет, ничего такого. Только разве что, мне показалось, что когда мы пришли, завал уже кто- то подразобрал. Бросились в глаза отложенные обломки. Но, может, просто так попало.
Александр обратил внимание на невербальные признаки: Уайт не отводил глаз, держал себя смирно, ничто не выдавало в нем излишнего волнения. В речи тоже нельзя было уловить ничего, похожего на ложь. Разобран завал, значит? Вряд ли на сто процентов можно полагаться на такие сведения, но это уже кое- что. Александр встал и повернулся к старшему лейтенанту.
— Можете продолжать, не смею больше вам мешать, — сыщик обернулся в сторону Руперта Уайта, но не успел уловить его взгляда, человека закрыла фигура в сером кителе. Выбравшись на поверхность, Филатов старался абстрагироваться от лишних эмоций, это могло помешать делу. Люк за ним захлопнулся.
Александр направился к заместителю командира полка: именно он руководил работами на завалах. Парень понимал, что у полка сейчас хватает забот и без него, но теперь, когда появилась слабая ниточка, следователь был просто обязан докопаться до правды.
Офицера он застал в одних брюках: склонившись над доской, тот старательно зашивал камуфляжную куртку.
— Прошу прощения. Могу войти? — поинтересовался Филатов. В другое время выбрал бы момент поудобнее, но сейчас что- то подсказывало, что нужно разбираться с делом в кратчайшие сроки.
Пока те, кто может что- то знать, еще живы, мелькнула мрачная мысль. Пришедший бой сильно сказался на восприятии всего происходящего.
— Залетай, — ОПЗМовец посмотрел через плечо и опознал гражданского, — это ты тут все расследуешь? Хорошее дело.
Александр, еще не полностью переключивший внимание на реальность, никак не успевал перехватить инициативу. Офицер говорил четко, речь была простой и связной.
— Давай, садись. Как перенес ночь? Видел тебя. Держи, — мускулистая рука протянула следователю плитку шоколада, — вот, угощайся. Для мозга в том числе, понял?
Отложив в сторону куртку, военный накинул на крепкий торс серую футболку и с готовностью сел в рабочее кресло.
— Будем знакомы. Майор Гасанов, — железная хватка сжала руку Филатова, — можно просто Эрик. Заместитель командира. Штатный по всем нештатным, нештатный по всем штатным.
— Вы руководили группой разведки после авианалета? — наконец, Александр пришел в себя.
— Было такое, — признал офицер.
За окном что- то громыхнуло, и мужчина резко повернул голову на источник звука. Однако тут же расслабился:
— Запасной вход в бункер пытаются вскрыть. Успели его подорвать- таки.
За то мгновение, которое Филатов видел профиль ОПЗМовца, он успел отметить, что бритый череп офицера посечен минимум тремя свежими глубокими бороздами.
— Так что по группе? Что интересует? — Гасанов никак не отдавал инициативу в диалоге, — нужен еще заход?
— Нет, нет. Лучше подскажите, — Александр достал потрепанную бумагу со списком Паули, — был ли кто- то из этих людей в группе.
— Давай, — рука офицера сгребла листок, — ну да, были.
Вытащив карандаш, он подчеркнул три фамилии:
— Вот. Все трое — третья рота, если интересно. Выходишь, дальше направо и до длинной казармы, понял? Легко узнать, там одна сторона выгорела.
Это «понял» с ударением на второй слог в первый раз Филатов пропустил мимо ушей, а сейчас уже прозвучало раздражающе.
Да, так и есть. С каждым из трех бойцов следователь уже общался вчера вечером. Он даже примерно помнил их. Могли ли солдаты что- то скрыть?
Теперь парню уже казалось, что они во время опроса подозрительно отводили глаза. Либо говорили неуверенно, либо что- то еще.
Со вздохом подобные сомнения Александр отбросил. Это в первую очередь недоверие к самому себе. Не мог он упустить такие очевидные признаки, никак не мог.
— Хорошо, спасибо за содействие, — поблагодарил Филатов Эрика, когда тот вдруг развел руками:
— Нет. Давай лучше их вызовем. Мне в любом случае снаряжать вторую группу: сегодня взрывом арсенал третьей развалило. Будем считать, что этим троим повезло стать главными копателями недели.
Подняв телефон, офицер быстро отдал несколько коротких указаний.
— Десять минут — и все будут здесь.
Задачу это упростило. Ходить по холоду ему уже порядком надоело.
Парень позволил себе присесть и отдохнуть, пока ждал солдат. Последние двое суток оказались слишком уж насыщенными.
Но думать он не прекращал. Перед мысленным взором проносились теории, одна за другой. Правду ли говорил Уайт? Скорее всего, да: невербальные признаки не указывали на обратное, да и лгать ему было попросту незачем. Но если завалы были разрыты, то кому — хотя бы потенциально — могло понадобиться там копаться?
Вспомнился и Полянский, который нашел оборудование связистов. Недешевое, скорее всего. Может, какой- нибудь мародер решил поживиться ценностями? А найдя Агату, допустим, избавился от свидетеля.
Нет. Такие дела большими группами не делаются: слишком на многих пришлось бы делить.
С другой стороны — поисковая группа в любом случае должна была разрыть
