твоё чудовище, мой утиный друг. Как тебе? – Парировал я.
– Тьфу ты! А казалось, что этот дом действительно сплошная загадка!
– Ха-ха-ха и ещё раз ха! Готовься исполнить моё желание, несчастный, – позлорадствовал я. – Надеюсь, ты сможешь дотянуться языком до локтя.
– Ты сейчас штаны обмочишь от радости, – обиженно буркнул Джеймс. – Ну ничего, я ещё отыграюсь.
– Не боишься снова продуть?
– Не-а.
– Тогда заключим ещё одно пари?
– Конечно! На что спорим?
Наш высокоинтеллектуальный разговор прервала Джесс:
– Э-э-э, мальчики?
– Что? – Хором поинтересовались мы.
– Тогда как вы объясните те ругательства, что мы слышали? Не могло же нам троим это присниться. Да и в этом нет никакой логики. Как эта птица вообще туда смогла забраться, дверцы же были закрыты?
Ворон перелетел на сломанный торшер и уселся так, что в его диапазоне зрения была лишь Джесс. Да уж, и крыть нечем.
– И что теперь делать? – С нотками безысходности в голосе прохрипел Джеймс.
– Снимать штаны и петь разлуку. Я не знаю.
–Так, без паники, – Джесс взяла ситуацию в свои руки, как обычно она это делала в подобных случаях. (Хоть я и не припомню, чтобы хоть раз в жизни происходило что-то подобное). – Будем действовать по принципу "всех впускать, никого не выпускать". Давайте осмотримся здесь хорошенько, ведь теперь у нас есть свет. Может быть мы найдём что-нибудь интересное или хотя бы какую-нибудь подсказку.
– Какую ещё подсказку?
– Не перебивай меня! – Она ловко отрезала мою речь. – Я придерживаюсь мысли, что всему есть логическое объяснение. Если здесь был человек, владеющий языком, значит, он мог как-то выбраться отсюда. Или же хорошо спрятаться.
– Не думаю, что тут достаточно места для какого-нибудь немца-дебошира, – сказал Джеймс.
– Да. А это значит, что загадок стало только больше, и раз уж мы с вами заварили всю эту кашу, то нам её и расхлёбывать. Я просто не смогу уснуть, если мы не разберёмся с этим делом.
– Меня одного смущают размеры этого ворона? – Наконец не выдержал я. – Да он больше собаки наших соседей из Ванкорда.
– Да уж, никогда таких не встречал.
– Забудем о нём на время. Кстати, Хью, тебе нужно бы обработать рану, мало ли какую заразу он мог занести.
– Спасибо, Джесс, утешила.
– Значит так: вы оставайтесь тут, а я схожу вниз за аптечкой. Мэри показала мне её местонахождение сегодня днём. А ты, – она указала на Джеймса. – Не бездельничай, а лучше поищи хоть какую-нибудь зацепку.
Она шустро открыла люк и исчезла из поля зрения. В воздухе висела недосказанность с нашей с Джеймсом стороны. Так и хотелось вскинуть ладонь к голове и чётко проговорить "Так точно, мэм". Наверное, я никогда не перестану удивляться её волевому характеру.
Первым прорезался голос у моего утиного приятеля:
– Ого, она всегда так? Ну, вот так просто сохраняет спокойствие и берёт ситуацию под свой контроль?
– О-да, чаще всего такое происходит, когда она нервничает.
– А по ней и не скажешь.
– Поверь мне, я живу с ней всю свою жизнь.
– Ладно, – он осмотрелся. – Мне показалось, что в этом серванте что-то лежало.
Он вновь открыл дверцы, инстинктивно жмурясь, поскольку всё ещё немного побаивался, что оттуда может вылететь ещё одна такая же громадная птица.
Наш новый товарищ, а точнее, беспощадный плотоядный ценитель человеческих рук, пристально наблюдал за его действиями. Как только Джеймс достал из серванта большую потрёпанную книгу в твёрдом переплёте, ворон шумно взлетел и без всякого разрешения сел ко мне на плечо. Ну почему всегда я?
– Э, Джеймс?
– Не двигайся!
– Спасибо, капитан очевидность. Что ещё мне не нужно делать?
Как ни странно, я практически не чувствовал впивающихся когтей, а даже напротив, мне показалось, что этот ворон хотел втереться ко мне в доверие. Ну уж нет, друг мой, даже не надейся, я на такие провокации не ведусь. Я попробовал шевельнуть рукой.
– Что ты творишь? – в голосе Джеймса были слышны нотки истерики и нарастающего страха. – Тебе мало того, что он тебе чуть руку не отцапал?
– Ты предлагаешь мне просто стоять и ждать у моря погоды?
Он зажмурил глаза, когда я выставил полусогнутую руку перед собой и повернул голову на ворона, который грозно пилил меня взглядом. Со стороны это выглядело так, словно я его собственность. Ну что за надменная птица?
– Ой, дурак, – пролепетал в испуге Джеймс. – Тебе жить надоело?
– Тише ты, – сказал я, после чего обратился к ворону, попутно кивая головой в сторону вытянутой руки. – Давай. Я же знаю. что то понимаешь меня.
– Что ты…
– Тсс, не мешай. Давай же, на руку.
Немного подумав, ворон лениво распахнул свои крылья, ударяя меня по лицу, своим невообразимо огромным крылом и переправился с моего плеча на вытянутую руку.
– Вот так, молодец.
– Как? – взвизгнул Джеймс. – Как ты это сделал?
– Просто попросил его. Ты же сам всё видел.
– Это полнейший абсурд! Я отказываюсь верить!
– Полнейший абсурд – ваши теории о призраках. А мне доводилось побывать за кулисами в бродячем цирке, где приручали говорящих попугаев.
Ворон возмущённо потоптался на моей руке, словно ему было обидно сравнение с попугаями.
– Я не хотел вас обидеть, синьор. Однажды этот цирк остановился у нас, в Ванкорде, ну я и узнал парочку азов дрессировки.
– Это невероятно. Серьёзно. Научишь меня как-нибудь?
– Замётано. Будем тренироваться на твоих утках. А теперь давай-ка посмотрим, что в этой книге.
Тут откуда ни возьмись появилась Джессика.
– Вот же вы, – она взяла небольшую паузу, подбирая подходящее ругательство в наш адрес. – Суслики проклятые! Без меня самое интересное собрались исследовать.
– Суслики? – спросил Джеймс.
– Проклятые? – продолжил я.
– А лучше было назвать вас чертями полосатыми?
– Ну уж нет, побудем сусликами.
Тут сестра всплеснула руками, а после замерла, словно не верила своим глазам.
– Он. Сидит. На. Твоей. Руке.
– Ага, – будничным тоном сказал я. – Всё в порядке. Ты принесла Аптечку?
Она встряхнула плечами, быстро выходя из оцепенения.
– Да, давай сюда руку, – я послушно протянул свободную руку. – Я понятия не имею, что тут произошло, пока меня не было, но вы обязаны рассказать мне всё в мельчайших подробностях.
– Мы нашли это! – Джеймс потряс книгой в воздухе. – Мы как раз хотели её открыть, чтобы разузнать, что же таит в себе сия загадка.
– Ну извините, что помешала, – она слишком сильно затянула бинт от злости, и я рефлекторно пискнул. – Ой, извини. И всё-таки, вы бы открыли её без меня, какая несправедливость с вашей стороны.
– Но мы же этого не сделали, правда, Хью? – я кивнул. – И к тому же, у тебя нет причин злиться, ты же сама
