Задумавшись о странностях своего проводника, Стив не сразу его догнал. Тот явно стыдится чего-то. Если Вороненок хочет выбиться в люди, ему непременно надо преодолеть свой стыд — тем более что он так хорошо говорит по-английски. В крепости ценили его умение обращаться с лошадьми, и ему не было нужды прятаться в конюшне. А уж эта его неряшливость…
Стив решил, что прежде, чем они расстанутся, он обязательно попытается получить на свои вопросы ответы.
Рейвен заметила, что Дьявол покрывается пеной — вряд ли в такую жару ему это на пользу. Увидев впереди речушку, она погнала коня напиться.
Стив поскакал следом. Ему самому хотелось пить.
Освежив холодной водой лицо и грудь, он надел рубашку — его спина уже начинала гореть от солнца.
— Какой славный конь! — Стив попытался разрядить напряжение. — Откуда он у тебя?
Рейвен почувствовала гордость. Ей всегда было приятно говорить о Дьяволе.
— Его поймали и пригнали в резервацию. Я сразу понял, что он особенный, потому что даже лучшие всадники не могли его объездить. Индейцев взяла досада, и они грозились, что выбьют из него спесь, однако агент не позволил. Он сказал, что нельзя добиваться покорности плеткой.
— Я совершенно с ним согласен.
Рейвен обрадовалась.
— Агент решил, что тот, кому удастся проехаться на этом коне, не ударив его, и будет его хозяином.
— Им оказался ты?
Девушка улыбнулась.
— То, что я маленького роста, еще не значит, что я не могу удержаться на коне. И вообще дело тут совсем не в этом.
— Правда? Тогда как же тебе все-таки удалось сломить его характер?
— Я и не пытался это сделать. — Она пожалела, что не может взглянуть в лицо Стива. Не поднимая головы — как будто наблюдала, как пьет Дьявол, — Рейвен пояснила: — Его характер остался при нем. Видите ли, он смог почувствовать, что я вовсе не собираюсь соревноваться с ним — кто кого. Мы поняли друг друга, Именно так и должно быть между людьми и животными — никто не должен никого побеждать.
На Стива ее слова произвели сильное впечатление. Теперь он понял, что имел в виду капитан Пакетт, когда говорил, будто у Вороненка дар на лошадей.
— Не хотите ли попробовать прокатиться на нем? — не удержалась и предложила Рейвен.
Если все, что рассказал Вороненок, правда, Стив не доставит ему удовольствие лицезреть, как его сбрасывает этот мустанг.
— Нет, спасибо. Мне приходилось сталкиваться с такими лошадьми. Да вот, к примеру, у мистера Ральстона есть один такой конь — никого, кроме хозяина, к себе и близко не подпустит. Одного смельчака так киданул, что тот врезался в сарай и сломал плечо, а другого чуть не затоптал насмерть. Однако мистера Ральстона он не сбросил ни разу. Кто знает? Может, он обладает такими же способностями, как и ты.
Рейвен невольно подумала, что способности эти, по-видимому, достались ей от отца, которого она так ненавидит. Хочет она этого или нет, наверное, в нем все-таки есть черты, достойные восхищения…
Заметив, что Вороненок немного смягчился, Стив решил окончательно наладить с ним отношения и начал рассказывать о достоинствах иноходцев.
— Звездный Огонь — племенной жеребец. От него пошли настоящие красавцы, и…
Вдруг рядом раздался жуткий вопль, и оба они увидели, что прямо на них бежит индеец. Он выскочил из расположенной в отвесном берегу реки пещерки, в которой прятался. Стив потянулся за оружием, однако, опередив его, Рейвен схватила его за руку и шепнула:
— Не надо.
Заметив в руках индейца винтовку, Стив прикинул, что мог бы сбить его раньше, чем тот успел бы спустить курок. Теперь время упущено — он бросил на Рейвен уничтожающий взгляд.
Она сразу определила, что одетый в остатки военной формы, гамаши и мокасины индеец принадлежит племени липан-апачи. С левой стороны головы его волосы были отрезаны вместе с кончиком уха, а с правой — свободно ниспадали до самого пояса. Индеец был могучего телосложения. Хотя на его лице почти не осталось боевой раскраски, вид он имел свирепый. Заметив, что его левая рука замотана окровавленной полоской кроличьей шкурки, Рейвен догадалась, почему индеец один, и поспешила объяснить это Стиву:
— Вероятно, его ранили во время вылазки, и он остался без коня. Другим индейцам пришлось его оставить, вот он и прячется здесь возле воды в надежде, что они за ним вернутся. Позволь мне попробовать переговорить с ним. Только держи руки подальше от оружия.
Стив недовольно возразил:
— Но он прикончит нас обоих.
— Если бы он хотел, давно бы уже это сделал. Однако он не стрелял, потому что боялся попасть в лошадей — они-то ему и нужны. Пешком он не сможет догнать своих. Теперь он соображает, сумеет ли справиться с нами обоими — ведь у него ранена рука.
— Тогда отвлеки его внимание, а я попытаюсь незаметно пальнуть из револьвера. Уж я не промахнусь.
— Нет! — сердито бросила она. — Если остальные индейцы еще где-то рядом, они могут услышать выстрел.
Взглянув на липана, Рейвен постаралась подавить страх. В свое время Сет настоял на том, чтобы она не только хорошенько выучила английский, но и могла понимать языки всех населяющих равнины племен. Сейчас она мысленно поблагодарила его за это.
Девушка обратилась к индейцу на его родном языке:
— Вчера вечером, когда в ваш лагерь возвратились мужчины, их женщинам не пришлось исполнить победный танец. Но если ты послушаешь меня и сделаешь так, как я скажу, сегодня же вечером они возликуют, видя, как по принятому в вашем племени обычаю ты очищаешь себя от вражеской скверны.
Выражение лица индейца немного смягчилось.
— Откуда тебе известны наши обычаи и язык? Ты не из нашего племени. И почему на тебе эта синяя форма? — Он презрительно кивнул на ее одежду.
— Я разведчик, но родом я из племени тонкава и потому знаю, что нашим народам всегда удавалось жить в мире. Мне известно также, как много лет назад великий вождь липан помог нам, когда у нас были большие неприятности с великим вождем белых Сэмом Хьюстоном. Я всегда считал липан-апачи своими друзьями, поэтому, если ты причинишь мне или моему спутнику вред, ты сильно огорчишь меня вместе со всем моим народом и запятнаешь себя, а также твое племя позором.
Липан усмехнулся:
— Неужели ты так беспокоишься за жизнь белого?
— Однажды он спас жизнь мне, — соврала Рейвен и добавила: — Так же, как теперь я пытаюсь сохранить твою.
Индеец взревел:
— Сохранить мою жизнь?! Но ей ничто не угрожает. Как видишь, в моих руках — длинный ствол.
— Но если ты выстрелишь, сюда могут нагрянуть солдаты — они где-то рядом. Мой друг — тоже разведчик, мы скачем впереди отряда белых. Без сомнения, — она выдавила улыбку, — липан уже доказал сегодня, что он искуснее тонкава и белого человека.
