Лед клинка.
— Кто ты? — тихо спросил Ошими, не ослабляя напор. — Тебя послал Дан?
— Като Дана уже давно нет, — Шиццу медленно покачал головой. — Вместо него Шоурай. Но я не от него.
— Тогда откуда… — шиноби запнулся. — Ты знаешь это имя?
— Я — твой старший брат.
Вот так вот просто. О да, глаза Ошими показали это полно и явно — для него эта фраза была в десятки раз тяжелее, чем для самого Шиццу. А ведь и Шиццу еле донес ее досюда.
Однако, еще эти глаза показали то, что его не убьют. Да, сейчас ему не верят, но глаза не врут — Ошими поверит. Потому что Шиццу будет говорить ему правду.
— Ты… что? — все же переспросил самый младший из сыновей Математика Боя. — Что ты несешь?
— Могу я объяснить в дороге? Самое важное сейчас — отец вернулся.
* * *
Связавшись с Орочимару и доложив ситуацию, две объединенные Армии Сопротивления продолжили путь в Коноху вместе. По прикидкам Хирузена, заботящегося о здоровье подопечных и паре неудачливых раненых, до родного селения они доберутся через три дня. Вернее — ночи.
Сенсома вдруг подумал, что для него самого Коноха никогда не была по-настоящему родной. В том смысле, что родился-то он не в ней. Как и Данзо с Хирузеном, и Юки. А вот шиноби, которые их сопровождали… Да уж, это действительно два совершенно разных времени и поколения. Да и два разных мира, если уж говорить начистоту, ведь в мире Сенсомы Шоурай хоть и был врагом, но не такого калибра.
Сенсома даже встрепенулся, когда до его сознания, сквозь невеселые мысли, пробились слова Хирузена.
— Если весь мир — поле боя, а Шоурай так силен, почему Коноха все еще стоит? — спрашивал бывший Хокаге.
Он бы спросил и раньше — он вообще о многом хотел поговорить, но понимал, что постоянно истязать добычей информации юношу нельзя — он может не выдержать. Как бы крепок внешне не был Учиха, на его плечи действительно многое свалилось, и вся троица Ветеранов уже была благодарна ему за проделанную работу.
И Саске оправдывал их благодарность, раз за разом давая ответы.
— Коноха стоит, потому что ее защищают все, — сказал Учиха. — И, когда я говорю: «все», я имею ввиду всех буквально. Все Великие Страны объединились, чтобы противостоять Шоураю. Все, кроме Земли, потому что она примкнула к нему. У объединенных Стран и их Армий должно быть центральное командование, и оно, как раз, находится в Конохе. Как раз на территориях Земли и прилегающих к ним находится основной фронт. Там сражаются сильнейшие.
— Разве вы не избегаете битв?
— Нельзя бегать вечно, е-мое! — вклинился Наруто. — К тому же, обычные шиноби могут проиграть Шоураю, но наши лучшие — никогда. Обито-сенсей говорит, что именно наличие фронта говорит о войне. Если бы его не было — мир был бы уже захвачен.
— Ваш наставник — Обито? — хмыкнул Сенсома и новым взглядом окинул подростков. — Хотя верно. Учиха получит знания о Шарингане, Сакура — уроки Мокутона, а Наруто… Хм, кем Обито приходится тебе?
— Кем? — удивился молодой Узумаки. — В смысле, кроме учителя? Ну, Обито-сенсей заменил мне отца, так что я ценю его. Хотя сам он говорит, что ему неловко из-за этого. Передо мной и… перед настоящим отцом.
Обито чтит своего бывшего наставника, и его уважение проявляется, например, в воспитании его сына. Сенсома удовлетворенно кивнул. Судя по тому, что он знал, Обито стал хорошим Хокаге и достойным мужем Кушины. Горести войны сильно взяли с этой Узумаки, но радости мира смогли воздать за лишения. Да и сам Наруто получил достойного опекуна.
— Я тут поймал себя на мысли, — усмехнулся Сенсома, и идущая рядом Юки заинтересованно обернулась. — Что рассуждаю как истинный Узукаге.
— Ты и есть Узукаге, — пихнула его в бок жена. — Пускай я тебя в этой роли видела всего лишь сутки.
Сенсома кивнул и вновь задумался о Наруто. И о том доверии, что оказал ему Орочимару. И Саске с Сакурой. Вне сомнений — эти ребята были выдающимися шиноби, но их ответственность… ученик Сенсомы не поступил бы так опрометчиво без причины. И Сенсоме была интересна эта причина.
— Ино! — вдруг вскрикнула Сакура и устремилась вперед.
— Что случилось, е-мое? — не понял Наруто.
Сенсома проследил за розоволосой племянницей (по линии жены) и нахмурился. Девушка-Яманака, выполняющая обязанности связного в Третьей Армии под командованием Наруто, застыла на месте с мученическим выражением лица. Скорее всего, это произошло оттого, что на связь с ней вышли слишком резко и неожиданно.
Впрочем, к ментальным воздействиям клан Яманака всегда был устойчив, так что девочка справилась. Справилась и не вырубилась, а смогла установить канал. И почти тут же начала вещать:
— На Армию Орочимару-сама напали! Докладывают… о первых потерях. Это Шоурай!
— Сколько там сил? — опередил Хирузена, вышедший вперед, Сенсома.
— Орочимару-сама… — девушка запнулась, пытаясь получить четкий ответ. — Орочимару-сама велел… Велел отступать в Коноху.
Лицо Сенсомы изменилось. Вновь обретшие золото глаза посмотрели на бедную Яманака, как на самую мельчайшую букашку в мире. И, хотя все понимали, что Математик Боя обращает свой взгляд к Орочимару, давление было таким, что многие шиноби отвернулись прочь, лишь бы не видеть этого взгляда.
— Верно, — наконец произнес он. — Отступаем. Быстро.
Удивленные несоответствием его выражения лица и приказа, Хирузен и Саске вразнобой дали команды к скорому отступлению. Шиноби подняли темп. И именно в этом поднятом темпе Сарутоби, вместе с молчаливым Данзо, сблизились с Сенсомой и Юки, немного отрешившимся от обеих Армий.
— Что за дела, безумец? — первым спросил Хирузен.
— Я иду к Орочимару, — жестко, пресекая на корню все споры, тут же ответил Сенсома. — И ты идешь со мной. Данзо и Юки — вы проводите детей и шиноби в Коноху. Мы присоединимся к вам позже, только и всего.
— И вместе с Орочимару, — уточнил Шимура.
— Да.
Сенсома знал, что Данзо будет согласен. И знал, что Хирузен ни за что не согласится отпустить его одного. Так что даже не стал спорить. К тому же, лишние цепкие руки ему в бою не помешают, как и в пути до этого самого боя.
Что же до Юки…
— Я не согласна, — ожидаемо высказалась жена. — Я иду с тобой.
— Нет, ты идешь искать Ошими.
Это был почти подлый
