и Дюжина вдруг почувствовала себя лилипутом. – Я разыщу девочку без вашей…
– Семерку, – перебил Шестой. – Ее зовут Семерка.
Пес рыкнул, даже не пытаясь скрыть недовольство.
– Мне одному сподручнее. Поворачивайте назад.
– Нет! – отрезал Шестой. – Все равно уже слишком темно, чтобы продолжать поиски. А нянчиться с нами не обязательно. Заночуем здесь, а на рассвете тронемся в путь. Обещаю, мы будем вести себя тише воды ниже травы.
Дюжина испытала восхищение напополам со смятением. Шестой укротил Хранителя, даже не повышая голоса. Однако от перспективы путешествовать с Пятаком к горлу подкатила тошнота. Хотелось удавить его за одну только ухмылку! Впрочем, Шестой прав: пока они выясняли отношения, наступила ночь. На черном бархате неба расцвели звезды, среди деревьев таинственно мерцал снег.
– Безумие, – ворчал Пес, расхаживая взад-вперед. – Безумие и непокорность.
Не обращая на него ни малейшего внимания, Шестой расседлал Вьюгу; на лице у мальчика застыло упрямое выражение.
– Значит, остаемся! – обрадовался Пятак, спешиваясь с непоседливого косолапа.
Дюжина хмуро уставилась на Громилу. Охотники редко выводили его из стойла – слишком молодой и своенравный.
– Совсем спятил? Приволочь необъезженного косолапа! – возмутилась она.
Пятак только хмыкнул:
– Сюда же мы добрались. Значит, я нашел на него управу.
– Как на троллей в каземате? – съехидничала Дюжина. Пятак обиженно насупился, поник.
– Прекратите! – велел Хранитель, опускаясь на снег. Под тяжестью его веса содрогнулась земля, с сосен дождем посыпались иглы. – Разобьем лагерь и заночуем. Вместе. А завтра вы вернетесь на заимку.
Дюжина не верила своим ушам:
– Ночевать с ними в одном лагере? Никогда!
– А придется, – бесстрастно парировал Хранитель. – Темнота таит опасность. Если устроимся по отдельности, мне за всеми не уследить.
– Мне нянька не нужна, – огрызнулась Дюжина.
– Само собой. Тебе достаточно бельчонка и смекалки, – съязвил Пес.
Пятак осклабился.
Вспыхнув, Дюжина попятилась, еле сдерживаясь, чтобы не заорать. Не такой представляла она себе миссию по спасению Семерки. Дюжина сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, запустила руки в карманы и под залежами орехов нащупала таинственный сверток из каземата. Совсем забыла о нем! Казалось, с тех пор минула вечность, хотя в действительности прошло не более суток.
Дюжина выудила плотный, завернутый в тряпицу предмет размером с кулак. Хрум настороженно обнюхал находку. Девочка потянула за край тряпицы, и через мгновение на ладонь ей упал гладкий молочно-белый камень. Дюжина разочарованно уставилась на него, как вдруг тот вспыхнул.
Он разгорался так медленно, что Дюжина поначалу списала его метаморфозы на игру воображения, но в какой-то момент камень засиял ослепительным серебристо-голубым светом. Дюжина непроизвольно зажмурилась, испуганный Хрум заверещал. Остальные сгрудились вокруг, послышались изумленные возгласы.
– Во имя Эмбера… – раздался над ухом голос Пятака. Дюжина заморгала, пока с глаз не спала пелена. Пятак таращился на нее, разинув рот. – Где ты это стянула? Эй, народ, вы только гляньте! – бросил он остальным. – Впервые вижу такой здоровенный лунный камень!
Лунный камень?
Прищурившись, Дюжина опасливо покосилась на сферу, пропустив оскорбительный намек Пятака мимо ушей. Вспомнились крохотные лунные камни в доме совета, их бледное свечение едва рассеивало тьму. Однако на ладони у нее лежало нечто совершенно иное. Сфера сияла, словно закупоренная молния, разгоняя тени и заливая все вокруг ярким светом.
– Где ты это взяла? – выпалил мертвенно-бледный Шестой. Даже Пес смотрел на нее с подозрением. Возмущение настроило Дюжину на воинственный лад, недоумение лишило дара речи. Она негодующе оглядела собравшихся.
– Украсть ты не могла, – успокоившись, заметил Шестой. – Но вопроса это не отменяет.
– Кто-то принес в каземат сонное молоко, – нехотя призналась Дюжина. – И этот сверток… – Она осеклась, сообразив, что впопыхах забыла молоко. Во рту сразу пересохло.
– Кто именно? – допытывался Шестой, пока девочка собиралась с мыслями. Теперь придется бодрствовать всю ночь. Но достанет ли сил, ведь она так устала…
– Судя по росту, кто-то из рекрутов, – ответил за нее Пятак. – Для Охотника низковат. Но это противоречит всякой логике. Откуда у рекрута взяться лунному камню? Нам запрещено хранить все, что связано с прошлым, вплоть до имен. А эта вещица стоит целое состояние. Кто в здравом уме расстанется с таким сокровищем?
– Поднимите камень повыше. – Пес всматривался в ослепительный вихрь, пока взгляд не заволокло пеленой. – Ни единого изъяна, – попятившись, констатировал он. – Бесценный экземпляр.
– Вы все рехнулись! – выпалила Дюжина, чувствуя, как гнев вытесняет робость и страх.
– Безупречные камни – большая редкость, – пробормотал Шестой, зачарованно глядя на сферу. – Они встречаются раз в сотню лет.
– Мне довелось видеть такой лишь однажды, – вторил Пес. – Во время Сумеречной войны.
Пятак с Шестым разинули рты, Дюжина потрясенно заморгала. Выходит, у нее в руках древний артефакт!
– Зато я слыхал немало легенд, – продолжал Хранитель, не замечая, какой эффект произвели его слова. – Лунные камни сродни этому не просто служат источниками света, их возможности куда шире.
– Шире? – переспросил Пятак. Дюжина видела, что он озадачен не меньше ее.
– Любой лунный камень светится, – нахмурившись, пояснил Шестой. – Но те, что без изъянов, развеивают иллюзии, являя истину.
Пятак поморщился, однако Пес с задумчивой миной кивнул.
– Камень станет нам хорошим подспорьем. Похоже, ты вовсе не заурядная девочка, как чудится на первый взгляд, – добавил он, искоса глядя на Дюжину.
Комплимент вышел таким убогим, что она с трудом удержалась от смеха. Хрум, наоборот, гордо приосанился.
– Не просто хорошим, великолепным! – с энтузиазмом воскликнул Шестой. – С камнем нам не придется ждать до утра. Попробуем выследить похитителей по горячим следам. Если повезет, застанем их спящими и уже сегодня освободим Семерку!
– Так чего же мы медлим? – возликовала Дюжина.
Шестой уже седлал Вьюгу, но тут девочка перехватила затравленный взгляд Пса.
– Возвращайтесь на заимку. – Он заискивающе вилял хвостом. – Очень прошу.
Дюжина медленно покачала головой:
– Не могу. По той же причине, что и ты. Я обязана ее найти.
У Пса вырвался полустон-полувздох, но в конечном итоге он обреченно позволил девочке вскарабкаться ему на спину.
Сердце ее наполнилось ликованием от того, как легко удалось сломить сопротивление Хранителя, и от зависти, с какой Пятак наблюдал за заклятой соперницей.
Мгновение спустя компания тронулась в путь.
Глава 12
Хранитель и Дюжина скакали впереди, лунный камень озарял дорогу. Сердце девочки норовило выпрыгнуть из груди, к восторгу и предвкушению примешивалась злость от необходимости делить общество с Пятаком и Шестым.
– Восторг! – Вопль Пятака разнесся по округе, чье безмолвие до сих пор нарушал лишь хруст снега да прерывистое дыхание.
– Цыц! – шикнула на него Дюжина. – Хочешь оповестить всех гоблинов о нашем визите?
– Не только гоблинов, – мрачно предположил Пес, совершая гигантские прыжки. – Тишина – это уже неплохо, а молчание еще лучше.
– Проще говоря, заткнись, – перевела Дюжина.
– Бедный Хранитель, как бы он справился без твоих пояснений! – съехидничал Пятак, а потом обратился к Псу: – Почему она тобою командует?
– Тихо! – рыкнул Пес. Его исполинское тело стремительно неслось вперед, косолапы скакали по бокам, не отставая ни на шаг. – Пожалуйста.
Далее компания следовала в гробовом молчании, тьма развевалась позади, точно плащ. Дюжина плотнее закуталась в шкуры, низко надвинула шапку на лоб, а шарф натянула до глаз, но все равно ледяной ветер
