Отказа от подарка и возражений Стефан не потерпел. Огонь в камине горел жарко, отогрел, поддержал. Особое место в трактире для мага. Вот поэтому сложно Стефану отказаться от посещений «Пустой бочки».
Шум крыльев и на каминную полку уселся чёрный роскошный ворон, довольно молодой, но уже крепкий.
— Простите, господин Стефан, это глупая птица моей племянницы, но мы ворона сейчас под замок посадим.
«Что за дикая мысль. Ворон — свободная птица, не простая», — Стефан возмутился, но смолчал.
Ворон смотрит умно, испытующе. Недолго маг и ворон изучали друг друга.
— Не нужно, Рейна. Никого не нужно сажать под замок. Особенно такого замечательного ворона.
Протянул руку вперёд, ворон пристроился на пальце мага.
— И что ты мне поведаешь, друг мой? — спросил Стефан птицу.
Ворон топтался на руке. Жаловался.
— Даже так? Так берегись котов впредь. Они бывают весьма несносны.
Вот оно что, крыло перебито, а Белка лечила. Провёл пальцами по спине ворона, скользнул по раненому крылу, вложил силу, маленькой птице много ли нужно. Так бы легко самому восстановиться. Птица встрепенулась.
— Тс-с, приятель. Подлечу тебя немного. Вот, так лучше.
Ворон не унимался — болтал обо всем, жаловался на шумных посетителей, на старую Рейну, что частенько гоняла его по кухне и даже на Вельду, которая не всегда обращала внимание на птицу, занятая чтением или мечтами.
— Ну и болтлив же ты. А вот девичьи секреты не следует разбалтывать всем подряд.
Рыжая девчонка залилась краской. Как же хотел Стефан улыбнуться, но больше никогда не сможет.
— Всё, — Стефан отпустил птицу. — Лети к хозяйке. Ты ей многим обязан.
С приходом весны согреваться стало легче. Так и плащ можно снять. Камин жарко горит, а озноб почти уходит. Всё-таки хорошо, что вышел из дома. А рыжая стоит с подносом своим опять. Смотрит странно, глаза горят, лицо разрумянилось.
«Ещё не хватало», — как ледяной водой окатило. — «Не влюбляйся, глупая. Нельзя, Бельчонок. Беги от меня».
Мог зачаровать, внушить страх или ненависть, но не любил насилия над духом. Рука не поднялась. Только предупредит девчонку. Подошёл, взял бокал с вином. Посмотрел в глаза, убедился, что прав в своих выводах.
— Беги от меня, Бельчонок, — сказал, а сердце сопротивлялось, предавало.
Поднос полетел на пол. Убежала рыжая. Ворон слетел с плеча Вельды и заворчал о неосторожности людей. Стефан поднял поднос и поставил на один из столиков, удобно устроился на диванчике. Так лучше — вино и одиночество. Никаких юных дев и сопутствующих сложностей.
Но ведь все равно порхает где-то рядом, огонёк. Сбежала вниз легко, между столами двигается, словно танцует, рыжие волны теплом окутывают. Не испугалась совсем, понял маг, подглядывает за ним Бельчонок, только вид делает, что не интересен.
Услышал знакомые зазывы кукольника.
«Что за мучение?! Зачем его сюда пускают?», — подумал устало и зло, надел плащ, прекрасно зная, что озноб обязательно вернётся.
Представление разворачивалось. Стефану становилось хуже, но содержание постановки заинтересовало.
«Кукольник смельчак. Надеюсь, жрецы не узнают, что он тут показывает».
Когда сценка закончилась маг испытал облегчение. Пытка казалась бесконечной. Сегодня он сумел сдержать воспоминания, отчаянье и боль, ничем не выдал себя — маленькая победа над собой.
Девчонка, весь вечер избегающая его, неожиданно возникла рядом. Лицо решительное и многозначительное. Что ещё задумала?
— Господин Стефан хочет вина?
И поднос полетел на пол. Ринулась поднимать. Сбиваясь, жарко зашептала:
— Вас убить хотят. Трое в углу, — и вновь про вино своё громко. — Принести вина?
Цепко ухватился Стефан за информацию, кивнул, что понял и согласился на вино. Удивительно, кому понадобилось нападать на брата лорда, к тому же мага. Раньше таких дураков не встречалось. Может быть она путает или шутит? Очередная игра девочки из трактира. Девчонка же держится серьёзно и сдержанно, так не похоже на Бельчонка. Значит не шутит. Второй бокал принесла, наклонилась близкоблизко, одарила теплом и ароматом цветов. Стефан стиснул зубы: «Что же ты творишь со мной, рыжая». А она шепчет:
— Как только выйдете, за углом будут ждать.
Чуть заметно Стефан вновь кивнул, заглянул в душу девчонке. «Помогать мне собралась, вояка. Заденут, как я Рейне в глаза смотреть буду», — размышлял маг. Лицо суровое сделал, сказал тихо и твёрдо:
— Выйдешь за мной, превращу в белку. И в клетку посажу.
Ничем такую не напугаешь, догадался, что не отступит. Значит будет действовать по обстоятельствам. Вино допил и не торопясь вышел на улицу, предупредил Вельду гневным взглядом, вдруг одумается.
Тело ныло и силы не восстановились полностью, но справиться должен. Трое против него — это даже смешно. Почти стемнело, но и теперь Стефан видел, как днём — небольшое преимущество мага. Чутким ухом уловил шаги позади, почти свернул за угол. Догнали, разом навалились, оттеснили к стене. Лица не рассмотреть, замотались тряпками до самых глаз. Сосредоточился, нервы мучительно дёрнуло, но смог отбросить сразу всех волной, голубые искры истаяли снежинками.
Двое зашли сзади, попытались скрутить руки, вывернуть их назад. Непростительная оплошность — это было именно то, что придавало Стефану сил, пробуждая всепоглощающую ненависть от крайне болезненных воспоминаний. Третий изготовился для удара кинжалом.
И рыжий огонёк рядом, ощутил вначале, не увидел. Почуял новую силу, немного взял от земли, от воздуха, собрал в единое.
— Потанцуем, — резко бросил слова сквозь зубы, изогнувшись назад до нового приступа спазма нервов.
В другое бы время прошло легко, играючи, но сегодня придётся перетерпеть, быстрее разогнать дураков, как тараканов по щелям, пока не заметили девчонку.
Изогнулся и, развернувшись, собрал природную силу земли, ударил по врагу. Изменил пространство, искривил, перескочил за спину того, что нападал с кинжалом. У Стефана был хороший учитель. Многие считали старика Бертрана ни на что не годным кабинетным магом. А он научил маленького лорда Фолганда не только смешивать яды и создавать забавные иллюзии.
Раздался мелодичный звон вместе со звуком удара. Стефан поджаривал на углях нападавшего, наблюдая, как Вельда ударила последнего негодяя подносом. Тот осел мешком на землю, обхватил голову руками и пытался сообразить, что происходит. Все было кончено.
Троица расползлась или разбежалась в темноту, а Стефан позволил себе вспылить.
— Где третий? Тот, которого ты так грубо прервала. Я только начал развлекаться. Слегка размялся, можно сказать. А ты очень непослушная Белка! Тебе было сказано оставаться на месте. И что же ты делаешь, — голос срывался. — Идёшь прямо в пасть к волкам! Глупая девчонка!
