сюжетно важных моментов. Спрашивает женщина Пола: «Почему ты не изменился? Когда остальные изменили свои гены?». Ответ Пола: «Мы не хотели. Мы — люди». Следовательно, тот факт, что он остался человеком, был связан с неким выбором (в отличие от Пенделтонов — им было отказано в изменении). Женщина также говорит Полу, что она и мёртвый господин не были женаты, т. е. подразумевает греховные отношения. Ещё стоит отметить то, как мутнеют её глаза, указывая на близость истинной смерти.
Однако, сексуально возбудившись при виде Джейни, Пол откладывает поедание мёртвой госпожи и вместо этого отправляется на поиски логова Пенделтона, которое находит в старом автобусе. И если в доме Пола есть башенка, которую ежедневно наполняет leukos (к тому же дом пользуется уважением господ, которые боятся, что разрушив его, принесут «пробуждение давних времён»), то вот в автобусе окна закрашены чёрным. Вдобавок, здесь ещё воняет кровью (образ смерти), и отец Джейни, не колеблясь, называет их дом «свалкой».
Эммитт Пенделтон рассказывает Полу о прошлом своей семьи, и в первую очередь мы узнаём, что Пенделтонов отвергли в качестве кандидатов для генной терапии/мутации, потому что они являются носителями потенциально вредных генов; таким образом, их человеческая природа не имеет ничего общего с выбором, они остались людьми вследствие обстоятельств; т. е., проводя христианскую параллель, они уверовали не по выбору, но ложно, по бездействию. Теперь рассмотрим имя Эммитт. Эммет (ближайшее родственное имя) образовано от еврейского слова «истина», но обратите внимание на вновь отсутствующую букву *e*. В этом случае, возможно, Эммитт означает «ложная истина». Что же до Пенделтон, то pendle = подвеска (Оксфордский словарь английского), а подвеска весом в тонну (pendle + ton) вызывает в памяти библейский мельничный жёрнов («а кто соблазнит одного из малых сих {вы ведь помните, что Павел означает «малый»}, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жёрнов на шею и потопили его во глубине морской»).[19]
Эммитт упоминает также предыдущего поклонника Джейни: «Приятный малый, немец. Звали его Кёртен — что-то вроде этого». Почти наверняка имя, которое Эммитт не может вспомнить, — Кирхен, немецкое слово, означающее «церкви». Упомянутый поклонник, несмотря на то, что рука Джейни была ему обещана, так и не вернулся, символизируя уход Бога.
Ещё упоминаются курицы, которых Пенделтоны выращивали для пропитания; все они умерли от болезни, и если принять яйцо как мощный знак возрождения, то это символизирует, что они не сумели возродиться как люди. Ряд последующих сцен также обыгрывают тему слепоты. Возможно, сейчас лучше напомнить всем, что святой Павел ослеп, но был исцелён и обратился в христианство. Помните господ с глазами цвета жемчужин, а также то, как мутнеют глаза мёртвой женщины, которую убил Пол? Сестра Эммитта Клара (несмотря на имя) родилась слепой на один глаз, и позже Джейни придётся носить вуаль из-за «пустоты глаз», которая выдаёт, что она не госпожа (ср. с глазами ликантропов-невров: «Они похожи на два белых камня — такие же холодные и блестящие»).[20] Всё это символизирует, что Пенделтоны неспособны увидеть свет, то есть уверовать в Бога и принять Его. Наконец, обратите внимание, как машины разрушают ферму Пенделтонов в ночь перед рождеством и как брату по имени Том (святой Фома — апостол, который сомневался в воскресении Иисуса) пронзило ногу куском два-на-четыре (читай — Распятием), после чего рана начала «гнить» (снова диорама де Фриза), и он умер. Почти вся история семьи Пенделтонов связана с образами слепоты, смерти и забвения. Но означает ли это, в свою очередь, что им уже не спастись? В католической религии — нет, и даже Эммитт, похоже, понимает, что совершил ошибки, признаваясь Полу: «Даже плохой человек может любить своего ребёнка».
Обратите также внимание, как Вулф описывает Пола в следующем абзаце, когда тот уходит вместе с Джейни. «Муж Джейни взял её за руку и вывел из разбитого автобуса» (курсив мой). Вполне очевидно, это должно напомнить часто цитируемое изречение Святого Павла из Первого послания к Коринфянам 7:9: «лучше вступить в брак, нежели разжигаться»; то есть секс вне брака приведёт в ад; припомните теперь судьбу госпожи, которая особо отметила, что не замужем за толстяком, которого сопровождала.
Читатель не видит консуммации между новоиспечёнными мистером и миссис Горо, однако уже в следующей сцене Джейни предстаёт одетой в гротескную пародию на свадебное платье, в комплекте с красной вуалью. Здесь она не столько Красная Шапочка, сколько Багряная Вавилонская блудница (как мы помним, на латыни lupa означает как «волчица», так и «проститутка»), и им с Полом удаётся загнать потенциальную жертву в спусковую шахту. Важно отметить физический (т. е. противоположность духовного) голод Джейни, когда она первой устремляется в погоню за мальчиком; кроме того, во всём рассказе у Джейни нет ни единой реплики (хотя она стонет и всхлипывает), и ей нравится резать своих жертв, пока те ещё живы, напоминая тем самым животных, таких как кошки, которые играются со своей добычей. Все эти образы обыгрывают её неискуплённую звериную природу.
Но затем происходит нечто вопиюще чудесное. Полу, словно зверю в капкане, зажимает ступню захлопнувшейся дверью, и, чтобы он смог сбежать, Джейни должна обглодать его ступню до кости. Иначе говоря, теперь её заботит не удовлетворение своих низменных потребностей, а нечто иное, альтруистическое, что символизирует ритуальный акт, который она совершает над своим мужем: не поедая мясо, а освобождая его от удерживающих его плотских уз.
Образ Джейни, который остаётся с нами, вызывает в памяти сцену, где Мария Магдалина (ещё одна раскаявшаяся lupa) омывает ноги Иисуса Христа: «Сквозь боль он мог чувствовать, как горячие слёзы смывают кровь с его ступни».
Таким образом, по сути «Герой как верволк» рассказывает историю сексуального взросления, в которой мужчина-ребёнок Пол отвергает не только прекрасный новый технофильский мир господ, но и низменный животный мир Джейни, которую он в конечном итоге искупает, хоть и довольно дорогой для себя ценой. В этом отношении заглавная стратагема Вулфа теперь кажется не столь извращённой. Если мы уберём второе *e* из более традиционного werewolf и добавим его в другое место, то тем самым перенесём и милость. Lukos теперь стал leukos, и даже плотоядные чудовища могут познать Бога, пускай и в дружеском обличии любви, основанной на браке.
1998–2006
Стихи
HUNTING-SONG OF THE SEEONEE PACK
As the dawn was breaking the Sambhur belled
Once, twice, and again!
And a doe leaped up — and a doe leaped
