Констанс. — В нашей форме?
— Как раз людям в форме и продадут! Нужно делать всё максимально уверенно. Они же не знают, что мы срочники из другого региона.
— Может, местные стражники используют особые пароли и знаки для общения с торговцами, дабы те понимали, что это не провокация… В Харлоне так делают, Зямов рассказывал. Нас раскусят.
— А вот спорим? Забьёмся?
Они так и не поняли, кто по итогам проспорил. Знаменитого шмурдоне из мутафруктов юго-запада Тарбагании, которое даёт лёгкий галлюциногенный эффект, по заверениям продавца, в лавке не оказалось. Но настойчивые намёки и ужимки Олясина всё-таки принесли плоды в виде запечатанной сургучом бутылки без этикетки. «Настоящее зелёное мурмулё! Со скидкой!». Мурмулё оказалось кислятиной с послевкусием недозрелой смородины, но это вполне могло быть признаком изысканности товара. Осталось неясным, глумился над ними торговец или же, наоборот, демонстрировал уважение к форме.
Бредя тёмной улицей в сторону комиссариата, они услыхали знакомые голоса. В переулке общались собратья по ремеслу, чародеи Юпетус и Шугарт.
— Неужели вы не понимаете, что это кошмарная угроза всем нам? — вскукарекивал демонолог, потрясая руками. — Сонмы бесов из преисподней! Инфернальное Затемнение расползается облаком мглистого ужаса! Новый Гигаклазм! Тень всеобщего истребления и чудовищной катастрофы нависла над миром безродных людишек…
— Это неоспоримо, коллега. Но я всё-таки повторю свой вопрос: кто конкретно вас вызвал сюда для участия в этом расследовании?
Костик очень хотел бы услышать продолжение разговора, но они уже прошли мимо. Не красться же обратно, чтоб подслушать беседу волшебников.
— Сигай в повозку, салаги! — призвал Уж, когда они добрались до стоянки. — Проводник говорит, два часа ехать, дык а день-то уже на исходе.
Отдохнувшие булы спокойно тянули обоз, в ровном ритме стуча по мостовым Спады раздвоенными копытами. Потом город закончился, и янтарный свет окон истаял позади; их окружила сырая, прохладная ночь, стрекочущая насекомыми по обочинам. Напряжение дня растворялось во мгле. На повозках зажгли фонари. Зелёное мурмулё развезло Костика с Филисом, и они вмиг уснули вповалку. Кэррот, наоборот, преисполнился будоражащего предчувствия и смотрел из-под тента в неспешно плывущую мимо апрельскую тьму.
Мир казался большим и загадочным. Впереди густо шелестел на ветру тёмный лес. Слева и справа мерцали огнями пригородные селения. Слышался стук лошадиных копыт.
— А Юпетус? — спросил Кэррот у Шуги, когда тот на волшебном коне догнал ползущие по просёлку повозки.
— Он решил с нами не ехать, — равнодушно откликнулся чародей, но даже в ночном полумраке было нетрудно заметить, что он широко улыбается.
— Нападений не было с той самой ночи! Нас десяток милиционеров, вооружённых волшебником, а ты, значит, в панике? — распекал утром Кэррот понурого Филиса. Гвайкин проснулся, когда обоз прибыл на место, и несколько тяжких часов ворочался в неизбывной тревоге, вспоминая останки на леднике. Так что облик имел помятый и обескураженный.
— Я же не за себя, я за всех боялся, — сказал он в своё оправдание. — И под утро вороны так жутко орали, тут вообще не уснёшь.
— Это грачи, — рассеянно поправил его Костик, слезая с телеги.
Экспертная группа встала лагерем у заброшенного хутора в получасе ходьбы от места происшествия. Оставленный хозяевами домик в лесу: пыльный, разграбленный, без дверей и ставней, но ещё пригодный для проживания. На лужайке гнил ветхий сарай, рядом высилась будка отхожего места. Тут и там торчали остатки околицы, виднелись замшелый колодец и грядки, поросшие сорняками. Мимо дома на северо-запад тянулась тропинка. Вокруг рос лес, ещё странно пустой, серый с зелёной рябью проклёвывающихся почек.
Оперативники спозаранку развили кипучую деятельность. Коргун, Шуга, Балобан и Роглорн отправились изучать место явления демонов. Остальным надлежало сделать из обветшалого дома укреплённый штаб. Ойжен с местными коллегами уехал искать по посёлкам наёмных работников. Бородач Тревор выгнал с чердака летучих мышей, вымел веником сор и теперь оборудовал наблюдательный пост, сноровисто собирая тяжёлые арбалеты. Вундель Мабутин, коренастый мужчина с мрачным взглядом, припахал стажёров к вырубке прилегающих зарослей. Стволы покрупнее утащили на стройматериал и дрова, а из веток он велел сооружать что-то навроде засеки, окружая периметр кучами хвороста.
Несколько местных милиционеров прохаживались в округе, глазея на происходящее. Распилив пару узловатых деревьев, Олясин стал рассуждать, насколько эффективны ветки при нападении демонов, но Мабутин пресёк разговоры:
— Что расслабились, салаги? — грозно спросил он, уставившись через плечо. — Физический труд — лучший отдых от умственного! А раз умственным трудом вы не заняты, у вас сплошной отдых!
Дальнейший день в таком темпе принёс немало синяков и мозолей. Вместе с нанятыми работниками стажёры возвели нюшню: так называли загон для скота. Подпёрли бревном накренившуюся стену сарая. Заколотили оконные проёмы дома, превратив их в бойницы и смотровые щели. Сбили из пиломатериала двухъярусные полати. Вычистили кирпичную печь. Дивясь мерам предосторожности, помогли Вунделю растянуть по периметру вырубки сигнальные растяжки с колокольцами да трещотками. Потом подняли флаг столичной милиции: красный штандарт с чёрной короной вознёсся в холодное небо над крышей. Пока лес не оделся листвой, флаг был виден издалека, так и рдел ярким пламенем в зыбкой облачной вышине.
Солнце клонилось к закату, когда вернулись полные энтузиазма Шуга и Коргун:
— Бойцы! По итогам осмотра приняты решения. Устанавливаем круглосуточное наблюдение за местом событий. Этот хутор становится штабом отряда, нахождение посторонних, — майор выразительно посмотрел на маячащих в стороне милиционеров Спады, — прекращается. Всем сохранять бдительность, поодиночке далеко не ходить.
— Что касается целей в городе, — напомнил Шуга.
— Да, в Спаде останется Нигель с другими срочниками. Пусть работают на местах. С тебя снасть, чародей.
— Детекторы будут через два дня, тогда и расставим посты, — недовольно скривился маг. — Всё у нас, как обычно, в разобранном виде.
На робкий вопрос стажёров, когда их подключат к расследованию, майор ответил, что пока их содействие ограничится хозяйственными работами.
— Ни во что нас не ставят, — подытожил Костик, когда они отошли за постройку. — Даже к месту не допускают! Так и будем лесины пилить…
— А чего вы хотели, салаги? — желчно спросил Вундель, выходя из-за угла дома. — Вот вы красные, а на деле ещё желторотые! Что вы знаете? Что умеете? Ничего. Приключениев ищете? Вас зачем сюда взяли? Стажироваться. Вот и стажируйтесь на хозработах, — зыркнул на них из-под бровей и ушёл, фальшиво насвистывая.
— Слышали? — повернулся к товарищам Кэррот. — Ничего мы не знаем, ничего не умеем. Информации нам не дают… Придётся во всём разбираться самостоятельно.
Костик мрачно кивнул, а Фил Гвайкин растерянно покачал головой. Так и порешили.
— Знакомьтесь, — со значением произнёс Тревор, махнув бородой в сторону молодого человека в потасканной милицейской форме. — Это, стало быть, Гондур Кряпин, ваш коллега, местный срочник,
