огнем, а сердце колошматится бешено, того и гляди ребра проломит.
Сажусь за руль Катиной машины. Как хорошо, что она ключи оставила на тумбочке, и я вовремя их заприметила. Это просто мое спасение!
Позорно сбегаю, поджав хвост. Я знала, что примерно так оно и будет. Мама не поймет, не будет успокаивать меня. Она последний человек, к которому я бы обратилась за помощью. Но и Катя меня уже достала! Со всей этой беременной ерундой и советами, которые я не просила.
Наверно, во мне начали бушевать беременные гормоны… иначе откуда эта обида на весь мир?
Забегаю в квартиру, и с порога раздается громкое:
— Вы уже приехали?
Молча захожу в комнату, вытаскиваю свой чемодан. Из потайного кармана выуживаю конверт, который Дима передал. Хочу еще раз пересчитать деньги и взвесить, смогу ли хотя бы пару месяцев снимать квартиру. Замираю с купюрами в руках.
Ася проносится мимо меня и забирается на кровать с пультом от телевизора.
— Папа, мутики!
Андрей входит следом и смотрит на меня с хитрой улыбкой.
— Тут не хватает, — растерянно бормочу я, тряся в руках конверт и заглядывая в довольное лицо мужа моей сестры.
— Да, я взял с тебя плату за проживание, — бросает сухо и, наконец, включает нетерпеливой Аське мультфильм.
На экране пляшет Фрекен Бок, приговаривая "а я сошла с ума!", а у меня такое ощущение, что с ума сошла я.
— Андрей, какую плату? Ты… ты… — слово вертится на языке, но я не решаюсь сказать его при ребенке.
— А ты думала, пришла на все готовенькое, ешь тут за наш счет, электроэнергию тратишь, воду, и я промолчу? Катя не работает, у нас второй ребенок вот-вот родится. А я не такой богатенький, как твой муж, — Селезнев прищуривает глаза и дышит на меня жаром. — Прости, забыл. Бывший муж! — добавляет едко.
А у меня сердце удары пропускает и перед глазами все меркнет. Я снова вспоминаю тетю Ларису… Не хочу, как она…
— Какая же ты сволочь, Селезнев, — выдыхаю с горечью и спешно прохожу мимо него.
— Надь, ты не обижайся. Просто сама видишь, в каких условиях нам жить приходится!
— Я не хочу с тобой говорить, — бросаю на ходу и дверью хлопаю.
Жалко его. Жадный мужчина — горе в семье. И Катю немного жалко.
Сижу на лавке в соседнем дворе и листаю интернет объявления по сдаче квартир. Договариваюсь посмотреть дешевую однушку, мысленно готовлюсь к тараканам и прочей живности. Мне не привыкать. Мы с Димой жили в подобных условиях.
Я справлюсь.
Только что делать с детьми, когда они появятся на свет? Двое. Крошечные розовощекие пупсы, которые должны были расти в идеальной трехкомнатной квартире в центре города, учиться в лицее и непременно радовать маму и папу.
А теперь и папы никакого нет…
Меня накрывает волной отчаяния и боли.
Что я смогу дать малышам сама?
Смахиваю слезы и смотрю в экран резко завибрировавшего мобильника.
Неизвестный номер… выдыхаю и отвечаю на звонок.
— Надежда Михална, добрый день! — мужской низкий голос кажется знакомым, но я никак не могу понять, где же я его слышала.
17. Так хочется поверить
Вхожу в кафе с чемоданом и издалека замечаю Костю. В будний день он единственный посетитель, если не считать молодую пару, которая, видимо, прогуливает учебу.
— Надежда Михална! — расправляет руки для объятий, а я неуютно ежусь.
— Это лишнее, Константин, — выговариваю четко, паркую чемодан и бросаю пуховик на стул, сама приземляюсь на соседний. — О чем вы хотели поговорить?
Грач суетится и заметно нервничает. Странно для начальника охраны.
— Надежда Михална, только не говорите Дмитрию Романовичу, что мы с вами встречались, — трет нос и смотрит на меня с волнением.
— Константин, я не видела мужа больше недели. Вы, наверно, в курсе, что нас с Дмитрием ждет развод?
— В курсе, — бубнит мрачно, его и без того черные глаза становятся еще темнее. — Я об этом и хотел поговорить.
Изгинаю бровь в немом вопросе.
— Надежда, — выдыхает он, но мой строгий взгляд вынуждает его продолжить, — Михална.
Опускает голову и стучит длинными пальцами по столу.
— Да говорите уже!
— Дмитрий Романович не виноват. Малолетняя шалава его соблазнила, а чтоб наверняка, добавила ему в кофе вещества!
— Вещества? — охаю я и вжимаюсь в спинку стула.
— Да. Возбуждающие! Он хотел бы сдержаться, но не смог. И та девка… он ее уволил! Он вас любит! Только вас.
Медленно моргаю, стараясь сфокусировать взгляд на лице Константина. Меня опять мутит от запахов с кухни.
— Надежда Михална, вам плохо?
— Все нормально, — встаю из-за стола. — Закажи мне черный чай и что-нибудь сладкое. Ладно?
— Ага.
Быстрым шагом иду в сторону уборной. Тут оказывается открыто окно, и я встаю рядом, дышу ледяным воздухом и успокаиваюсь.
Вещества в кофе… не виноват… соблазнила.
Все это кажется сладкой ложью, но мне так хочется в это сейчас поверить.
Чтобы не терять то, что строилось десять лет.
Чтобы дать моим детям отца. Уверена, Дима будет отличным папой. Любящим, заботливым, мудрым.
Только вот как муж он меня очень подвел. Смогу ли я опять доверять, если даже его измена была случайностью?
Ведь если возбуждающие вещества и были в кофе, они же не могли отключить Диме рассудок? Он прекрасно понимал, что делает и куда пихает свой половой орган!
Становится зябко. Обнимаю собственные плечи и поднимаю лицо вверх, чтобы не расплакаться.
Я хочу к нему. В его объятия.
Я соскучилась до безумия.
Но стоит только вспомнить ту рыжую девку, которая скакала на моем мужчине, и вновь накатывает лютая ярость.
Возвращаюсь в зал. Грач смотрит в окно задумчиво, а затем переводит взгляд на меня.
— Надежда Михална, я вам все заказал. Чай и тирамису. Скоро принесут.
Присаживаюсь.
— Спасибо.
— Вы простите Дмитрия Романовича?
— Нет.
— Как это, нет? Я же вам говорю, он не виноват!
— Константин, вам не кажется, что вы влезаете ни в свое дело?
— Нет. Дмитрий Романович мой друг. Хочу и буду его защищать!
Официантка кокетливо смотрит на Костю, когда ставит мой заказ ему под нос.
— Спасибо, — буркает он и пододвигает чашку с угощением ко мне.
Пробую тирамису. Кофейный сладкий вкус успокаивает. И даже не тошнит.
— Надежда Михална, раз мне не верите, вы хотя бы с мужем поговорите. Развод это серьезный шаг. Нельзя так сразу. Нужно обдумать.
А вот теперь опять тошнит.
— Я уже все решила, — качаю головой.
А мое ли это было решение? На развод меня буквально заставила подать Катя. Хоть я и понимаю, что так
