вообще могла в нем сомневаться!
— Ты псих, — лаконично изрекаю я, когда мы идем по узкому проходу между скалами к дороге. — Холодно же… тем более с непривычки. Климат у нас тут не из мягких.
— Ты шутишь? Забыла, где я рос? Да у нас там чуть ли не треть года дожди и туманы. Так что тут я практически дома.
— Ты всю жизнь прожил там? В Лондоне.
— Да, всю. Родился там, учился в школе. Как только стукнуло четырнадцать и появилось право голоса, перебрался к матери в Москву. Шесть прекрасных месяцев на родине предков…
— В Москву? Получается, твои родители не живут вместе?
— Развелись, когда мне было семь. Я остался с отцом, хотя этого не хотел.
— А почему не поехал с матерью в Россию?
— Моего мнения никто не спросил, — он улыбается и снова берет меня за руку. — Меня никто и никогда ни о чем не спрашивал.
— Подожди… если ты говоришь, что поехал к маме в четырнадцать и тебе там понравилось, почему же не остался? Зачем вернулся обратно в Лондон к отцу?
— Потому что мама умерла.
Отрезает он, и от чего-то становится так больно… Больно за практически незнакомого человека. И неловко, что подняла эту тему. Наверняка до сих пор больную.
— Прости… прости, пожалуйста. Я не знала…
— Не парься, неловких ситуаций будет еще много, они неизбежны, когда люди узнают друг друга.
— Ты о нас с тобой сейчас?
— Ну а о ком еще?
Собираюсь что-то возразить, но слова путаются в голове и застревают в горле. Никогда в своей жизни я не сталкивалась с такой сбивающий с ног самоуверенностью.
— То есть ты уже решил за нас обоих, что мы будем и дальше узнавать друг друга? — нахожу, наконец, слова.
— Конечно, а кто еще, по-твоему, должен все решать в паре?
— Да какой еще паре, алё! — торможу и пытаюсь высвободить руку, но он не пускает. — Мы знакомы всего ничего, и у меня парень есть вообще-то.
— Ты хотела сказать "был"?
Да он откровенно стебется!
— Слушай, Дамиан, — меняю тон, — я не знаю, как у вас там с этим в Лондоне, но у нас так не делают. Нельзя просто прийти, тыкнуть в первую попавшуюся девушку пальцем и принимать за нее решения.
— А чем у вас можно тыкать в девушку? У нас там в Лондоне нравы свободные, — снова подмигивает он.
— Да ты угораешь просто! — меня вдруг осеняет. И не понимаю, что чувствую: разочарование или облегчение. — Ну, вот эти глупости твои про пару… Просто прикалывался, да?
Он молчит несколько секунд, глядя мне прямо в глаза. В свете фонарей они кажутся желтыми, как у кота. У большого, черного и наглого.
— Да угораю, конечно, — отвечает наконец, улыбаясь. И этой самоуверенной улыбочке я почему-то ни капли не верю. — Пошли уже.
И мы идем к моему дому. И говорим. Говорим много, обо всем, и в общем-то ни о чем. Я вдруг понимаю, что никогда в своей жизни не чувствовала себя такой счастливой, такой легкой и беззаботной.
Мне не семьдесят — мне семнадцать. Всего лишь семнадцать!
И моя жизнь не расписана по шагам, что за глупости! Разве я могла подумать еще утром, что вечером влезу в такое приключение?
Привычно останавливаюсь на углу дома и ощущаю незнакомую прежде тоску. Тоску по парню, с которым нужно расставаться. Никогда я не чувствовала даже ничего близко похожего с Игнатом. И это новое чувство радует и пугает одновременно. Пугает до чертиков.
— Мне пора домой, — трясусь как кролик от его близости. И не хочу говорить честную причину почему тороплюсь. — Завтра в колледж рано вставать.
— Вот он главный плюс дистанционного обучения. Высшее образование онлайн — идеально.
— Современно. У нас здесь о таком даже не слышали… — и замолкаю, волнуясь.
Он стоит напротив, я вижу его лицо, глаза, губы… и отчаянно трушу.
— А ты… надолго к нам? — спрашиваю, натягиваясь внутреннее словно струна. А если он скажет всего на день, два, неделю…
А если улетает уже завтра?
— Ну, — решаю пояснить, — твой отец сказал, что временно ты поживаешь у своего дяди. Как долго ты планируешь оставаться здесь?
— Возможно, останусь навсегда, — отвечает он, глядя на меня сверху вниз. — Посмотрим.
Даже не понимаю, как дохожу до дома. Улыбка до ушей, голова лопается от мыслей, предположений, воспоминаний.
У меня же есть кусочек видео с ним!
Не удерживаюсь — достаю из кармана телефон, чтобы проверить, что это был не сон. Вот оно, видео. Целых полторы минуты. Чувствую, буду раз за разом смотреть их до утра.
Неожиданно загорается значок входящего сообщения в мессенджер.
"Короче, я поторопился с выводами, вечер прошел даже очень"
"Город уже не кажется скучным?"
"Важен не город, а кто в нем. Правильно?"
Это он. Мой таинственный собеседник Дамиан!
Улыбаясь, захожу в дом… и по лицу мне прилетает звонкая пощечина.
Часть 7
От удара телефон улетает на пол. Закрываю ладонью щеку и в ужасе смотрю на налитую яростью физиономию отчима.
— За что? — получается тихо и жалко, и за это я себя ненавижу.
— За что? И ты ещё спрашиваешь "за что"?! — орет словно потерпевший. — За то, что шляешься ночами с какими-то отморозками! Сегодня с одним, вчера с другим! Как мне людям в глаза смотреть после этого? Подруга шаболда портовая и ты туда же?
— Я ни с кем не шляюсь, что за чушь!
— Видел я! Только что, собственными глазами видел! Обжималась за углом с каким-то наркоманом!
— Дамиан не наркоман! Что за бред ты несешь! И мы не обжимались, не было такого даже близко!
— И на праздник тоже, скажешь, не ходила? — огромная ладонь сжимается в кулак. — В платье как у уличной девки!
Рассказал кто-то все-таки…
— Я дурь из тебя выбью, поняла? Высеку. Так, что потом месяц сидеть не сможешь, — и тянется к пряжке широкого армейского ремня. — В комнату свою иди.
— Ты совсем рехнулся? Да пошел ты!
— Кому я сказал — марш в свою комнату!
Хватаю с пола
