было ей не по душе. "Госпожа", надо же! Она сразу почувствовала себя вдвое старше — а ведь они с той девчонкой почти ровесницы.
— Тина! Обедать идешь?
— Ага.
Хорошо, хоть коллеги зовут её по имени. По крайней мере, пока.
Сразу после университета Клементину отправили работать на ферму по выращиванию креветок; через год перевели в госструктуру, курирующую рекультивацию сельскохозяйственных угодий, а ещё через пару лет — в отдел министерства, отвечающего за внедрение технологий флойдов.
Положа руку на сердце, Клементине не очень импонировала конторская работа — предыдущие должности хоть и были попроще, но зато включали в себя широкий круг обязанностей и предполагали непосредственное участие в процессе, а не сидение в душном офисе. В лесу ли, в поле или на коралловом атолле посреди океана она чувствовала единение с природой, ощущала её дыхание в дуновении ветра, в шёпоте волн или шелесте листьев, а главное — воочию видела результат своих трудов. Но так сложилось, что в молодом специалисте очень быстро разглядели задатки лидера и отправили туда, где, по единодушному мнению, ей было самое место.
— Приятного аппетита.
Клементина лениво ковырнула вилкой салат. Есть почему-то совсем не хотелось.
— Коллеги, позволите?
— Конечно, — пожала плечами она. Остальные ограничились кивками — говорить что-либо с полным ртом было проблематично.
Мужчину средних лет, подсевшего на единственное свободное место за их столиком, звали Раймонд Файзер. Он был непосредственным начальником Клементины и её отдела.
— Какая погода-то нынче, а? — сопроводив свою реплику отстранённо-вежливой улыбкой, мужчина деятельно принялся за обед.
Девушка тут же насторожилась. Вряд ли господин Файзер подсел к ним для того, чтоб поболтать о погоде, тем более что свободных мест в столовой было предостаточно.
Он явно преследует какую-то цель, а невинный вопрос — лишь преамбула. Или ширма.
Как ни странно, похоже, кроме неё, никто этого не понял или не заметил — дамы охотно поддержали беседу.
— На завтра вроде обещают грозу и проливные дожди.
— Хорошо бы. Давно не было настоящего дождя.
— Не люблю дождь… Разве что короткий сильный ливень.
— Ну уж нет! Без дождика летом никак. У меня все цветы в саду позасыхали.
— А у меня вчера примулы расцвели. Я хотела к ним добавить ирисов и флоксов, но…
Клементина заметила, что сам Раймонд Файзер не принимает участия в разговоре. Он свое дело сделал: бросил камень и теперь молча наблюдает за кругами на воде. Любопытно, чего он намеревается добиться таким образом? Что желает выведать?
Лицемерить и притворяться, что тема беседы её хоть сколько-нибудь занимает, Клементине не хотелось. Поэтому, чтобы получить, так сказать, "легальный" повод не поддерживать разговор, пришлось налегать на еду: она проворно прикончила салат, подвинула к себе тарелку с тыквенным супом, намазала маслом хрустящий тост.
В какой-то момент она поймала на себе внимательный взгляд шефа — он как раз сидел напротив неё. Их взгляды встретились на краткий миг, но у Клементины возникло четкое ощущение, что господин Файзер пытается заглянуть ей в душу, прочитать её — пытается и не может.
Да ну, чушь собачья. Ей просто показалось.
Чтобы больше не встречаться глазами с шефом, Клементина отвернулась. Теперь она смотрела на компанию за соседним столиком, где громко обсуждали нормативы выбросов парниковых газов — надо ли их ужесточать или год-два можно не трогать.
Появившись на Земле почти двести лет назад, флойды помогли восстановить климат. Но ясно дали понять, что не будут заниматься этим постоянно, и намекнули, что люди должны в корне пересмотреть свой образ жизни.
Новые экологические стандарты оказались настолько жёсткими, что промышленники взвыли от ужаса, а автоконцерны дружно объявили о своем банкротстве. Даже подаренные флойдами экологически чистые электростанции не спасли ситуацию. Лишь спустя десятки лет предприятиям удалось наладить выпуск энергоэффективных и экологически чистых электромобилей — который, впрочем, довольно быстро был свернут: у людей просто не было денег на запредельно дорогие машины. Кто-то пересел на велосипеды и самокаты, а большинство вспомнило про автобусы и трамваи, и на очень долгое время старый добрый общественный транспорт прочно обосновался в крупных и маленьких городах. С течением времени, конечно, всё устаканилось — автомобили перестали быть заоблачно дорогими, транспортный налог не грозил немедленным разорением, а зарядить своего четырехколёсного друга стало можно у каждого столба.
Клементина поймала себя на том, что уже минуту вслушивается в чужую дискуссию. Вообще-то обсуждать за обедом рабочие вопросы считалось дурным тоном и плохой приметой — но коллеги из соседнего отдела, похоже, чихать хотели и на правила делового этикета, и на сложившиеся в их кругах суеверия. "Заговоришь о делах в обеденный перерыв — жди, что работой по горло завалят". Другие, кстати, тоже заметили чересчур бурную полемику: на шумный столик косились уже отовсюду.
Добавив к дюжине неодобрительных взглядов ещё и свой собственный неодобрительный взгляд, Клементина вернулась к недопитому кофе. Её всё это не касается.
Нужно проконтролировать, чтобы "Терра" получила картриджи, а заодно проверить, что у них с саженцами. Растения "Терры" высаживались по всему континенту, часть даже отправляли в Северную Африку — но этим занимались уже другие организации.
— …а я верю!
— Глупо. Это же просто цифры.
— Да, но какие! В них определённо есть что-то мистическое.
Что и говорить, в их тесной компании приметы чтили и рабочих тем за обедом не касались. Клементина попыталась ухватить нить беседы, большого труда это не составило — Дейзи и Ханна вновь обсуждали пресловутые "семь двоек".
— Между прочим, это ещё сам Нострадамус предсказывал. "Когда семь двоек сойдутся вместе, грядёт новая эпоха".
— Вообще-то не Нострадамус, а Эдгар Кейси. Нострадамус выражался гораздо более иносказательно, — авторитетно заявила Ханна. — Поди разбери его катрены.
— Между прочим, появление флойдов тоже было предсказано. И произошло это знаете когда?
— В две тысячи двадцать втором. И что?
— А то, что скоро ровно двести лет, как это случилось. Двадцать второго февраля будущего года! А теперь посчитай, сколько в этой дате двоек! Семь двоек!
— И что же, по-твоему, будет? Очередной конец света? Межгалактическая война? Или флойды улетят восвояси?
— Или заявится кто-то ещё, — неожиданно для себя сказала Клементина. — Кто-то третий.
Девушки взволнованно переглянулись.
— И наваляет флойдам по полной программе? — невозмутимо предположил доселе молчавший Раймонд Файзер.
Ханна и Дейзи дружно захихикали. Клементина нахмурилась.
— А хватит ли силёнок "навалять" флойдам? — усомнилась Ханна, всё ещё хихикая.
— Вряд ли флойды — единственная раса такого уровня развития, — рассудительно заметила Клементина. — Косвенных данных, свидетельствующих об этом, довольно много. Но вопрос в другом: нужно ли кому-то портить отношения с флойдами и готовы ли они к последствиям такой ссоры.
