и тихо, но с каждым разом все быстрее и громче.
Это было ее имя.
Она должна была найти выход из этого шатра. Сейчас она побежала прочь от женщины в поисках выхода, отчаянно надеясь, что стать жертвой ведьмы было не единственным выходом из шатра.
Андреа бежала сквозь густой воздух так быстро, как только могла, до тех пор, пока впереди за деревьями не появился просвет. Позади Андреа слышалось шуршание платья той женщины, все ближе и ближе.
– Ты должна исполнить свое предназначение! Ты должна сыграть отведенную тебе роль! – визжала женщина, ее голос разрывал тяжелый воздух. Андреа ощутила ледяные пальцы женщины, цепляющиеся за ее талию, и ее теплое дыхание на своей шее, от которого волосы Андреа встали дыбом.
Сказочный домик виднелся на краю леса. Дым шел из трубы, через маленькое круглое окно лился уютный желтый свет. Ноздри Андреа уловили манящий аромат свежеиспеченного хлеба, приглашающий заглянуть на огонек. Перспектива найти убежище в этом домике от всего ужаса, творящегося снаружи, выглядела очень заманчиво.
Но предупреждение Маргарет Грейс не оставаться слишком долго внутри кошмара все еще громко раздавалось в ушах Андреа, и она свернула направо от домика, к узкой полоске света. Она просунула руку через эту щель. С той стороны кончики ее пальцев обдало холодом. Андреа с трудом протиснулась через узкое отверстие, выходя из сна, и снова оказалась среди шатров Замечтанья.
Андреа согнулась пополам, у нее кружилась голова. Сон был слишком тяжелым. Девочка рукавом стерла пот со лба, задыхаясь при каждом вдохе, пытаясь набрать как можно больше воздуха и испытывая отчаянную потребность сбежать, которая окутывала ее, словно изношенный, уродливый и слишком знакомый свитер. Если другие сны наполняли Андреа чувством чудесного, то этот ужасный сон вызывал жгучее желание сбежать подальше. То самое чувство, которое она испытывала слишком часто в своей настоящей жизни, хотя причина этого и была скрыта от нее в одном из шатров как часть того, о чем она хотела забыть. Ущипнув себя несколько раз, девочка смогла прийти в себя. Сон казался таким реалистичным, что ее мозг никак не мог принять, что это все было не по-настоящему. Андреа решила, что нужно поработать над собой, чтобы в следующий раз не потерять голову.
– Ну как? – лицо Пенни просияло рядом с Андреа. – Как все прошло?
Сознание Андреа наконец снова вернулось к полосатым шатрам, шуршанию гравия под ногами, ароматам сладостей в воздухе. Она остановила свой взгляд на смеющихся детях, снующих по Замечтанью, и выдохнула, позволяя напряжению в ее теле расплавиться, подобно горячей карамели на блестящем красном яблоке на палочке.
Затем, превозмогая себя, Андреа улыбнулась.
Она была в порядке.
На лице Пенни было написано: «Ну, что я тебе говорила!» Она разразилась смехом, Андреа тоже рассмеялась вслед за ней.
Этот кошмар был лучше, чем ужасы ее реальной жизни, потому что Андреа могла войти и выйти из кошмарных шатров и знала, что все происходившее в них было ненастоящим. На этот раз она решала, когда закончиться кошмару, и ей уже не терпелось попробовать еще один.
Андреа сгребла Пенни в объятия, и они закружились, хихикая, в самом центре Замечтанья.
– Подожди! – Андреа внезапно отстранилась, резко выдохнув.
Прошло так много времени с тех пор, как Андреа удалось настолько с кем-то забыться. Была какая-то причина, почему она не могла себе этого позволить, хотя она и не помнила эту причину.
Ей нужно держать все под контролем.
Или случится что-то страшное.
Нечто ужасное
– Ты в порядке? – Пенни наклонилась над согнувшейся Андреа и положила руку ей на спину.
– Да, я просто… – Андреа уставилась в землю, пытаясь сосредоточиться, глубоко вдыхая и выдыхая. – Я… Я думаю, что в порядке.
Она выровняла дыхание и выпрямилась, пытаясь избавиться от страха потери самоконтроля, и придала своему лицу как можно более беззаботное выражение:
– Пойдем дальше. Я уверена, здесь есть еще куча вещей, на которые стоит взглянуть.
Две девочки шли, сохраняя неловкое молчание в течение нескольких минут, прежде чем Пенни прокашлялась и произнесла притворно-небрежным тоном, в котором ощущалось скрытое беспокойство:
– Это естественно, что как твоя подруга… Я бы хотела узнать, что же привело тебя в Замечтанье. Что там за история у тебя, Андреа Мерфи?
– Моя история? – Андреа взрыхлила гравий на дорожке своей испачканной грязью кроссовкой. Она попыталась скрыть неловкость, которую испытала при слове «подруга» из уст Пенни.
– А у тебя какая история? – спросила Андреа, надеясь уклониться от ответа и от необходимости ворошить то, с чем ей меньше всего хотелось иметь дело и что она все равно никак не могла вспомнить.
– Нет, – настаивала Пенни, – я первая спросила. Я обещаю, что никому не скажу. Друзья не выдают секреты друг друга, даже большие секреты.
Андреа сделала шаг назад. Она не понимала, почему Пенни так хочется что-то знать о ней. Если бы сейчас здесь вместо Пенни был Фрэнсис, он не стал бы ничего расспрашивать. Развод родителей подкосил его точно так же, как и ее. Надо бы вернуться сюда с Фрэнсисом. С ним будет намного лучше, чем с Пенни.
Чувство вины снова пронзило сердце Андреа, и на этот раз еще сильнее. Она крепко прижала руку к груди, чтобы избавиться от этого невыносимого ощущения.
Что-то было не так.
– Ну, расскажи, – продолжала Пенни, не обращая внимание на то, что ее слова коробят Андреа, – почему Замечтанье появилось в твоей жизни? У каждого ребенка, который приходит сюда, есть своя история. Что-то тяжелое или печальное в их реальной жизни, от чего они хотели бы уйти на некоторое время.
– Со мной все в порядке. – угрызения совести улетучились, и румянец появился на щеках у Андреа, когда она повторяла те же лживые слова, которые привыкла твердить многим людям с тех пор, как расстались ее родители. С тех пор, как ее жизнь начала трещать по швам. С тех пор, как что-то, что бы это ни было, принесло эту тяжелую, бесконечную печаль. Когда учитель спрашивал, что случилось, заметив ее отрешенный взгляд в окно. Или когда мать пыталась завести шутливый, делано счастливый разговор во время завтрака. Или когда Андреа сидела одна у холодной кирпичной стены, наблюдая, как играют другие дети. Я в порядке. Я в порядке. Я в порядке. Этими словами она прикрывала зияющие дыры в своем сердце, и ей казалось, что если она будет произносить эту ложь снова и снова, то когда-нибудь это станет правдой и с ней действительно все будет в порядке.
Андреа столько раз произносила эту
