Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
кстати, вовсе не дурна! Из Эммы получилась не только терпеливая сиделка, но и умелая хозяйка…
«Тюк! Тюк! Тюк!» — руки Жана работали в своем, отточенном годами тренировок ритме, не особо отвлекаясь на разговоры.
— Дядюшка, ты знаешь, я пока возвращался, все посчитал, и получается — не так уж много мы и заработаем. Не хватит даже за лечение расплатиться… — немного подумав, я уточнил. — Наверное, придется попросить родню об отсрочке…
— Гм, «по дороге», ты же к Натану ходил? — дождавшись кивка, он снова отвернулся, и продолжил, уже не скрывая иронии. — Тут же не будет и сорока шагов, что ты там мог насчитать так быстро⁈
— А что там считать? — удивился я, и принялся рассуждать вслух.
Один ливр равен 20 солидам, 240 денье или 480 оболам.
Три месяца аренды по половине ливра за месяц — это 30 солидов или 360 денье. Или, если хочешь, 720 оболов. Но последнее — нам, думаю, без надобности.
30 солидов, или полтора ливра — это то, что мы получим.
Но из них еще надо будет платить натановской дочке по одному денье в день. Если округлить, то три месяца — это 90 дней и значит — 90 денье расходов. Один солид — равен 12 денье, а значит 90 денье, которые ей причитаются — это 7,5 солидов.
Крупы у нас достаточно, а вот мяса на столько едоков хватит разве что на полмесяца. Поэтому думаю, будет разумно купить хорошего бычка.
За двухлетку потребуют не меньше 2 солидов.
От 30 су дохода отнимает 7,5 су (за обслуживание) и 2 су (на мясо), в итоге нам остается лишь 20,5 солидов.
Правда, это всего лишь — 1 ливр и 6 денье, а нам нужно отдать за лечение 1,5 ливра. И значит, не хватает — 9,5 су или 114 денье. Даже если они проживут у нас не три, а четыре месяца, то с учетом еды-стирки-уборки-готовки, все равно не получается…
— В оболах-то считать? — мой последний вопрос уже просто сочился ничем не прикрытым сарказмом.
— Да ты будто не в кровати провалялся, а у кого-то из купцов в подручных полгода пробыл… — голос дядюшки, когда он пришел в себя, показывал высшую степень изумления. — Вот это удивил, так удивил… Да тебе и правда можно в торговцы!
Немного помолчав, и даже на время отложив топор, дядюшка Жан вздохнул, и поделился воспоминаниями о моем спасении, чего в остальное время избегал. Наверное, из-за сожалений о потерянной ноге:
— Эх, мы пока тебя устраивали на коня, срубили парочку самых шустрых гоблинов. Будь возможность, обязательно бы распотрошили их и, глядишь, подзаработали. Но там они так отчаянно поперли на нас, что был риск самим остаться…
…Сначала пришло удивление: мол, какие еще «потроха». Но через секунду у меня случилось очередное и уже привычное прозрение. Память выдала новый, прежде не доступный «пакет» воспоминаний Дирка, и там было, отчего удивиться.
Оказалось, большая часть подручных у всех этих демонов, богов и полубогов, та, что не боялась колоколов и более-менее противостояла святости, в новом мире чувствовали себя не самым лучшим образом.
Те же гоблины, например, лучше всего подходили для прислуживания. Они мало того, что сами по себе были откровенно слабы и трусоваты. Так они еще и плодились здесь не очень охотно. Но их можно было «усовершенствовать».
При малой толике магии и строгой мясной диете — лучше всего тут была человечина — их самки способны были всего за три месяца выносить вместо обычного детеныша, куда более сильного, агрессивного и сообразительного «хобгоблина».
Как и родители, он мог приближаться к храмам, не боялся солнечных лучей и святости, опасаясь лишь обычного человеческого оружия, или персонально на него направленной магии. Вырастал такой вот «усовершенствованный гоблин», как и обычный — всего за год, но был, к сожалению, стерилен.
Еще более высокими бойцовскими качествами отличались и точно такие же магически измененные «орки-урукхаи». Да, они тоже были стерильны, но зато сильны, легко обучаемы, и достаточно храбры, чтобы воевать строем, почти как люди.
В общем, чтобы усилиться, племенам зеленокожих нужна была человечина. Но и люди, оказывается, не брезговали плотью чужаков. Правда, чтобы правильно заготовить и потом использовать, люди тоже не могли обойтись без помощи магии. А это «товар» еще более редкий.
В нашем городке, например, обработкой добытого могли заняться всего двое. Довольно талантливая знахарка, что вылечила нас с наставников, и здешний священник. Очень старый и с еле заметным даром, но зато очень опытный.
Но двое — это потому, что город наш пусть и небольшой, а торговый. В обычных поселениях с этим было куда хуже.
«…Блин, дядюшка-то не об упущенной прибыли печется, — неожиданно сообразил я. — О ноге он своей переживает! Ну да, печально, что не удалось ее сохранить, и вдвойне грустно, что возможность ведь такая была…»
* * *
Жильцы объявились через пару часов, уже ближе к закату.
Заранее проконсультированный наставником, посланец сам распахнул ворота, и двор наполнился верховыми и вьючными животными. Путешественники тут же принялись снимать с них поклажу, заносить и распаковывать поклажу в заранее назначенных комнатах. Уж чего-чего, а пустых помещений в доме хватало, и появление в нем шумной компании и всей этой суеты, неожиданно зацепило меня.
Даже кучи навоза, которые тут же навалили рослые холеные коняги, отозвались каким-то щемяще-ностальгическим сожалением, хотя, казалось бы, истребленная здесь семья имеет ко мне самое не очевидное отношение.
Судя по всему, у дядюшки похожий процесс протекал куда острее, и сейчас ему явно было непросто…
Соланж, появилась всего лишь на полчаса раньше гостей.
Поначалу она принялась немного беспорядочно, но целеустремленно наводить порядок в доме, но стоило ввалиться этой веселой и пахнущей вином компании, как та не смогла удержаться, и с провинциальным смущением принялась вносить свою лепту в весь этот сумбур.
Наши жильцы были опытными путешественниками.
Не желая тратить силы на объяснение, они поначалу просто игнорировали девчонку, но потом, куда более старший на фоне остальных воин лет 35−37-ми, извлек из поклажи «плетеную» бутыль литра на два, какую-то маленькую коробочку, и велел девушке подогреть вина со специями.
Судя по длинному «рыцарскому» мечу-бастарду у седла, именно он числился в их компании ретранслятором «грубой физической силы». Но, как оказалось, не брезговал мужик и тягой к разумной «оптимизации».
Предводителем оказался обладатель светлых жиденьких усиков и горделивой манеры держаться — дижонский магик Вольдемар цу Бабенберг, чей род происходил откуда-то из Баварии.
Худощавый, подвижный парень лет 18–20. не брезговал и дорожной работой. С первого взгляда на него стало понятно, кому подражал его щеголь-посланец. Студент-лиценциат тратил на свои наряды и украшения на порядок больше, но держался при этом куда естественней.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
